Грешник
Шрифт:
Не то, чтобы это что-то меняло.
А вот что тревожило - так это ее действия. Странные действия, которые совсем не вписывались в ту картинку, что сложилась у Громова в голове.
Почему она его касалась? Гладила... Изучала... Почему не шарахалась каждый раз, как, наверное, была должна, когда он распускал руки и обнимал, прижимал к себе в стремлении утешить и... да что скрывать? Просто желая почувствовать ее в своих руках. Хоть на мгновение почувствовать?!
У палаты, как приклеенная, сидела Ларка.
– Привет.
– Только что. Меня в налоговую вызвали. Не могла не поехать, - будто оправдываясь, пробормотала женщина. У нее был небольшой бизнес. Сеть прачечных. Когда у самого появились деньги - Громов помог ей выкупить одну загибающуюся контору у черта на рогах. С тех пор Ларка неплохо раскрутилась.
– Жизнь не стоит на месте...
– пожал плечами Глеб, опираясь затылком о выкрашенные бледно-голубым стены.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Только то, что сказал.
Ларка хмыкнула. Стиснула в руках край кушетки.
– Наверное, странно было даже надеяться, что ты меня сможешь понять. Для тебя, наверняка, и правда, ничего не изменилось.
– Слушай, мы опять об этом? Что мне нужно сделать, чтобы тебе угодить? Упасть на пол и забиться в истерике? Кому это поможет?
– Ничего! Ничего не нужно! Вообще не знаю, зачем тебе позвонила! Думала, может быть, вместе как-то легче будет справляться...
– Правильно подумала. Особенно с тем дерьмом, которое Кирилл натворил.
Ларка сникла. Растерла лицо ладонями. Ее пальцы хаотично скользили по шерстяной юбке, то теребя подол, то очерчивая рубчики на ткани.
– Я обыскала весь дом. Нет там ничего. Есть хоть какой-то шанс, что ты ошибся?
– Никаких шансов, Лара.
Она бестолково кивнула. Покрутила кольца на толстых, совсем не женственных пальцах.
– Тогда как нам быть?
– Никак. Здесь ты ничем не поможешь. Замешаны такие люди, что и я - не гарантия благополучного исхода. Кирилл очень серьезно встрял. И мне хотелось бы сказать, что его вины в том нет. Но... не могу. Это он наворотил дел. Вот и ответил.
– Да как ты можешь?! Чем ответил? Жизнью?
– снова взвилась Лариска.
Громов сжал переносицу. Господи, избавь его от тупых баб!
– За некоторые поступки иногда именно жизнью и платят.
– Да что же он сделал такого плохого?!
– спросила женщина вызывающе.
– То есть того, что он подсаживал на наркоту малолеток, тебе недостаточно?
Лара заткнулась. Прикусила изнутри щеку. А потом и вовсе прикрыла ладонью рот, как будто глуша таким образом вновь подступающую истерику.
Громов отошел к окну. Не привыкший к перепадам женского настроения, он чувствовал себя ужасно некомфортно. И если бы не скидка на чувства матери, разговаривал бы он с Ларкой совсем по-другому.
– Я думала, где можно еще поискать... Смотрела в гараже, или на старенькой даче. Но так ничего и не нашла.
–
– Откуда?
– Я ведь говорил, что за тобой присматривают.
– Я никого не видела...
Громов пожал плечами. На него работали профессионалы. Было бы хреново, если бы Ларка таких просекла.
– В общем, ты не ищи, пустая это затея.
– То есть, нет никакой наркоты?
– Есть. Но Кирилл ее у любовницы спрятал. Блонди. Черная такая... кудрявая. Не видела с ним?
Ларка отвела взгляд. Вот же... Знала, курица, о том, что сынок по бабам не прочь. Громов бы даже не удивился, если бы она его покрывала перед женой.
– Ну, таскался с одной. Он ведь пацан совсем. Кто в его возрасте по девкам не бегает? Ты ведь тоже, Громов, ходок еще тот... Не тебе его осуждать.
Громов стиснул зубы. Он не был моралистом, отнюдь. Он просто не мог уложить в голове, как вообще можно изменять такой, как Наташа. Кроме того, что это просто бессмысленно - она и умница, и красавица, так еще и... Ну, особенная она. Что уж! С такой чтобы жизнь связать обычному человеку, все тысячу раз нужно взвесить. Осознать, какую на себя берешь ответственность. А этот... Ладно. Сейчас речь не о том.
– Ну, и что ты будешь делать с этой... гадостью, когда найдешь?
– Уничтожу. Деньги поставщикам отдам. Долг закрою.
– И все?
– как-то растерянно даже спросила Лариса.
– Значит, Кириллу больше ничего не угрожает?
– Угрожает. Пока я не найду способ доказать, что сын Джамиревых врезал дуба не после бадяги, купленной в «Вирусе».
Несколько секунд Лариса просто на него смотрела, чуть шевеля губами. Потом снова накрыла ладонью рот. Фамилия Джамиревых была слишком известной даже простому обывателю. Может быть, поэтому до нее, наконец, дошло.
– Ты же сделаешь это? Пообещай, что сделаешь!
Ну, вот! Снова в него вцепилась и, что есть сил, трясет.
– Уже делаю, Лара. Но не факт, что из этого дерьма что-то выйдет.
Их беседу прервала вышедшая из палаты Наташа. Она была бледной как смерть. Вырвав свою руку из хватки Ларисы, Глеб шагнул к ней.
– Ты как, все хорошо?
Его рука дернулась - он хотел ее приободрить. Но вспомнив обо всех Наташиных заморочках - не посмел. А она увидела этот порыв. Вскинула взгляд. И чуть улыбнулась.
– Наташа, ты к врачам ходила? Что говорят? Как малыш?
– вклинилась в их обмен взглядами Ларка, - я тебе вчера весь вечер звонила!
Наташа моргнула, с трудом отвела глаза, чтобы посмотреть на свекровь.
– Извините. Я, наверное, телефон в сумке забыла.
– Так что с маленьким? Угроза миновала? Как тебя вообще из больницы выпустили?
Под напором женщины Наташа терялась. Глеб буквально чувствовал, как она переступает через себя, чтобы что-то ответить, как если бы эти шаги были реальными.