Граница. Россия глазами соседей
Шрифт:
Сам Стеллер, разочарованный и лишенный иллюзий, умер на обратном пути в Санкт-Петербург в возрасте тридцати семи лет. В тот момент он не догадывался о том, что отправленная им в Санкт-Петербург несколькими годами ранее рукопись книги принесет ему великую славу. Похоронили его в Тюмени, городе на севере от современного Казахстана. Поскольку Стеллер был протестантом, местные монахи отказались хоронить его на православном кладбище, вырубив невысокую гробницу в укромном месте у реки Тура. Впоследствии могилу осквернили грабители, тело изуродовали собаки, а то, что осталось, смыл родник. Останки ученого постигла та же участь, что и морскую сирену Стеллера: они были полностью стерты с лица Земли.
Над Беринговым проливом повис густой туман. Мыс Дежнева исчез за серой непроницаемой стеной, в нескольких
За обеденным столом разговоры вертелись вокруг экстремальных путешествий, а когда все перешли в бар, то настал черед подробного изучения атласов, входивших на тот момент в число самых популярных книг судовой библиотеки. Отставной бизнес-адвокат британец Питер, можно сказать, превзошел всех и вся. После выхода на пенсию, он сдал в аренду дом в Сиднее и, забыв о его существовании, принялся непрестанно путешествовать по свету.
– Хоть я бездомный, но не без денег, – заявил он.
Питер мог по несколько часов подряд штудировать атлас и составлять детальные планы путешествий. Все его маршруты расписаны вплоть до 2018 года. Он намеревался посетить Небраску и Канзас в США, которые, как выяснилось, оказались единственными американскими штатами, где пока не ступала его нога. После этого он планировал визит в Мексику, Великобританию, Германию, Бельгию, Турцию, хотел побывать в нескольких индийских штатах и ряде западноафриканских стран, где свирепствовал вирус Эбола. Затем по Транссибирской магистрали Питер собирался проехаться по всей России, надеясь хоть мельком увидеть расположенную неподалеку от китайской границы Еврейскую автономную область с ее столицей, городом Биробиджан. Перед ним на столе лежал блокнот с планом путешествий, где все было расписано в хронологическом порядке, месяц за месяцем. Он то и дела вносил туда небольшие поправки, удаляя или вписывая город или страну, иногда меняя их местами. Будучи членом Клуба путешественников века (The Travelers’ Century Club), Питер умудрился занять восемьдесят второе место в списке Самых путешествующих людей в мире (World’s Most Travelled People). Согласно определениям клуба, мир разделяется на 875 областей, из которых он успел уже посетить 530.
– До конца следующего года я рассчитываю дойти до пятисот семидесяти, – сообщил он. – И тогда я займу семьдесят пятое место. Но не стоит забывать, что и остальные в этом списке тоже немало путешествуют, нужно учитывать и это.
Он вынул карту с обозначенными регионами России.
– Ты случайно не знаешь, как можно из Северной Осетии попасть в Южную? Думаешь, трех недель достаточно, чтобы охватить все республики в европейской части к югу от Москвы? Или для этого понадобится два захода? В европейской части они так близко примыкают друг к другу, что это позволит мне набрать немало очков. Проблема заключается в том, что визу выдают всего на тридцать дней. Это усложняет процесс, поэтому маршрут следует обдумать как можно тщательнее. Как считаешь, сентябрь – подходящий месяц для путешествий по Кавказу?
– Сентябрь – превосходный сезон, там обычно приятно и тепло, – согласилась я.
– Нет, погоди, чуть не забыл, сентябрь не подойдет, в это время я иду по маршруту через Северо-Западный проход! – Он почесал затылок. – Посмотрим, отыщется ли местечко в октябре. Что думаешь по поводу октября?
– Тоже неплохое время, конечно, если вы не собираетесь там загорать.
– Никогда этого не делаю, – ответил Питер и чуть пониже графы «Кавказ» приписал в своем блокноте: «Октябрь». – Яс таким нетерпением ждал этой поездки, – добавил он со вздохом. – Как же здорово, что можно хоть иногда спокойно находиться в одном месте. Мир и покой, к тому же чемоданы таскать не приходится!
На корабле существовало четкое расписание и распорядок дня. Во время круиза нам предстояло пройти через девять часовых поясов, поэтому часы переводились на час назад с соответствующими интервалами. Без Интернета и мобильной связи, лишенные контактов с внешним миром, в течение четырех недель мы пребывали в нашей собственной маленькой плавучей вселенной, так что немудрено, что вскоре появились свои традиции и ритуалы. На борту судна имелись две длинные кают-компании, и уже через пару дней путешественники облюбовали столы, стараясь устроиться рядышком с приглянувшимися им попутчиками. С кормы открывался вид на российское восточное побережье, представлявшее собой темную равнинную полосу, часть которой окутывал серый туман. Впереди простиралось открытое море. То там, то здесь иногда мелькала белая полоска льда, или проплывали голые, бесплодные острова.
Если бы мы следовали в Мурманск самым быстрым маршрутом – без объездов и остановок, – то путешествие заняло не более одной-двух недель. Ну от силы шесть с половиной дней – и это уже можно считать рекордом. Однако нам приходилось то и дело высаживаться на обдуваемые ветрами острова, на которых обитали лишь птицы, лемминги да причудливо хрюкающие моржи. Слово «Арктика» происходит от греческого аркикод, арктикос, что означает «рядом с медведем»: по-видимому, это как-то связано с созвездием Большой Медведицы, которое можно увидеть на ночном небе только в северных широтах. Возможно, название указывает и на вполне определенного представителя звериного царства, недаром, почти на всех островах нам постоянно попадались либо белые медведи, либо их следы. По этой причине мы всегда старались держаться друг друга и ходили группами: это место – настоящее обиталище белых медведей, а мы здесь просто гости. Как-то раз нашим взорам предстало сразу более двух сотен особей, – а ведь это целый процент от общего количества мировой популяции! С большого расстояния их можно легко было принять за стадо овец.
Отправляясь в незнакомое место, путешественник ожидает, что оно разительно отличается от всех виденных им ранее. Но даже ничего не предполагая, он все же подсознательно готовит себя не только к тому, что ему там предстоит увидеть и пережить, но и к тому, чего там быть не может.
К примеру, я совсем не думала, что в этих местах может быть такое количество мусора. Нигде, кроме как в Арктике, мне не доводилось видеть завалы из ржавых нефтяных контейнеров. Тысячи сваленных в кучи нефтяных баррелей, разбросанных по тундре, недвусмысленно напоминали о честолюбивых ставках Советского Союза на северные регионы. Вдоль Северного побережья России располагалось больше сотни метеостанций, на каждой из которых нередко по несколько лет кряду проживали как минимум по три-четыре человека. Погода не имела значения – они находились здесь и в солнечные летние месяцы, и в мрачные периоды зимних полярных ночей. Первые полярные станции появились сразу после образования Советского Союза, еще до того, как люди научились пересекать Северо-Восточный проход, не застревая во льдах как минимум на целую зиму.
К 1920 году всего лишь три экспедиции через Северо-Восточный проход увенчались успехом. Финско-шведский мореплаватель Адольф Эрик Норденшельд стал первым, кому в 1878–1879 годах удалось проделать весь путь от норвежских берегов до Берингова пролива. Только через тридцать пять лет, в 1914 году, его подвиг сумел повторить российский морской офицер и гидрограф Борис Вилькицкий, ставший первооткрывателем Северной Земли, находящейся примерно в середине Северо-Восточного прохода, на севере от полуострова Таймыр и мыса Челюскин. Остров, который, как оказалось впоследствии, в реальности состоит из нескольких участков суши, разделенных водой, был назван Вилькицким Земля Николая II. В 1926 году архипелаг получил более нейтральное название Северная Земля, а уже в 1930 годы, когда составили окончательную карту области, острова получили более назидательные имена, такие как остров Октябрьской революции, остров Большевиков и Комсомолец. Эти имена сегодня кажутся нам такими же устаревшими, как когда-то, в далеком 1926 году, казалось имя Николая II.
В 1918 году началось путешествие Руаля Амундсена, ставшего первым, кому удалось пересечь Северо-Восточный и Северо-Западный проходы. И Норденшельду, и Вилькицкому, и Амундсену не повезло: застряв во льдах, они были вынуждены остаться зимовать на ледяном поле. «Вега» Норденшёльда, попав в ледяной плен в какой-то сотне миль от Берингова пролива, простояла в ледниках целых десять месяцев, а два корабля Вилькицкого застряли в трехстах километрах на востоке от мыса Челюскин. Амундсену довелось дважды вмерзать во льды, так что до берегов Аляски он сумел добраться в 1920 году, только спустя два года после отплытия из Норвегии.