Грёзы и предостережения
Шрифт:
— Фу, даже противно, — фыркнула Нариаль и я улыбнулась созвучности наших мыслей. — Летят как мотыльки на огонек.
— Может, сбежим? — предложила Идриль.
— Улизнем незаметно, — предложила я, отыскивая глазами ближайший к нам выход.
Иримэ хитро улыбнулась и махнула рукой в нужном направлении:
— Сюда, — скомандовала она.
Больше не раздумывая, подхватив под руку рыжеволосую Идриль, начала лавировать среди толпы мужчин. Я поспешила следом. Нариаль прикрывала наш отход.
Выскочив за дверь, мы побежали, плутая коридорами. А когда, запыхавшись, остановились, место я не узнала.
—
Девчонки так же озадаченно пожали плечами. Несколько минут мы растерянно озирались, переводя дыхание и прислушиваясь к каждому звуку.
— Девочки, а тут вообще есть женщины, кроме леди Барире? — задала тревожащий душу вопрос.
— Есть, конечно, — буркнула Нариаль. Высокая, статная, с пышными формами и, как я подозревала, незаурядной силой в руках. Прямо олицетворение девы-воительницы, валькирии. — Прислуживают в основном, — и столько скрытого презрения в ее голосе было, что я невольно поежилась. — Те, что замуж за рейттар не вышли.
— И на кухне женщины, но чаще замужние либо вдовы, — добавила Идриль. — Что теперь будет с нами?
Растерянная девушка подняла на нас свои зеленные глаза. Нежная и мягкая и вся такая домашняя, что ее невольно хотелось спрятать под крылышком. Если она на нас так действует то, каково мужчинам? На этой мысли, поймала насмешливый взгляд Иримэ и улыбнулась в ответ, поняв, что думает девушка примерно о том же.
Ощущение азарта и предвкушения, радостный пыл погони настигли меня так неожиданно, что я пошатнулась. А когда сладковатый запах еще теплой крови трепыхающейся добычи забил нос, а в памяти всплыл вкус сырого мяса, приступ тошноты накрыл меня с головой. Вздрогнула, ухватившись за стену. И закрыла глаза, пытаясь справиться с нахлынувшим рвотным позывом и рожденным внутри меня отвращением.
— Что? Что с тобой? — встревоженно кинулась ко мне Идриль.
— Джури решила поужинать, а я…, - улыбнулась натянуто и немного виновато, пугать кого-то настолько сопереживающего мне не хотелось.
— Давайте, где-нибудь присядем и пообщаемся? Когда еще нам позволят это сделать? — неуверенно предложила Идриль.
— Пусть только попробуют запретить, — проворчала Нариаль, вызывая у меня невольную усмешку.
— Расскажите, что тут было, пока меня не было? — предложила я, оседая на пол у стенки.
Идриль поспешно опустилась рядом. Нариаль некоторое время оглядывалась, а потом присела на корточки, и весь ее вид выражал готовность быстро вскочить и отразить нападение. Иримэ окинув нас взглядом, осталась на ногах.
Повисла тишина, никто не спешил начинать разговор.
— У меня весной родители умерли, и дядька прибрал к рукам все наследство, — спокойно начала свой рассказ болтушка Идриль, — сосватанный жених сразу же отказался от договоренности, а когда начался Согд, договорился со старостой и отдал на откуп меня.
— Что же это за жених такой от такой красавицы отказываться? — грубовато полюбопытствовала Нариаль.
— Да, обычный жених, — пожала плечами рыжая, — за старостиной дочкой приданное было больше. А ты, Нариаль, как здесь оказалась?
— А я дочь кузнеца и батька передал мне все свои знания, так как наследника не было. А три весны назад папка помер. Но я ничего, жила не тужила, местные не трогали, кузня моя доход хороший приносила, все княжье войско у меня доспехи и
Мы расхохотались, представив эту картину и то, как Нариаль может приголубить:
— Хорошо хоть не молотом, — оттирая слезы, покачала головой я.
— А то бы наследников лишила, — поддержала меня Иримэ, вызывая новый приступ заливистого смеха.
— А потом? — отсмеявшись, подала голос Идириль.
— Кинул меня в темницу, голодом морил, спину располосовал, все надеялся, передумаю, — сухо и отрешенно сообщила Нариаль. И столько отстраненности было в ее словах, что расспрашивать больше никто не решился, замолчали сочувственно.
Пауза затянулась, и когда я уже почти решилась поделиться своими немногочисленными приключениями, начала Иримэ:
— А я просто никому не нужная. Родилась седьмой девочкой в семье. В десять отец продал в услужение в богатый дом. Они как раз для дочери служку искали. Так и жила. Сынок хозяев всех девиц перепортил, а на меня не позарился, чересчур я страшная, и когда начался Согд, меня и нескольких других девиц хотели отдать на откуп рейттарам. Я вызвалась сама, — добавила и замолчала.
— А я из другого мира, — огорошила всех я, разрывая вновь сгущающуюся тишину, — Только я абсолютно не помню, как сюда попала, и что со мной приключилось в моем мире. Очнулась недалеко от небольшой деревеньки. Вышла к людям. Меня накормили, приодели и доставили на ваш Согд. Так, что я ничего не знаю о мире, драконах и рейттарах.
Мои слова повисли в тишине, а потом вдруг взорвались восторженными шепотками и обещаниями:
— Мы тебе все расскажем.
— Никому не скажем.
Улыбнулась, чувствуя тепло от такой готовности помочь:
— Спасибо.
Просидели мы почти всю ночь, обсуждая жизнь в рейте. Девчонки за такое короткое время успели узнать многое и теперь с радостью делились со мной информацией.
— Наш мир называется Боначин. На нем семь материков и несколько островов. Самый крупный остров — Окава, вотчина драконов. Говорят, наши предки попали в этот мир, спасаясь от какой-то напасти в своем. Драконы извечные обители этого мира и очень сильная разумная раса, долго не принимали людей, но всерьез не воспринимали. Жили своей жизнью. Люди же охотились на драконов, истребляли их, завидовали им. Но чаще всего добычей становились яйца. Из них готовили зелья, артефакты. Их ели, чтобы продлить молодость. Драконы же были разобщены. Жили отдельными кланами и в дела соседей не вмешивались, а когда опомнились, стало поздно. Их уже было мало. Начались войны, потом мелкие сражения. Один дракон стоил сотен, но не мог устоять против тысяч, а охота на дракона стала проверкой мужественности. Постепенно драконы оказались изгнаны в Палтские горы, между Ямавато и Натто. Люди утратили часть своих древних знаний и оружие, способное сразить дракона. Установился нейтралитет. Много веков назад один сильный маг в Дуане захотел объединить сущность дракона с человеческой, получить все его силы и способности. Вместо этого он создал рупантари* или, как их еще называют преобразившихся, — начала историю мира Иримэ.