Грёбаная Вселенная
Шрифт:
— Пока не знаем. Разумеется мы бросим все силы на выяснение причин.
— Тогда у нас общая цель. Я тоже хочу найти и уничтожить Древних Богов.
— Да? И почему же? Мстишь за Землю? Выполняешь долг Защитника?
— Нет. Рана пообещала что выйдет за меня если я добуду шкуру Древнего Бога.
И тут Шем, хранивший мрачную серьёзность, вдруг расхохотался.
— Нет, ты всё-таки безумен. Если и правда сумеешь это провернуть, я лично вас благословлю. А пока нужно исцелить тебя от земной скверны. Будем надеяться, процедура тебя не убьёт.
Глава восемнадцатая. Очищение
"И
Писания Преподобного Говарда
Рана вернулась тем же вечером и рухнула на бревно, приспособленное местными под скамью, я присел рядом.
— Как там молодняк?
— Слабаки.
— Твои ровесники конечно же были во всём лучше…
— Нет. Тоже были слабаками. Хотя нам припасы не приносили… Если вам нужно было поговорить наедине, не обязательно было отправлять меня бегать с мешком.
Я виновато развёл руками.
— Хоть договорились? — продолжила Рана.
— Шем проведёт ритуал. Он занят подготовкой. Насчёт возможной смерти — это очередная шутка старика или?..
— Или. Ещё не поздно вернуться.
— Нет, уже поздно. Я узнал какие-то подробности. Скажи, ты знала, что фриссеры это люди?
— Это все знают. Ну, может кроме землян.
— И всё это время ты молчала. Ведь получается между нами нет никаких биологических препятствий.
— Опять за своё, — Рана вздохнула. — Лучше отдохни завтра будет трудный день.
* * *
В простом деревянном здании из брёвен оказался кабинет наполненный непонятной и неожиданно сложной на вид техникой. Шем указал жестом на кресло. Я сел.
— Разденься. По пояс. Сверху.
И старик тут же начал цеплять на тело какие то металлические штуки, увенчав мой лоб металлическим обручем.
— А теперь не двигайся.
Я замер ожидая потоков энергии сквозь тело или ещё чего похуже. Но чувствовалось только лёгкое покалывание.
— Отлично, жизненные показатели в норме. Теперь можно приступать к очищению… Вставай с кресла.
Я медленно встал. Это только медицинский осмотр, а я уже на взводе.
Шем тем временем смешал какую-то тёмную жидкость в склянке и протянул мне.
— Выпей. Желательно залпом. Это стимуляторы. Помогут дольше продержаться.
Горло обожгло огнём, который провалился в желудок нисколько не затухая, мышцы размякли, подкатила тошнота.
— Я совсем не чувствую себя простимулированным. Скорее наоборот.
— Расслабься. Дальше будет хуже.
Старик был прав, хуже стало моментально. Сердце бешено заколотилось, в висках словно отдавались удары молота, глаза слезились и горели, будто в них попал песок. Что же это за дрянь?
— Идём. Пора перейти к основной процедуре.
Старик практически втолкнул меня в небольшое помещение. Невыносимая жара, деревянные стены а в центре большая бадья с водой.
— Это шутка? Ты предлагаешь мне помыться?
— По ощущениям это ближе к варке заживо. Никто не говорил, что будет легко.
Я осторожно прикоснулся к воде. Горячая, зараза, рука еле терпит.
— Раздевайся и полезай внутрь. Подогрею в процессе, в воду нужной температуры ты не полезешь.
То есть она будет ещё горячее? Но отступать уже поздно. Я выполнил указание и с размаху погрузился в горячую жидкость. Невыносимая боль. Всё настолько плохо, что во рту появился химический привкус адреналина. Я стиснул зубы, концентрируясь на бешеном биении сердца. Время исказилось, секунды превращались в вечность. И всё же постепенно страдания уменьшались, температура становилась почти терпимой. Как там говорил старик, «Адаптация наше главное преимущество». Так что даже если вода и нагревалась, я этого уже не чувствовал. Возможно кожные рецепторы просто умерли. Старик оставался рядом. Он тоже разделся и устроился на деревянной скамье, похоже не то сама жара, не то мои страдания, а может и то и другое, доставляли ему удовольствие. Грёбаные фриссеры, всё-таки они поголовно психопаты.
Но я выдерживал. В конце-концов разум начал проясняться. Боль, есть только боль. Ничего кроме боли. Все ощущения, все мысли и желания всего лишь проявления этого базового чувства. Все ощущения сводятся к боли. Этому меня хотят научить фриссеры, упивающиеся страданиями, своими и чужими? Все эти годы прозябания на Земле, я делал всё, чтобы приглушить бесконечную боль. Обеспечить комфорт, вся цивилизация работала на это. Но что если это было ошибкой. Зачем бороться с болью, если её можно принять? Сделать частью себя, обратить в силу! Жертва! Гибель человечества не была гибелью в истинном смысле этого слова, это лишь жертва! Как воины фриссеров, что сражаются друг с другом, чтобы накормить выживших. Я всё понял, достиг просветления. А значит пора заканчивать.
Словно услышав мои мысли старик издавая довольное урчание поднялся со скамьи… И пошёл к выходу, напоследок обернувшись.
— А теперь я ухожу. Последняя часть очищения самая сложная. Держись.
Это ещё не всё? Нет, он действительно решил меня убить.
Тело почти не чувствовалось, словно каждая мышца залита расплавленным воском. И всё же, миллиметр за миллиметром я подтянул руки к борту бочки и осторожно приподнялся. Воздух будто стал прохладнее… Похоже я зря запаниковал и последняя часть очищения — просто напросто выбраться и камеры пыток самостоятельно. Я высунулся из бочки наполовину.
И правда похолодало, хотя похолодало не самое подходящее слово. Стены мгновенно покрывались узорами льда, вырывающееся дыхание превращалось в пар, а мышцы, к которым возвращалась чувствительность, невыносимо корёжило. Значит из кипятка в лёд… Припоминаю такую легенду. Я не мог перелезть через борт, но если навалиться всей массой и попытаться раскачать…
Бочка рухнула на пол, разлившаяся вода превращалась в корку льда. Выбираться из воды было ошибкой, только сейчас я ощутил, что значит настоящий холод. Горячая вода мгновенно превращается в лёд, и температура продолжает падать. Корка льда покрыла моё тело, пришлось зажмурить глаза чтобы не ослепнуть. Как же холодно. Даже дюрасталь разлетится на осколки если накалить её, а затем бросить в космический холод. Это именно холод космоса, температура близится к абсолютному нулю. Моё тело пытается бороться с холодом вечной пустоты, но насколько хватит этой энергии? Я нащупал дверь, но она не поддавалась. Заперто. Нужно собрать остатки сил. Удар, ещё удар. Дверь держится, моё сердце колотится ещё быстрее. Я уже не слышу, лишь ощущаю его вибрации. И вдруг сердце замирает. Я успеваю это осознать прежде чем проваливаюсь в темноту.