Грешные ночи
Шрифт:
— На тот случай, если ты не поняла, что происходит, — ответил он, игнорируя её оскорбления, — я тебя просвещу.
— Только не Захариил, — простонала она. — Кто угодно, только не Захариил. — Вокруг распространялся запах гнили, подтверждающий её безумный страх.
Всем было известно, насколько беспощаден он был к врагу.
— Сегодня ты умрёшь, миньон. Это неизбежно. Единственное, что ты можешь выбрать — способ твоего уничтожения. — Захариил знал, что демоны куда лучше отличали правду от лжи, нежели люди. Миньон вздрогнула, как только он закончил
— Ты прекрасно знаешь, что мы можем распознать твою ложь, — заметил Тэйн.
— Распознать и заставить говорить правду, — добавил Бьорн.
— Почему этой ночью ты оказалась у учреждения для душевнобольных преступников округа Моффат? — Детали не просто имели значение, они были необходимы. Без ограничений демоны могли вытворять всё, что пожелают, и соответственно, отвечать за это.
Она приподняла уголки губ в подобии улыбки.
— По той же сссамой причине, что и другие демоны, клянусссь.
Правда, но без контекста она была совершенно бесполезной. Хитро.
— Почему другие демоны не входили в учреждение округа Моффат? — спросил он. — У тебя не будет ещё одного шанса ответить на этот вопрос.
— Ссс удовольссствием отвечу. Они оссставались ссснаружи по той же сссамой причине, по которой и я не могла войти. Это правда. Даю вам ссслово.
Захариил сунул руку в воздушный карман и вынул оттуда пузырек с водой из Реки Жизни. Для того, чтобы только ступить на её берег, сокрытый в храме Самого Высшего Божества, ангел был должен пожертвовать кожей на собственной спине... в буквальном смысле. А чтобы набрать драгоценную жидкость в пузырек, необходима была более серьёзная жертва.
У Захариила осталось всего несколько капель, но он считал, что мучения демона стоили их траты.
— Твоя правда не в силах удовлетворить мое любопытство, поэтому мне придётся попробовать по-другому. С тебя взыщет каждый из нас, как и было обещано. — Короткий кивок, и его воины точно знали, что нужно делать. Может, они не так давно были вместе, но в данном случае все действовали согласованно.
Колдо встал позади демонессы, прижал её голову к своей мощной груди, надавливая на лоб своими длинными, пухлыми пальцами. Ксерксес и Тэйн подошли спереди и обнажили металлические клинки. Одновременно они вонзили их в живот демона. Когда в разные стороны брызнула чёрная кровь, миньон издала истошный крик агонии. Раны не были смертельны, но они причиняли боль и ослабляли её.
В то время как люди находились под божественной защитой, на демонов эта любезность не распространялось.
Бьорн с Джамилой сменили Ксерксеса и Тэйна. Когда Бьорн открыл демону рот, Джамила срезала тонким скальпелем оставшиеся зубы.
К тому времени, как эти пятеро закончили, демонесса могла только молить о милосердии. Милосердии, которого никогда не предоставляла собственным жертвам. Милосердии, которого не предоставлял Захариил. Миньоны демона Болезни намеренно заражали человеческие тела, питаясь их растущими слабостью
Захариил подошёл к ней после всех.
— Я тебя предупреждал, — произнёс он.
— Я не лгала. Говорила только правду, — невнятно произнесла миньон, благодаря импровизированной операции по удалению зубов, проведённой Джамилой.
— Ты играла с правдой. Со мной.
Она продолжала корчиться, ещё одна жуткая улыбка приподняла уголки её губ, с которых капала чёрная кровь.
— Тебе не нравятся игры, ангел? Что-то я сомневаюсь. От тебя пахнет человеческой женщиной. Разве ты не играл с ней? — Слова были ещё более невнятны, но Захариил понял их смысл.
Он кивнул Тэйну.
Воин вонзил клинок ей в живот и оставил его там.
Хрип. Кровь хлынула изо рта. Захлёбываясь ею, демонесса произнесла:
— Ладно, ладно. Тебе не нравится играть. Возможжжно я и передумаю. Дай мне пять минут, и я сссделаю такое ссс твоим телом... о чём ты мечтал годами.
Пока она говорила, Захариил опрокинул пузырёк, что держал в руке, выплеснув всего одну каплю на кончик своего пальца.
— Хм, через пять минут, я полагаю, у тебя найдётся более неотложное занятие, поскольку пришла моя очередь. — Он протянул к ней руку и сунул палец в её рот, стряхнув каплю в горло.
Из миньона вырвался пронзительный, сломленный крик, по сравнению с которым предыдущии казались всего лишь жалким подобием. Вода Жизни начала исцелять болезнь, являющуюся собственной сутью демонессы, распространяя здоровье и жизнеспособность. Она брыкалась в стальных объятиях Колдо так, что несколько костей вышли из суставов.
Когда она прекратила метаться, слёзы скатились по её разъеденным щекам, распространяя запах гнили. Захариил спокойно произнёс:
— Я решил проявить милосердие и дать тебе ещё один шанс. Почему вы были у учреждения этой ночью?
Наступила гнетущая тишина, после чего она тихо произнесла:
— Не... пришло моё время... входить. — Её слова перемежались с тяжёлыми вздохами боли.
— Чьего согласия вы дожидались?
Наступила долгая пауза. Видимо миньон прикидывала, что ещё мог сделать с ней Захариил. В конце концов, решив, что это того не стоит, она сказала:
— Бремя.
Бремя — демон, который был когда-то заместителем могущественного повелителя демона Жадности и являлся одним из самых жестоких воинов ада. В настоящее время он обитал без хозяина.
Неужели он являлся тем, кто отметил Аннабель?
— Где он сейчас?
— Не... знаю.
Она не лгала.
— Как Бремя связался с тобой?
— Болезззнь слишком зззанят... ссс людьми... Я должна была объединиться... ссс кем-нибудь. Бремя был... по-моему мнению... сссамым могущественным.
— Скажи, что он приказал?
— А сам как... думаешь... что он приказал?
Захариил кивнул Тэйну.
Тэйн повернул клинок.
Миньон захрипела сквозь боль: