Греши и страдай
Шрифт:
Я вскрикнула, когда моя рука выгнулась; воздух вырвался из моих легких.
Рубикс тяжело дышал мне в ухо, его тело прижало мое к полу.
— Попробуй еще раз, и результатом будет не только несколько гребаных синяков, — он поцеловал меня в щеку и поднялся на ноги. Яростным рывком он поднял меня. Захватив мой подбородок, Рубикс откинул мою голову назад, чтобы взглянуть мне в глаза. — Результат будет намного хуже. Поняла?
Его зеленый взгляд сверкнул, заставив меня внезапно вспомнить.
—
Я выглянула через перила лестницы, подслушивая разговор моего отца и его вице-президента, хотя должна была крепко спать.
Мой отец склонил голову с усталым и напряженным видом.
— Он один из нас, чувак. Преподай ему урок, но не убивай, черт возьми, сукиного сына.
Рубикс нахмурился.
— Он нарушил кодекс. Он должен заплатить.
Я не знала, о ком они говорили, но мне не понравилось, как это прозвучало. С тех пор как я стала достаточно взрослой, чтобы понимать, я знала, что наш образ жизни сопряжен с высоким риском и часто карается высокими штрафами за непослушание, но я никогда раньше не была свидетелем и не слышала об убийствах людей.
Мой живот скрутило, когда я на цыпочках вернулась в свою комнату. Я любила своих родителей, но не могла смириться с тем, что мой милый отец, который сажал меня на колени, покрасил мою комнату в мой любимый светло-желтый цвет и делился со мной своими десертами, мог убить кого-то просто за непослушание.
— Ты не разрушишь мои планы во второй раз, сука, — Рубикс встряхнул меня, рассеивая воспоминания. — Мне надоело, что ты всё портишь, черт возьми.
Он развернул меня и заломил мне руки за спину.
— Двигай, — приказал он, пиная меня сапогом сзади по ноге.
Я закусила губу от боли, отказываясь кричать. Моя нога подкосилась, и я споткнулась, но мое равновесие спасло меня от того, чтобы упасть лицом вниз.
Не говоря больше ни слова, Рубикс вывел меня из дома.
Я не сопротивлялась — какой в этом смысл? Мне нужно было копить силы для другой возможности.
Я моргнула от яркого света после пребывания в мрачном доме. Солнце низко висело в небе. Я догадалась, что это был поздний вечер.
«Поздний вечер».
Была ночь, когда меня накачали наркотиками и украли из рук Артура. Я пыталась понять, произошло ли мое похищение прошлой ночью или позапрошлой… или даже раньше.
«Это зависит от того, насколько сильными были наркотики».
Ледяной холод окутал меня. Если прошло больше суток... почему Артур еще не пришел за мной?
Потому что он...
Я врезалась в мысленную
Решив поверить в чудеса, я слепо хватаюсь за надежду. Я представила, как Артур и его Клуб штурмуют периметр и уничтожают этих людей. Я фантазировала о том, как он въезжает на своем байке и спасает меня.
«А если этого не произойдет… что тогда?»
У меня не было на это ответа. Мне просто нужно было спастись — любыми средствами.
— Куда ты меня ведешь? — спросила я, когда Рубикс подтолкнул меня вперед, заставляя быстрее идти к большому Клубу в центре комплекса. Мои босые ноги спотыкались об острые камни и сорняки. Окурки усеивали всю гальку, как и темные пятна от масла.
Это был «Кинжал с розой».
Это был мой старый дом.
Для ребенка этот комплекс был сокровищницей волшебных механизмов, грубоватых мужчин и интересных находок — гильз для пуль и грязных бандан. Теперь он был просто убогим и антисанитарным. Аура бедности и жестокости тяжело висела, как дождевое облако, затеняя все с черной жадностью.
Это была полная противоположность «Чистой порочности». Там у мужчин были семьи, любовь, богатство и президент, который заслужил их лояльность, а не требовал ее. Артур превратил запятнанный образ жизни в нечто безопасное — настоящее братство, а не кучку преступников.
Из-за закрытых дверей появились люди, все смотрели на меня со злом в глазах. Я вздрогнула, вспомнив правила, которые меня заставляли повторять маленькой девочкой.
Не попасться.
Не использовать товар.
И, прежде всего, не идти против семьи.
Рубикс нарушил третье правило. Он пошел против семьи. Он убил мою семью.
В животе закипела ненависть.
«Он заплатит. Как-нибудь я заставлю его заплатить».
Рубикс забыл одну важную вещь: когда вы входите в «Кинжал с розой», вы больше не будете единым целым. Вы будете поглощены кланом — станете винтиком в машине, работающим на безоговорочной преданности. Он нарушил эту верность и был обязан жизнью расплатиться за нее.
«Он будет вечно гореть в аду».
Не существовало концепции индивидуальной собственности, равно как и терпимости к секретам. Мужчины ели, спали, трахались и дрались всей семьей — к сожалению, теперь этой семьей правил предатель. С Рубиксом в качестве лидера все остальные, включая детей и жен, заняли второе место. Нет ничего важнее клуба.
Соблюдение таких строгих правил было вековой традицией — люди говорили, что это создает неразрывные узы. Однако я думала, что это поощряет недовольство. Некому было гордиться. Нет семьи, которую нужно любить, или вещей, которыми нужно дорожить. Все, что у них было, принадлежало президенту.