Грехи девственницы
Шрифт:
— За обучение некоторых детей платят анонимно. Или он познакомился с мисс Симм не в школе. Борн, должно быть, узнал его, когда я пришел на встречу в таверну. Поэтому он и сбежал. Я привел убийцу прямо к свидетелю. — Несколько минут Гейбриел молчал, а когда заговорил, его голос зазвучал грубо и отрывисто. — И, черт возьми, я готов биться об заклад, что Дэнбери не видел Биллингсгейта возле школы. Просто это была еще одна уловка, призванная меня запутать.
— Но как мы докажем, что убийство совершил именно Дэнбери? — Мадлен слишком поздно поняла, что должна
А может, ей стоило публично обвинить Дэнбери? Но это тоже не дало бы желаемого результата.
Вместо этого Мадлен лишь тихо вздохнула и произнесла единственное, что смогла:
— Я продолжаю аукцион.
Гейбриел мгновенно поднял голову.
— Только попробуй. Я не позволяю тебе приближаться к Дэнбери.
— Аукцион — это единственная причина, по которой он остается в Лондоне. Если я закрою аукцион сейчас, он может что-то заподозрить и сбежать в Вест-Индию, где ты его уже не достанешь.
Глубокие складки, что залегли в уголках губ Гейбриела, почти не двигались, когда он заговорил.
— Мне не обязательно его арестовывать, чтобы остановить.
Мадлен была слишком умудрена опытом, чтобы показать свой шок, и все же страх холодком пробежал у нее по спине.
— Мне необходимо завершить аукцион и использовать это время для того, чтобы отыскать доказательства и представить их суду. — При мысли о том, что Дэнбери будет дотрагиваться до нее, желудок болезненно сжался и стало трудно дышать. Однако Мадлен привыкла забывать о собственных предпочтениях ради достижения цели.
Ладонь Гейбриела коснулась ее щеки.
— Тебя могли принудить использовать свое тело на благо страны, но я не желаю, чтобы ты делала то же самое ради меня. Ты вскоре станешь моей женой, и я не собираюсь делить тебя с кем-то еще. Никогда.
Мадлен ощутила жжение в горле. Доселе никто не колебался ни секунды, когда речь заходила о том, чтобы пользовать ее в своих целях.
— Я не лягу с ним в постель, лишь заставлю его поверить, будто собираюсь сделать это.
— Все равно это слишком опасно. Судя по его угрозам, он собирается убить тебя по окончании аукциона.
— Я привыкла рисковать.
— А вот я не намерен рисковать тобой.
Мадлен сморгнула слезы раздражения.
— И что ты будешь делать?
— Застрелю его.
— Чтобы тебя повесили за убийство пэра? — Голос Мадлен сорвался, и ей совсем это не понравилось. Где же ее хваленая выдержка?
Гейбриел взял руки Мадлен в свои ладони.
— Это пугает тебя сильнее, чем перспектива остаться один на один с человеком, желающим твоей смерти?
Да. Она встречалась с убийцами и раньше. Но никогда не теряла любимого.
Ярость, горящая в глазах Гейбриела, померкла, когда он заглянул в глаза Мадлен.
— Я все же попытаюсь его арестовать, прежде чем предприму что-то еще. Надо все хорошенько обдумать.
Гейбриел не обещал, что сохранит Дэнбери жизнь.
— А если не сможешь?
— Тогда я сделаю то, что необходимо сделать. — Гейбриел вытащил шпильки из волос девушки и пропустил шелковистые пряди сквозь пальцы. — Я в течение нескольких лет грыз себя за то, что не послушал Сьюзен, когда она захотела рассказать мне о своем женихе. А теперь вдруг узнаю, что сам познакомил ее с ублюдком. — На скулах Гейбриела заиграли желваки. — Он убил по меньше мере четырех человек. Я знаю свои обязанности.
Проблема была в том, что Мадлен все понимала. Она почувствовала решимость, горящую в глазах любимого.
Однако Гейбриел всю жизнь искал правосудия. И он не сможет скрыть хладнокровного убийства, даже если убитый им человек заслуживал этого, как никто другой. Он сдастся на милость судей и не моргнув глазом отправится на виселицу.
Мадлен сама убьет Дэнбери, лишь бы только не допустить подобного развития событий.
Но до этого не дойдет. Она не позволит.
— У него не будет возможности убить кого-то еще. — Мадлен не умела утешать, но она могла дать Гейбриелу нечто большее. План поимки этого чудовища. Ее мысли постепенно обретали стройность.
Они пришли в движение, пробудив в груди желание действовать. Мадлен была так уверена в том, что должна искоренить в себе привычки шпионки. А что, если они вовсе не помеха? Что если ей не стоит отказываться от прошлой жизни, а использовать ее как фундамент для построения чего-то нового?
Мадлен взглянула в горящие решимостью глаза Гейбриела и поцеловала руку, которая все еще собственнически лежала на ее щеке.
Гейбриел ни за что не одобрит ее план.
Соблазн ни о чем не говорить ему был слишком велик. Пусть все поймет, когда план вступит в действие. В конце концов, шпионы никого не посвящают в свои планы. Особенно тех, кто может их сорвать.
Но Мадлен больше не была шпионкой.
Только вот насколько смелой была эта странная женщина, коей она теперь являлась?
В голове Мадлен крутился вопрос. Сможет ли Гейбриел в нее поверить?
Так что ж, пора это узнать.
— У меня есть план.
Глава 34
Мадлен вальяжно сидела на полированной дубовой стойке в клубе Ноутона, являя взору присутствующих обтянутые шелковыми чулками лодыжки.
Намеренно медленно она потянула подол платья вверх.
— Подол платья будет подниматься вместе со ставками, — объявила она.
Собравшиеся в клубе зрители одобрительно зашумели, подбадривая Дэнбери, Лентона и Уэзерсли, стоящих рядом с книгой ставок. Книга лежала нетронутой в учение нескольких минут, пока крики толпы не вывели Уэзерсли из равновесия. Он схватил книгу и поднял ставку. Два других джентльмена едва не подрались в попытке выхватить книгу.
Пока внимание присутствующих было сосредоточено на участниках аукциона, Мадлен обвела взглядом зал, используя свое выгодное положение, чтобы наблюдать за входом.