Грезы Мануэлы
Шрифт:
— Если это уже не случилось…
Антонио незлобиво рассмеялся, но Фернандо не обратил на это внимания и продолжал:
— Моя сестра задалась целью…
— Но у тебя есть друзья, клуб, — возразил Антонио.
— Да, конечно, — согласился Салинос. — Не знаю, как я это переживу, даже не знаю. — Фернандо волновался. — Моя сестра задалась целью свести меня с ума, организуя этот праздник, — все время повторял и жаловался жених.
Антонио
— Фернандо, — сказал он, — многие уже прошли через это.
Салинос возмущенно махнул рукой.
— Конечно, но ни у кого не было такой сестры, как у меня.
К столику подошел бармен.
— Будете заказывать? — спросил он.
Антонио повернулся к Фернандо.
— Будешь что-нибудь пить?
— Да.
Приятель обратился к бармену:
— Два виски и лимон.
— Все?
— Да.
Бармен отошел, а друзья продолжали разговор.
— Как невеста?
— Хорошо, — вздохнул Фернандо, — с ней происходит то же, что и со мной. Но Исабель более спокойна, более выдержанна, чем я, а может, она просто не подает виду.
Антонио загадочно улыбнулся.
— Однако за все годы нашей дружбы, — произнес Антонио, — я никогда не видел тебя еще таким счастливым.
— Да, Исабель приносит мне счастье.
— Я надеюсь, а если нет, то ей придется иметь дело с твоими друзьями, — заявил Антонио.
— Спасибо.
Бармен принес виски. Антонио поднял бокал.
— Тогда за счастье!
— Хорошо, за счастье!
Мужчины пригубили виски.
— Знаешь, Фернандо, — признался Антонио, — я всегда подшучиваю над тобой, но, по-моему, где-то в глубине души я тебе немножечко завидую, жених.
— Ничего, Антонио, придет и твой день. — Фернандо сочувственно потрепал друга по плечу. — Хочешь, я скажу, что подарю тебе на свадьбу?
— Что?
— Я пришлю тебе Терезу, — рассмеялся Фернандо, — чтобы она тебе устроила этот праздник.
Антонио поддержал шутку приятеля и, рассмеявшись, снова поднял бокал.
— Твое здоровье!
— И твое!
Распрощавшись с Антонио, Фернандо Салинос посмотрел на часы: Исабель должна была появиться с минуты на минуту. Однако время шло, а она не появлялась.
— Извините, — обратился он к бармену, — у вас нет еженедельника «Коневодство» или «Новостей»?
— Есть.
Бармен подал еженедельник Фернандо.
— Спасибо.
Сеньор Салинос взял журнал и стал его листать. Однако не успел он просмотреть и
— Привет!
— Любовь моя!
Фернандо отложил журнал.
— Как дела? — поинтересовался он.
— Все нормально, — весело ответила Исабель.
Она уселась поудобнее на стуле и положила сумочку на стол.
— Ты давно пришел?
— Нет. Только что распрощался с Антонио, — ответил Фернандо и спросил: — Что ты будешь пить?
— Апельсиновый сок.
Фернандо окликнул бармена.
— Один апельсиновый сок и один виски.
Когда заказ был сделан, Фернандо обратился к Исабель, в его голосе сквозила детская обидчивость:
— Исабель…
— Что, дорогой?
— Почему я не могу пойти с тобой к портнихе?
Исабель категорично замотала головой.
— Ты не должен видеть подвенечного платья до свадьбы.
— Но почему?
Исабель удивленно взглянула на жениха.
— Потому что это плохая примета.
Фернандо взял девушку за руку.
— Любовь моя, — сказал он, — я не думал, что ты можешь верить в такие глупости.
Исабель усмехнулась.
— Все женщины в это верят, — сказала она, — почему же я, дорогой, не могу в это верить?
Фернандо недовольно поморщился.
— Ай, я становлюсь таким ревнивым, как только подумаю, что у тебя от меня могут быть секреты.
В эту минуту бармен принес виски и сок.
— Благодарю, — сказал Фернандо, — поставьте на стол.
— Хорошо.
Бармен исполнил просьбу и удалился за стойку.
— Это ужасно!
— Почему?
— Эти секреты…
Исабель возразила, не дав договорить Фернандо:
— Но ведь эти секреты только до завтра, и все.
Последняя фраза благотворно повлияла на Фернандо. Он сразу как-то просветлел, улыбнулся, неизвестно чему, и мечтательно произнес:
— Завтра… — Потом повернулся к Исабель. — Подумать только, завтра ты и я станем мужем и женой, — обрадовался Фернандо.
Девушка скромно потупила взгляд.
— Исабель, я так счастлив!
— Я тоже счастлива!
Фернандо внимательно взглянул на невесту, и ему показалось, что Исабель готова расплакаться.
— По твоему виду этого не скажешь, — осторожно заметил он и нахмурился.
Исабель смахнула набежавшую слезу.
— Я думаю о маме, — оправдываясь, сказала девушка, — и мне становится больно и плохо.