Гремучая смесь
Шрифт:
– Уехать из города. Исчезнуть. И это ваши проблемы. Хотя и здесь я могу помочь. Возьмите адресок. Это контора, набирающая людей для работы на заводе. Там даже предоставляют жилье. А вообще, Аня, вы меня утомили. Принимайте решение, или я приму свое, и не обещаю, что оно будет гуманным.
Через два часа Анна и Григорий подписали документы на квартиру и стали бомжами. Из имущества только рюкзак с бельем и верхней одеждой. Больше ничего взять не разрешили.
«Ну и пусть! Мне, главное, увезти Гришу подальше от Москвы, от извергов, отнявших у нас все и чуть не отнявших ребенка и любовь. А на любви можно построить все. В ней смысл жизни. Она сила, помогающая
Она таки воспользовалась адресом, взятым у Антона. В течение получаса они подписали контракт на работу на каком-то мусоросортировочном заводе и в компании еще тридцати завербованных отбыли автобусом на новое место.
«Надеюсь, там не будет соблазнов для Григория», – прижавшись к мужу, утешала себя женщина.
Только принятое по собственной воле решение не бывает тяжелым
Автобус остановился в каком-то неуютном месте. Сквозь заплаканные дождем окна, куда ни глянь, всюду только серое небо да серые дымящиеся кучи. Двери открылись, последовала команда выходить. Люди шагнули прямо в дождь. Среди прибывших было несколько семей. Мужики все понурые, без искры в глазах. В женщинах еще теплилась надежда на то, что все образуется. Анна с мужем очень отличались от основной массы и манерой держаться, и приличной одеждой, и дорогими очками на красивом носу Григория. А еще тем, что Аня продолжала светиться неправдоподобной любовью к супругу, чувствуя себя «декабристкой».
С новоприбывшими побеседовал высокий, коренастый мужчина, назвавшийся Петром. Он же показал паре жилье – комнату с окном и столом на трех ножках. Даже спать было не на чем.
– При старании обживетесь всем необходимым, – сказал Петр, заметив удивленный взгляд Анны.
«Неужели, копаясь в мусоре?» – подумала она и хотела уточнить, но ее перебил сопровождающий:
– Пойдемте со мной, я покажу ваши рабочие места. В документах разбираетесь?
– Я журналистка, привыкла работать с бумагами.
– Вот и будете ими заниматься. А вы, Григорий, займетесь сортировкой. Вас ждут на участке номер четыре.
Заметив реакцию мужа, Анна поспешила его успокоить:
– Гриша, мы оказались в тяжелой ситуации. Но я верю, что это испытание нам по силам. Если мы справимся, а мы справимся с этой бедой, то станем сильнее.
– Это все слова! А здесь реальность. Реальность – она другая, Аня, ты это понимаешь!? Это тупик! Все! – вспылил Григорий.
– О чем ты? Как у тебя язык поворачивается говорить такое? Разве не ты всегда был образцом силы воли и стойкости?
– Все меняется. Люди, жизнь…
– Ты прав, меняется. Но вера в победу должна быть несокрушимой.
– Что с нее возьмешь, с этой твоей веры? – криво усмехаясь, промолвил Григорий.
Ане почему-то вспомнился один далекий день из ее счастливого прошлого.
… Было начало осени. С деревьев уже потихоньку опадала листва. Из окна их квартиры просматривался крохотный скверик, втиснувшийся между домами. И вдруг на сквер, на опавшие листья пролился дождь. У нее появилось желание обуть резиновые сапоги, схватить зонт и выбежать под дождь. Хотелось вглядываться в рябящие в свете ночных фонарей лужи, вслушиваться в шум пахнущей свежестью воды, падающей сквозь решетки ливневки. Хотелось ощутить себя маленькой девочкой…
Как не похож тот дождь на сегодняшний! Правда, она вновь ощущает себя маленькой девочкой. Но она тоже стала другой. И рядом с ней другой мужчина, совсем
Они на свалке уже второй день. Здесь ужасный смрад. Воняет от всего и ото всех. Мечта только об одном, помыться, но это утопия. Вода только холодная, и электрическая плитка одна на три комнаты. Из предметов, напоминающих о цивилизации, только два одеяла, джинсы и свитер, да и те грязные. Еще есть обмылок и зубные щетки. Паспорта у них забрали, правда, остались водительские права, редакционное удостоверение и свидетельство о рождении.
– Гриша, нам нужен диван или кровать, – обратилась Аня к мужу. – Или хотя бы матрас. Мы замерзнем, если будем спать на полу.
– Попроси у Петра. По-моему, ты ему нравишься! – с ухмылкой ответил супруг.
– Почему я должна просить его? Ты мой муж. К тому же занимаешься разборкой мусора.
– Мне некогда. Я работаю, а ты бумажки с места на место перекладываешь. Найди время походить, поискать. Найдешь – я принесу. Возможно.
– Гриш, а ты изменился! – прошептала Анна и ушла, вытирая слезы.
Чем глубже погружаемся мы в жизнь, тем четче тело пробует изнанку
Над свалкой стоял тяжелый дух горелого тряпья, и Анне казалось, что она задохнется. Но вскоре она перестала его ощущать. В лунном свете между мусорных куч бродили людские силуэты. Значит, не одна она вышла на промысел. Люди рылись, вытаскивая одну вещь за другой, но делали это как-то медленно, будто находясь в медитативном состоянии. Аня принялась делать так же и вскоре нашла то, что искала. Матрас был завален мусором, и ей не хватало сил вытащить его. Но вдруг какое-то существо с недюжинной силой рвануло матрас и выдернуло его из-под завала.
– Ой, спасибо вам огромное! – обрадовалась девушка.
– Тебе спасибо, что нашла для меня добротную вещь! – отозвалось «нечто» женским голосом.
– Как, для вас?
– А вот так. Вали отсюда, а не то всю красоту попорчу!
– Ну, это уже слишком! Отдайте! – закричала Анна, вцепившись в свою находку.
Тетка не замедлила ударить ее со всего маху кулаком под дых. Согнувшись пополам, Анна упала на землю и заплакала от боли и обиды. Повалявшись какое-то время среди зловонных куч, она поднялась и поплелась к своему вагончику. Каким же было ее удивление, когда она увидела в комнате топчан. Анна была уверена, что точно знает, кто его принес, поскольку всегда верила, что Гриша, несмотря на агрессивность, добр. Надо непременно сделать для него что-нибудь приятное. Взяв картошку, которую ей утром дал Петр, и, удостоверившись, что у плиты никого нет, поставила варить. Она была готова держаться за ручки кастрюли, лишь бы никто не посягнул на еду, предназначенную ее Гришеньке. Как же она соскучилась по былым семейным вечерам за беседами и чаепитием!
Гриша ночевать не пришел. А утром Анна проснулась от грохота и шума. Шатаясь и крича, муж пытался найти свою шапку. Он был пьян.
– Прикидывалась слабой! А ты оказалась вон у меня какая! – злобно ворчал он.
– Где ты был, Гриша? Я же переживаю!
– Переживает она! Тогда вставай! Слышишь? Ну, встань же! Мне нужна моя шапка. На улице мороз.
– Да успокойся ты, вот твоя шапка!
– Не смей затыкать мне рот! Я сам по себе… Дай шапку… Все, я ушел. А диван ты нашла какой-то детский. Он мне не по размеру, – рявкнул и выскочил за дверь в телогрейке нараспашку…