Грешник
Шрифт:
Через секунду он повернул свой телефон ко мне так, чтобы я могла видеть имейл на нем.
От: Бейби Норс.
Тема: ПРОСЛУШИВАНИЯ.
Ти сказал мне, что ты проводишь прослушивания на пляже. Я запросила базу с людьми, чтобы удостовериться, что мир в курсе, куда идти. Когда закончишь с этим, я накидаю несколько идей в блокноте. Дай мне знать.
Коул выудил небольшой блокнот со своего заднего кармана.
Раскрой свою индивидуальность поклонникам в музыке на пути к Таргету[23].
Замути большую вечеринку.
Сорви свадьбу.
Угони тачку.
Ты знаешь. Будь собой.
— Я думала, это шоу о том, как ты записываешь альбом? — спросила я, но, на самом деле, это не было вопросом.
— Кто будет это смотреть? — было ответом. Он нахмурился, глядя на страницу, но не так, как если бы был разочарован. Больше походило на небольшое недоумение от списка покупок, и он как будто обдумывал, как его выполнить.
— Ты на самом деле собираешься сделать все эти вещи?
— Может быть, — сказал Коул. — Я предпочитаю думать о более приятных.
— Она хочет превратить тебя в катастрофу.
Он постучал блокнотом по своим губам.
— Она хочет, чтобы я казался катастрофой.
— Это одно и то же.
Он выражал полную незаинтересованность этой темой.
— Это просто спектакль. Я знаю, чего они хотят.
— Кто такие «они»? Как мы так резко получили множественное число?
— Массы. Люди. Ты смотришь телевизор?
Я смотрела телевизор. Я смотрела шоу Бейби. Я думала об этих камерах-на-уровне-колен. Идеальный угол, чтобы заснять кого-то во время его падения.
Я хотела сказать ему плюнуть на шоу и остаться здесь для меня.
Но это было противоположностью «не заходить так далеко».
Некоторые вещи начали транслироваться на киноэкран в моих мыслях, и все они могли заставить меня плакать, если бы это случилось.
Я оттолкнулась от раковины.
— Мне пора на работу.
— На работу, — эхом повторил Коул, как будто не слышал этих слов никогда раньше. — Как ты можешь работать и помогать мне разрушать мечты дюжины полных надежд басистов одновременно?
— Я не могу. И я не собираюсь присутствовать на твоем… твоей штуке. Я не являюсь частью шоу Коула Сен-Клера.
— Как это скучно, — лицо Коула старательно выражало равнодушие, но я знала, что он имел в виду «расстраивает» или «огорчает» вместо «скучно».
— Что же, вот так все и происходит в шоу Изабел. Позвони мне, когда в следующий раз будешь вне камер, — по некоторым причинам я становилась раздраженной. Что-то вроде, как если бы каждый раз мои чувства побуждались к действиям в первую очередь при
Я открыла дверь ванной.
— Воу. Вот так? — спросил Коул.
— Вот так, — ответила я. — Холодно.
Я вновь ступила в поле видимости всех камер. Коул оставался вне зоны их доступа в ванной, приложив телефон к уху. Он одними губами сказал, что… меня, только не думаю, что глагол был «звонить».
Улыбка растянулась на моем лице вопреки моей воле. Его собственная ухмылка расцвела на лице так быстро, что я знала, он будет ждать меня, чтобы сделать что-то незабываемое.
На самом деле, нас таких было двое.
Глава 11
КОУЛ •
После ухода Изабел я почувствовал прилив энергии и готовность быть Коулом Сен-Клером. Чувство было таким сильным, что я вспомнил, как когда-то пытался достичь этого состояния при помощи наркотиков. Мысли об этом заставили меня представить, как однажды я был в поисках того, что я имею сейчас. Не именно в этот момент, позже, что будет в качестве награды за хорошее поведение. Приватный максимум в безобидной обстановке. Хоть я и думал об Изабел, я почувствовал всплеск дерзости и предвкушения, а какая-то часть меня уже планировала поиск сокровищ в Лос-Анджелесе.
Я забил на это, упрекая себя в том, что вообще вспомнил.
Думать не значит делать.
Я думал, как я был волком всего несколько часов назад. В последний раз было даже и это, сказал я себе. Это не было преступлением, но я не нуждался в превращении.
Затем я взялся за работу. Я позвонил Джереми по пути на пляж, несмотря на то, что я знал, что он мне скажет, потому что он был частью «Наркотики», и значит, он был частью меня.
Он ответил на четвертом гудке.
Я вглядывался в свое отражение в окнах магазина, пока шел по тротуару.
— Никаких шансов, что ты снова хочешь играть на бас-гитаре для меня, так?
— Эй, чувак, — ответил Джереми, в его неторопливой, легкой манере. У него был самый великолепный южный акцент, который когда-либо можно услышать от парня из северной части штата Нью-Йорк. Я знал его достаточно долго, чтобы помнить до того, как он развил свой акцент. Если он и был шокирован услышать меня после года тишины, то не показывал этого. — Я думал, ты уже под землей.
Слышать его голос было одновременно успокаивающе и удушающе. Джереми был полностью связан с моими воспоминаниями о «Наркотике», а они были связаны с моими воспоминаниями о всем, что было перед моим превращением в волка. Ужасная ностальгия.
— Я возник, как дивная бабочка, — сказал я ему. — И теперь я собираюсь быть на ТВ.
— Ага.
— Мне нужен басист. Я…
— Ш-ш-ш, — мягко, как перышко, сказал Джереми. — Я гуглю тебя.
Я ждал. Не было смысла торопить Джереми. Это все равно что пытаться рассеять туман. Я прошел пол квартала, освещенного ярким солнцем, пока он изучал недавние события моей жизни.