Граница льдов
Шрифт:
— Не знал, что вы курите не только для маскарада.
Глинн улыбнулся.
— Я позволяю себе двенадцать сигарет в год. Это единственное мое безрассудство.
— Когда вы спали в последний раз? — спросил Макферлейн.
Глинн посмотрел на спокойную воду.
— Не могу сказать точно. Сон как пища: после нескольких дней перестаешь о них скучать.
Несколько минут он молча курил.
— Есть какие-нибудь свежие новости по результатам ваших замеров в ледовом тоннеле? — спросил он наконец.
— Дразнящие клочки и обрывки. Например, он
Глинн кивнул в знак того, что понял.
— Звук проходит через камень со скоростью, равной десяти процентам скорости света. У него очень простая внутренняя структура: наружный слой, внутренний слой и небольшое ядро в центре. Большинство метеоритов являются осколками более крупных тел. Наш — прямая противоположность: он кажется возникшим посредством сращивания, возможно, в струе плазмы от гиперновой звезды. Вроде жемчужины вокруг песчинки. Вот почему он почти симметричный.
— Потрясающе. А электрический разряд?
— Пока загадка. Мы не знаем, почему его вызывает человеческое прикосновение, если не вызывает ничто другое. Мы не знаем, почему Ллойд избежал участи разлететься в клочья. У нас больше данных, чем мы можем обработать, и все они противоречивы.
— А относительно нарушения радиосвязи после взрыва. Есть этому объяснение?
— Да. По-видимому, после разряда метеорит был в возбужденном состоянии и излучал радиоволны. Длинноволновое электромагнитное излучение. Это и вызвало нарушение радиосвязи. С течением времени оно замирает, но в непосредственной близости, скажем внутри тоннеля, метеорит излучал достаточно шумов, чтобы затруднять радиосвязь по крайней мере в течение нескольких часов.
— А сейчас?
— Успокоился. Вероятно, до следующего выброса.
Глинн молча курил, наслаждаясь сигаретой. Макферлейн за ним наблюдал. Потом Глинн указал на берег, на покосившийся сарай, скрывавший метеорит.
— Через несколько часов эта штука окажется в трюме. Если у вас есть еще сомнения, я должен знать о них сейчас. От этого зависит наша выживаемость в море.
Макферлейн ответил не сразу. Он почти ощущал груз этого вопроса у себя на плечах.
— Я просто не могу предсказать, что может случиться, — ответил он в конце концов.
Глинн курил.
— Мне нужны не предсказания, а прогнозы специалиста.
— Мы наблюдали за метеоритом при различных условиях в течение двух недель. За исключением электрического разряда, инициированного, по всей вероятности, человеческим прикосновением, он представляется совершенно инертным. Он не реагирует на прикосновение металла и даже мощного электронного щупа. Пока наши меры безопасности точно соблюдаются, я не могу придумать причины, почему он может вести себя иначе в трюме «Ролваага».
Макферлейн заколебался, спрашивая себя, не страдает ли его объективность из-за очарования метеоритом. Идея оставить его была просто непредставима. Он сменил тему.
— Ллойд каждый час звонит по спутниковому телефону. Хочет все знать.
Глинн блаженно выдохнул с полузакрытыми, словно у Будды, глазами.
— Через
— А как же это? — Макферлейн кивнул в направлении эсминца. — Во время погрузки метеорит будет открыт для общего обозрения. «Ролвааг» под ним осядет.
— Мы будем работать под покровом темноты. К тому же ожидается туман. Тем не менее в самый критический период я нанесу визит команданте Валленару.
Макферлейн не был уверен, что правильно расслышал.
— Что вы сделаете?
— Это его отвлечет, — сказал Глинн и добавил тише: — А также послужит другим целям.
— Это сумасшествие. Он может вас арестовать и даже убить.
— В это я не верю. По всему видно, что команданте Валленар жестокий человек, но не сумасшедший.
— На случай, если вы не заметили: он заблокировал нам единственный выход.
Пала ночь, укрыв темной мантией остров. Глинн посмотрел на свои золотые часы и достал из кармана рацию.
— Мануэль? Можете начинать.
Почти немедленно на обрыве зажглось множество ярких ламп, наполнивших суровый ландшафт холодным светом. Словно из ниоткуда возникла толпа рабочих. Зарычали тяжелые машины.
— Боже, почему вам просто не поставить рекламный щит: смотрите, вот он? — спросил Макферлейн.
— Этот обрыв не виден с корабля Валленара, — объяснил Глинн. — Его прикрывает вон тот мыс. Если Валленар захочет видеть, что за новые работы здесь ведутся, а он захочет, ему придется передвинуть эсминец обратно к северному концу пролива. Иногда лучшей маскировкой является отсутствие маскировки. Понимаете, Валленар не будет ожидать нашего ухода.
— Почему?
— Потому что мы в течение всей ночи будем вести фиктивные разработки на острове. Все тяжелое оборудование и два десятка людей останутся там и продолжат лихорадочно работать. Прозвучит несколько взрывов. Будут активные переговоры по радио. Перед самым рассветом что-то найдут. Во всяком случае, такое впечатление сложится на «Алмиранте Рамиресе». Наши продемонстрируют большое волнение. Рабочие сделают перерыв, чтобы обсудить находку.
Он выбросил окурок, пронаблюдал за его полетом в темноте.
— Служебный катер «Ролваага» спрятан на другой стороне острова. Как только мы уйдем, катер заберет людей и встретит нас позади острова Горн. Все остальное останется здесь.
— Все?
Макферлейн мысленно прикинул: ангары, полные оборудования, бульдозеры, лаборатории в контейнерах, громадные желтые тягачи.
— Да, генераторы будут работать, все освещение останется включенным. В прямой видимости на острове оставим оборудование многомиллионной стоимости. Когда Валленар увидит, что мы уходим, он решит, что мы вернемся.