Греши и страдай
Шрифт:
Укол страдания сильно ударил по мне. Я скучала по ним так же, как по своим биологическим родителям. И я очень скучала по Коррине. Я пропустила наши чаты. Я скучала по однокомнатной квартире, которую мы делили.
— Ты любила их, — прошептал Артур. — Что не удивительно.
Я встретилась с его взглядом в зеркале.
— Они были всем, что у меня было. Они мирились со мной, угрюмой и необщительной. Они исцеляли меня, даже когда мой разум оставался сломленным.
«Они были хорошими людьми».
Я хотела увидеть
Я ахнула. Боже ты мой.
— После этого мы могли бы поехать в Англию. Поехать и увидеться с ними. Я бы с удовольствием представила тебя и сказала им, что помню.
Коррин наконец поймет, почему мне нравятся зеленоглазые герои кино. Я могла показать им свое прошлое и полностью перенести их в свое будущее.
Артур фыркнул.
— Ты думаешь, они по-прежнему будут смотреть на тебя так же, когда ты скажешь, что являешься дочерью президента-байкера и встречаешься с человеком, убившим твоих родителей? Думаешь, они примут меня в свой дом? — посмотрев на потолок, он засмеялся. — Как будто это, черт возьми, произойдет.
— Перестань быть таким пессимистичным.
И я с тобой не встречаюсь. Свидание было временным. То, что у нас было, было постоянным. Стойким, как чернила на коже или окаменелости на камне.
Артур зарычал:
— Я реалист.
По моему позвоночнику прокатилась волна паники. Артур был вспыльчивым… но никогда не возражал. Я не могла ничего сказать, чтобы он не набросился на меня.
«Это его сотрясение мозга?» Люди страдали перепадами настроения из-за травмы головы?
Тишина оседала, как снежинки, когда мы мчались по автостраде, следуя по длинному пути домой.
Артур включил пятую передачу и круиз-контроль. Его большие руки держали руль, когда он снова взглянул на меня в зеркало.
— Мне жаль.
Я напряглась.
— Это не просто сотрясение мозга… не так ли?
Он сжал переносицу, затем потер глаза.
— Я расскажу. Просто... давай сначала домой, хорошо? — тень упала на его лицо.
— Ты ведь знаешь, что это сработает только в том случае, если между нами будет полная честность?
Я не кричала. Ему нужно было услышать, насколько я серьезна, даже когда молчу.
Он замер. На одном дыхании он переключился с злого и непобедимого на опустошенного и испуганного.
— Я знаю, — его глаза встретились с моими. — Если ты найдешь способ остаться со мной после того, что я сделал, обещаю, что сделаю это для тебя. Дай мне шанс... исправить это. Чтобы дать тебе больше. Чтобы дать тебе чертовски больше, чем у меня было.
И снова меня охватила паника из-за того, что он хранит секреты.
— Ты не должен мне больше, чем ты уже дал. И я никуда не уйду. Сколько раз мне нужно тебе это говорить?
Арт устало вздохнул.
— Так долго мной двигала навязчивая идея. Чтобы создать больше богатства. Чтобы создать больше власти. Только те, у кого больше, чем у других, могут
Арт сжал костяшки вокруг руля. Автострада была размыта огнями и бетоном.
— Я никогда не хотел идти на войну. Но иногда нам нужно стать тем, кого мы ненавидим, чтобы получить то, что мы хотим.
У меня болел мозг. Что он сейчас имеет в виду? Должно быть, предупреждение о влюбленности в гениев. Загадки для него были разговором. Уравнения и схемы были знаками препинания.
Я хотела простого — хотя бы для того, чтобы разгадать загадку прошлого.
Заведя руку за свое сиденье, он погладил мое бедро, все еще закутанное в одеяло.
— Ты многое для меня, Клео. Но этого все еще недостаточно. До конца этого не хватит.
Глава десятая
Килл
Я попаду в ад.
Теперь я знал это. На прошлой неделе ей исполнилось тринадцать. Я говорил себе, что она достаточно взрослая, чтобы нести ответственность за все разочарования и потребности, возникающие внутри меня. Я верил своим собственным рассуждениям о том, что она достаточно взрослая, чтобы знать, что она предлагает.
Итак... я поцеловал ее. Украл ее первый поцелуй на качелях в парке. И снова, когда мы приехали домой.
Я отвел ее за клуб и засунул язык ей в горло. И, черт возьми, если это было не самое лучшее в моей жизни.
— Килл, шестнадцать лет
Дом.
Ничто в мире не могло сравниться с радушными объятиями безопасности и убежища.
Ворота вокруг моей собственности распахнулись, и гладкому «Мерседесу» потребовался только мягкий толчок, чтобы проскользнуть в ожидающий гараж. Автомобиль отлично сочетается с черным «Мустангом» и «Ленд Ровером». Как будто для него было создано последнее оставшееся место.
Мой «Триумф» покоился, как мифический зверь, в центре, ожидая, когда он оживет и помчится по дорогам. Его матово-черный каркас впитывал свет из космоса, как черная дыра — там не было хрома — в отличие от декорированной феерии Грассхоппера.
Когда я припарковался и дернул ручной тормоз, признал, я признал, что мой гараж автомобилей пополнился этой новейшей машиной.
Если бы Грассхоппер украл его, я бы вернул его владельцу с благодарственным подарком. Но если он купил это честно, значит, я оставлю его себе. Шанс пятьдесят на пятьдесят. Я полагал, что мне придется подождать, чтобы узнать.