Грехи девственницы
Шрифт:
Мадлен выпрямилась и соскользнула с колен Гейбриела, прежде чем успела вспомнить, что мнение других мужчин ее больше не интересует.
Гейбриел внимательно посмотрел на нее, и его лицо посерьезнело.
— Никаких сожалений о прошлой ночи.
— Я ведь уже сказала, что нет. — Мадлен расправила сбившиеся юбки. — Моя реакция на конюха — всего лишь привычка, не более того. — Еще один пережиток прошлого, от которого ей предстояло избавиться.
Гейбриел заглянул любимой в глаза.
— Мы
Мадлен была рада тому, что темнота скрыла выступивший на ее щеках румянец. Сколько еще привычек ей придется в себе искоренить?
Когда экипаж остановился, Мадлен с любопытством выглянула в окно. Она думала, что Гейбриел снимает где-то холостяцкую квартиру. Но вместо этого ее взгляду открылся очаровательный дом с живой изгородью.
В убранстве дома преобладали дерево и приглушенные тона. Какие именно, в темноте не представлялось возможным разглядеть. Однако, несмотря на очевидные старания экономки, спальня Гейбриела выглядела необитаемой.
— Ты бываешь здесь не слишком часто, верно?
— Особенно в последнее время.
Поднимаясь по лестнице, Мадлен провела рукой по тщательно отполированным перилам. Что будет делать она, в то время как Гейбриел гоняется за преступниками? Конечно, по окончании аукциона у нее появилось бы много свободного времени, но теперь эта перспектива приобрела реальные очертания и вселяла беспокойство.
А что, если ее начнет одолевать скука? Если она станет скучать по своему шпионскому прошлому и свободе, к которой так привыкла? Мадлен любила Гейбриела, но что, если даже этого недостаточно?
Она прошла за Гейбриелом в кабинет. Молодой человек зажег несколько свечей, и в их трепещущем желтоватом свете проступили очертания стола, заваленного многочисленными папками. Все они были сложены довольно аккуратно, и Гейбриел без труда отыскал нужную.
Мадлен подошла к окну и осмотрела улицу:
— Отсюда открывается прекрасный вид.
— Ты еще не видела, какой вид открывается из моей спальни.
— Ты мог бы проводить меня туда.
— Вообще-то улицы отлично просматриваются из всех комнат.
Мадлен посмотрела на внушительную стопку документов.
— Ну что ж, начнем сначала.
Вместе они начали вспоминать детали дела Симм, дабы убедиться, что не упустили ничего важного. Каждого человека, с которым Гейбриелу удалось поговорить. Каждую комнату, которую он осмотрел. Вскоре Гейбриел поставил к столу два стула, чтобы было удобнее работать. Наконец, когда в окно начали проникать первые лучи рассвета, Мадлен потерла уставшие глаза перепачканными в чернилах пальцами.
— Я не свожу тебя с ума? — спросила она.
Гейбриел с любовью посмотрел на девушку.
— Нет, ты помогаешь мне сохранить рассудок.
Мадлен опустила глаза на собственные записи, чтобы скрыть радость, разлившуюся по ее телу от слов Гейбриела.
— Тебе не стоило разбираться с делом Сьюзен в одиночку.
— Это моя обязанность.
Мадлен провела пальцем по складкам на лбу Гейбриела.
— А теперь и мои. Где тот рисунок, о котором ты говорил?
Что-то в нем показалось Мадлен…
— Кучер не рисовал этого.
Гейбриел подался вперед.
— Что?
— Почерк. Эту надпись сделал человек, который подбросил мне записку.
— Ты уверена? — Гейбриел чертыхнулся. — Преступник хотел, чтобы я нашел рисунок. А я пребывал в таком отчаянии, что даже не поставил под сомнение его подлинность. Я слишком близко подобрался к разгадке.
— Это не отчаяние. Ты решительный. Страстный. Усердный.
— Недостаточно усердный.
— Я никогда не показывала тебе записку. Кроме того, если бы ты не настоял на продолжении расследования, никто не связал бы воедино этот рисунок и угрожающее мне письмо. Лишь потому, что ты такой дотошный, мы раскопаем правду.
— Но я потратил слишком много времени, разрабатывая не того человека. Ведь все это время один из участников аукциона мог быть… Дьявол! Книга ставок.
Мадлен недоуменно посмотрела на Гейбриела.
— Участники аукциона оставляют в ней свои подписи. Нам нужно сравнить почерк в записке с этими подписями. И все прояснится.
Спустя полчаса Мадлен и Гейбриел сидели в экипаже, склонившись над книгой. На трех первых страницах не обнаружилось ничего похожего.
— Он мог изменить почерк, — предположил Гейбриел.
Мадлен кивнула.
— Однако существуют такие мелочи, коих невозможно скрыть. Например, сила нажима на перо. Или промежутки между буквами.
Мадлен перевернула страницу. Это должен быть человек сделавший первую ставку недавно… Мадлен закрыла страницу ладонью. Повинуясь порыву, она даже хотела вырвать из книги страницу, чтобы Гейбриел никогда ее не увидел.
— Мой отец? — хрипло спросил Гейбриел.
— Нет! — Мадлен судорожно вздохнула и убрала руку.
Она смотрела на буквы, которые в точности повторяли те, что она видела на рисунке.
Надпись была сделана рукой графа Дэнбери.
Глава 33
Все в Гейбриеле разом переменилось, начиная от его позы и заканчивая холодом рук, когда он взял книгу у Мадлен.
— Дэнбери убийца, — произнесла Мадлен. Шансы на то, что кто-то решил подделать его почерк, были невелики. Кроме того, убийца мог узнать, что Биллингсгейт находится под подозрением, но Дэнбери-то никто не подозревал. — Его имени не было в списке родителей, чьи дети учатся в школе.