Грехи империи
Шрифт:
– Благодарю покорно, я останусь здесь, – сказал Микель. – Тут меньше шансов сломать шею.
Сухопутная баржа внезапно накренилась, Микель чуть не упал прямо под колёса и ухватился за Крессела.
– Золотая роза, с вами всё хорошо? – спросил Крессел.
– Теперь я гранд-мастер, – рассеянно сказал Микель, показывая на платиновую розу, приколотую к груди. – Нет, не всё. Я ненавижу себя, ненавижу этот дурацкий монолит, ненавижу проклятых дайнизов за то, что вижу их и... Вот дерьмо, Ка-Поэль, я их вижу!
Ка-Поэль посмотрела на юг, где в миле от них небо заволокло облако пыли. Донеслись далёкие звуки мушкетной стрельбы, и Ка-Поэль снова принялась рыться в сумке.
– Вы сказали Ка-Поэль? – с любопытством поинтересовался Крессел. – Ка – это дайнизский титул. Она дайнизка? Вы дайнизка? – Вдруг Крессел вытаращил глаза. – Это титул дайнизского всевидящего. Эта женщина владеет магией крови?
– Я не стал бы особо переживать по этому поводу, – заметил Микель.
– Магия крови! Это бы многое объяснило. Возможно, это ключ к тому, что мы упустили. Я...
Его бессвязная речь стала тише, он просто бормотал что-то себе под нос, что вполне устраивало Микеля. Он с беспокойством следил за облаком пыли, которое быстро чернело от порохового дыма, и безмолвно уговаривал погонщиков двигать баржу чуть быстрее.
К Стайку подъехал серебряная роза. Окинув взглядом его и знамя на пике Шакала, черношляпник нервно отсалютовал.
– Сэр, мы не обученная кавалерия. Не знаю, насколько успешно мы сможем сражаться с дайнизами.
– У вас всё получится, – ответил Стайк, стараясь не смотреть ему в глаза.
Надо же какая ирония: он отдаёт приказы отряду черношляпников, а не перемалывает их в труху. Стайк заставил себя думать о более отрадном факте, о голове Джеса в мешке, притороченном к седлу Ибаны.
– Нас к этому не готовили, – возразил черношляпник.
– Не готовили. Но вы всё равно справитесь. Ваши люди умеют стрелять на скаку?
– Большинство – да.
– Прекрасно. Разделитесь на две группы. Я не буду бросать вас в самую гущу боя – ваши люди не готовы к такой атаке, да и лошади этого не заслуживают. Обе группы должны отделиться от основного отряда и обойти врага с флангов. Будете действовать как застрельщики. Ударите их с боков со всей мощью, на какую способны. Вести самостоятельный огонь и всё такое. Поставьте по одному избранному на каждом фланге и велите им заняться прежде всего избранными врага и уж потом пехотой.
Черношляпник явно обрадовался, что им не придётся участвовать в атаке.
– Думаю, с этим мы справимся, – сказал он.
Стайк схватил черношляпника за руку, едва не выдернув его из седла, и прорычал:
– Вы уж постарайтесь, сволочи. Вы гонялись за мной две недели, так что проявите мужество и пустите кровь дайнизам. Иначе я потом сам тебя выслежу и добавлю твою голову в мешок к голове Джеса. Понял?
– Да, сэр, – выдавил черношляпник.
Стайк отпихнул его и улыбнулся, показав все зубы.
– И если вы удержите фланги подальше от моей задницы, чтобы я мог выиграть битву, то, возможно – только возможно – мы станем друзьями. А теперь ступай и позаботься о том, чтобы твои люди всё это очень чётко уяснили.
Черношляпник ускакал, и Стайк сосредоточился на подступающих дайнизах. Пехота шла ускоренным маршем, выстроившись четырьмя сплошными колоннами. По мере приближения они постепенно замедляли шаг и расходились веером. Стайк заморгал сквозь пот, заливающий глаза, и подавил уколы страха и сомнений, которые из-за усталости проникли в его мысли.
Врагов вдвое больше. Кавалерия против пехоты – пехоты, которая, похоже, не сломается перед лицом превосходящих сил противника. При таком раскладе лучше всего полностью разгромить врага, и Стайку совсем не нравились их перспективы.
– Таниэль!
Стайк развернулся в седле, ища порохового мага. Тот оказался футах в двадцати позади него. Привстав на стременах со штуцером на плече, он прицеливался, а Ибана держала поводья его лошади.
– Что он делает? – прокричал Стайк.
– Свою работу, – ответила Ибана. – У них шесть избранных и...
Штуцер Таниэля дёрнулся, от грохота Ибана слегка вздрогнула и потёрла пальцем ухо. Таниэль сосредоточенно всматривался в горизонт, по-прежнему держа штуцер наготове, и считал в уме, беззвучно шевеля губами. Чуть погодя он опустил оружие и сразу принялся перезаряжать.
– Теперь у них четыре избранных, – доложил он.
Стайк невольно рассмеялся.
– Шакал, передай приказ. Строимся клином. Все, у кого целы пики, пусть станут в острие клина. За ними – кирасиры штуцерников, следом – драгуны. Формируем колонну, плотную и узкую, как острый клин. Шесть рядов по четыре, потом шесть рядов по пять, шесть рядов по шесть и так далее.
– Опять забыл, что у нас больше нет тех долбаных доспехов? – крикнула Ибана.
– А у дайнизов нет клинковых штыков.
– Ножевые штыки – это не игрушка.
– Да пошли они с ними в бездну, – сказал Стайк. – Если эти сволочи не пойдут, мы пробьёмся через их центр и разорвём их на части сзади. Они даже не поймут, что с ними случилось.
Таниэль приставил штуцер к плечу и прицелился, а потом перевёл взгляд на Стайка.
– Ты и правда бешеный.
– Мне это все говорят. Шакал, принеси мне новую пику. Я стану в острие клина.
Войско Стайка было вдвое меньше вражеского. Тем не менее он подумал, что дайнизам следовало привести больше людей.
Глава 63
С помощью магии Влора подожгла немного пороха почти в миле от себя. Взрыв практически мгновенно вызвал цепную реакцию. Огонь перекинулся на остальной порох в артиллерийском погребе, корабль разорвало надвое, а мачта улетела почти до самой суши.
Отдача тоже была мгновенной. Влора ощутила силу взрыва всем телом, словно на неё скатилась с лестницы винная бочка. Она чуть не упала со своего места на стене и изо всех сил держалась за каменный край. Головная боль, боль от раны в ноге, царапины на плече и уймы других порезов и ушибов грозили прорваться через пороховой транс, а благодаря обострённому восприятию её ошеломляли нахлынувшие со всех сторон звуки и вспышки.