ГРАНИЦА
Шрифт:
Но дюжить дальше надо эту жизнь –
Нудить себя всегда, а не наскоком,
По формуле «молись-трудись-молись»
Блюсти себя, готовясь к встрече с Богом.
ХОЛОПЫ ЗАПАДА
От Первого Петра пошло холопство:
Привыкли, мол, мы лаптем щи хлебать,
Россия сплошь – уродство и юродство,
Мы всё должны в ней быстро поменять.
Он, Запад, был всегда высокомерен –
Ведь
И в превосходстве был всегда уверен,
Как верит в то неправедный и злой.
Для Запада мы – как бы недоумки,
Коль не умеем грабежами жить.
Школярские навесил нам он сумки
И стал холопским правилам учить.
И кто в душе холопом был, учился
Пошире рот на Запад открывать,
И быстро в разные структуры влился,
В них превращаясь в тайную, но знать.
У тех структур задача непростая:
Должна понять холопская страна,
Что жизнь её, по сути – никакая,
Но Запад пробудит её от сна.
И Запад к нам пришёл ордой несметной
Нас под свои стандарты подравнять,
Предполагая мощью несусветной
«Свободу» нам и «братство» навязать.
Но силой вот совсем не получилось –
Не на таких Наполеон напал.
Тогда пружина тайная включилась,
И час холопов Запада настал.
Наполеона вывели под ручки,
Не дав пленить вблизи Березины –
Так по желанью интриганов кучки
Сбываются несбыточные сны.
И ту медаль «За взятие Парижа»,
Чем славен был четырнадцатый год,
Давать не стали, властный глас услышав,
Что недостоин чести русский сброд.
Когда не получилось грубой силой
Вживить в Россию западный манер,
Холопы заговоры запустили,
Спеша дойти до самых крайних мер.
Они возжаждали царя убийство,
Чтоб Западу всемерно угодить,
И злое чужеродное витийство
На почве русской нормой утвердить.
Но русский Самодержец Николай
Не убоялся громогласных пешек,
Прервал картечью на Сенатской лай,
А главарей повесил без задержек.
И вспомнил тех, кто покорил Париж –
Награды наконец нашли героев.
Крепил всемерно благодать да тишь –
Основы государственных устоев.
Холопам Самодержец Николай –
Душитель-вешатель, «Никола Палкин»,
Тупица, солдафон и полицай.
И так живучи подлые их враки!
И не смущает их, что это бред,
Ведь рождены холопами смутьяны.
В их душах ничего святого нет,
Они всё роют революций ямы.
Они перемножают ложь на ложь,
И Милорадович, холопами убитый
За то, что не был до конца для них хорош,
Сегодня в ореол героя влитый.
Холопов Запада в России – пруд пруди,
Они везде и всюду, как микробы.
Они умеют сеть интриг плести –
Свои набить да Запада утробы.
Послушать их – ну, просто соловьи,
И трели их красивы, сладкозвучны.
Умны, предупредительны они –
И ждут, и создают свой случай.
Как им доверишься, так впрыснут яд
Безнравственного восприятья жизни.
Не нужен им ни друг, ни брат, ни сват,
Сверлит их душу ненависть к Отчизне.
За деньги, или же за просто так,
Да потому что совести не стало,
Они России – самый главный враг,
Они её не любят изначала.
Пойми, они скрывают суть свою,
Чтоб нас обманывать им было легче.
А не поймешь – ну что ж, тогда скажу:
«В моих стихах до нашей новой встречи!»
РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Революция – подлое дело:
Навязав перестройку в умах
На потребности только лишь тела –
Не душа чтобы, плоть песню пела –
Производит разруху в сердцах.
Сразу хочется много и сразу,
Наконец-то по-царски зажить.
Может, сам и не думал ни разу,
Но услышал волшебную фразу –
И готов краснобаям служить.
Их являются тесные толпы
Всех дурачить красивой мечтой:
Разжигаются искорки злобы,
Распыляются гнева микробы,
Поражая всех насмерть враждой.
И убийство становится нормой,
В душу коль допускается зверь.
Божья власть объявляется вздорной,
А власть золота – силой бесспорной:
Толстосумам – не хочешь, а верь.
И Россия на том поскользнулась,
Замечать не желая врагов,
Маскирующих злобу под глупость,
А безжалостность труса – под грубость
В мешанине предательских слов.
И войну средь своих допустила:
Брат на брата, и сын на отца.
Власть чужая собак всех спустила,
Русских била, гноила, гнобила,
Собираясь дойти до конца.
Но не вышло. Мы, русские, можем
Хоть из праха, но в правде восстать.