Грешник

Тессье Шантель

— Мне похуй, была она в списке или нет, — встаю я.

— Син, — рявкает он, указывая на кресло, и я падаю в него, закатив глаза. — Мне все равно, что ты будешь делать с Эллингтон, но ты должен забрать свою избранную.

— А если я этого не сделаю? — выгибаю я бровь, бросая ему вызов.

Он берет в руки фотографию Элли, смотрит на нее несколько секунд, а затем устремляет взгляд на меня.

— Или ты забираешь свою избранную, или я забираю Эллингтон, — Линкольн бросает фотографию обратно на стол. — И, Син, тебе не понравится то, что я с ней сделаю.

Сжимаю руки в кулаки, стискивая челюсть. Он только что, черт возьми, угрожал ей. Нельзя идти против Линка. Не здесь. Он управляет домом Лордов. Позади меня открывается дверь, и на его лице расплывается садистская улыбка, от которой его глаза загораются, как огни на Рождество.

— Дорогая, — встает Линкольн, убирает фотографию в карман и выходит из-за стола, чтобы поприветствовать свою еженедельную блядь.

Женщина подходит к нему, и он крепко ее обнимает. Глядя на меня, Линкольн опускает руки и хватает ее за задницу в обтягивающей юбке-карандаше.

Я прищуриваюсь. Неужели он думает, что мне есть дело до того, куда он засовывает свой член, после того, что только что он сказал мне об Элли?

— Мы закончили? — спрашиваю я, вставая. У меня есть и другие дела.

Он отстраняется от нее и жестом указывает на меня.

— Дорогая, ты знаешь Истона.

Женщина поворачивается ко мне лицом, и ее щеки краснеют. Я стискиваю зубы, когда понимаю, почему он был таким чертовски самодовольным. Это мать Элли. Какого хера она делает здесь, в доме Лордов, и обнимается с Линкольном?

— Истон, я тебя там не заметила, — она улыбается мне. — Извини.

Она смотрит на Линка.

— Я должна была сначала позвонить…

— Все в порядке, милая.

«Милая? Дорогая?»

— Син сохранит наш секрет, не так ли, Син? — выгибает бровь Линкольн.

Они, блядь, встречаются. Этого не может быть. Я провожу рукой по волосам.

— Конечно, миссис Ашер, — я называю ее по фамилии ее первого мужа, чтобы позлить его. Для меня она всегда будет Ашер. Сколько бы мужей у нее ни было.

— Просто я знаю, что ты дружишь с Элли. Я никогда не просила тебя врать… — продолжает она. — Но мы еще не сказали ей…

— Дорогая, ты не обязана объясняться с Сином, — перебивает ее Линкольн.

— Ну, они все равно скоро узнают. Не успеем мы оглянуться, как наступит знаменательный день.

— Знаменательный… знаменательный день? — запинаюсь я, пытаясь понять, что, черт возьми, происходит.

— Да, — она тепло мне улыбается. — Мы поженились. Скоро мы объявим об этом.

У меня подкашиваются ноги, и я падаю обратно в кресло. Она вышла за него замуж? Леди — жена Лорда. И у нее есть правила, как и у ее мужа. Когда Лорд умирает, его Леди передается новому Лорду. Это для того, чтобы она не могла ходить на свидания в реальном мире и раскрывать все наши секреты. Я убил ее мужа два года назад. Так зачем выходить замуж сейчас? Некоторые дамы выходят замуж заново в течение нескольких месяцев, другим требуется больше времени. Нет никаких правил, когда они должны выбрать другого Лорда. Все зависит от того, с кем Лорды хотят видеть вдову.

— Истон? — привлекает мое внимание миссис Ашер, я поднимаю на нее взгляд, и вижу у себя на плече ее руку. — Ты в порядке?

Я вскакиваю, отступив от них на шаг.

— В порядке, — вру я.

Что, черт возьми, происходит?

— Я умоляю тебя, Истон, пожалуйста, не говори Элли. Мы расскажем ей на следующей неделе за ужином. Мы хотим, чтобы у нее было достаточно времени, чтобы привыкнуть к тому, что Линк переезжает к нам.

Мое сердце бешено колотится в груди. Теперь его угроза имеет больший вес. Линк будет жить в одном доме с моей девочкой. В этом есть смысл. У миссис Ашер есть особняк, доставшийся ей от первого мужа — отца Элли. Он был очень влиятельным Лордом. В нашем мире Линкольн не занимает такого высокого положения в пищевой цепочке. Он живет с нами в доме Лордов, который, по сути, является домом братства.

— Мы придем, — говорю я ей, собираясь с силами и расправляя плечи.

— О, да… конечно…

— Мы бы хотели, чтобы нас было только трое, — перебивает ее Линк, все еще одаривая меня самодовольной улыбкой, которую я хочу срезать от его гребаного лица и надеть на свое, чтобы он на нее пялился. — Ну, знаешь, раз уж мы теперь семья.

Я самодовольно улыбаюсь.

— Понимаю, но как парень Элли, я уверен, что она захочет, чтобы я тоже присутствовал. Ну, знаешь, для моральной поддержки, — я засовываю руки в передние карманы джинсов.

Миссис Ашер сдвигает брови.

— Что? — она смотрит на Линка, потом на меня. — Вы двое встречаетесь?

— Да, мэм, — киваю я.

Она хмуро переводит взгляд то на Линка, то на меня.

— Но… ты же выпускник университета. И ты прошел инициацию.

Блядь.

Она продолжает:

— Элли не избранная.

— Верно, — соглашается Линк, и мне хочется свернуть ему шею.

— Значит, ты парень Элли, и у тебя есть избранная? Ты изменяешь моей дочери? — медленно произносит Миссис Ашер, как будто ее разум не понимает того, что она говорит, но пытается это осмыслить.

— Нет…

— Дорогая, ты же знаешь, как все это работает, — усмехается Линкольн, не давая мне договорить. — И они тоже. Все будет хорошо.

Я наклоняю голову от его слов. Какого хрена он теперь меня защищает?

— Наверное, да, — кивает она сама себе, пытаясь понять, почему ее дочь позволяет своему парню трахаться с другими женщинами, как будто она воспитала в ней больше самоуважения, чем это. Она не воспитала, но это уже не важно.

Не говоря больше ни слова, я поворачиваюсь и выхожу из кабинета. Я уже практически бегу по лестнице, когда вижу, как из нашего частного спортзала на втором этаже выходит очень хреново выглядящий Мэтт. У него из головы и по лицу течет кровь. Он выглядит немного растерянным.

Я не обращаю на него внимания. Парни в доме постоянно дерутся. Запрети сотне мужчин три года не заниматься сексом и… это всегда плохо заканчивается. В итоге они как-то вымещают свою досаду.

Я распахиваю входные двойные двери и достаю телефон. Мне требуется всего секунда, чтобы найти нужную информацию. Затем я сажусь в машину и выезжаю со стоянки.

ЭЛЛИНГТОН

Прогуливаясь по кампусу, я повыше закидываю сумку на плечо. В голове проносится вчерашний вечер. После того, как мой герой ушел, я так и не смогла заснуть. Голова до сих пор болит от слез, а задница — от того, что он ее трахал.