Гриф
Шрифт:
— Если мы вас примем на работу.
— Вы бывали в Барселоне? — вдруг спросил господин в сером.
— Бывал, — после небольшой паузы ответил Князь.
— Чем объясняется некоторая неуверенность в ответе?
— Тем, что с того задания еще не снят гриф секретности. Вы же сами будете меня больше уважать, если убедитесь, что я умею хранить секреты.
— Но при необходимости сможете слетать еще разок в Барселону? Не наследили там?
— Нет, думаю, обойдется.
— Это хорошо. У вас есть девушка?
Князь задумался. С Мариной он встречался несколько раз. После пятого свидания она стала его любовницей. После шестого он сделал ей предложение. После седьмого она ответила согласием.
Но так получилось, что ни разу они не были вместе на людях. И никто из его бывших сослуживцев, друзей, родных или приятелей про нее не знал. Он уже понял, что Морову надо говорить максимум возможной правды. На пустяке можно проколоться. Но подставлять под проверку Маришку не хотелось. Кроме того, если Моров будет знать, что они близки, даже просто знакомы, вся хитроумная операция может быть провалена. Надо рискнуть.
— Была… Но пока я был преуспевающим старшим офицером ГРУ, частенько бывающим в зарубежных командировках, это были одни отношения. Когда я вышел в запас, появились проблемы с деньгами… Сами понимаете. Хотя в охранной структуре платили хорошо… Словом, я ее не осуждаю…
— Мы еще вернемся к этой теме. А сейчас — стаканчик виски? Или чашечку кофе?
— Кофе. Горячий и крепкий, как поцелуй кубинки.
Князь и господин в сером костюме понимающе переглянулись и рассмеялись.
— Сейчас сюда подъедет полковник Верестаев, — заметил господин в сером, — привезет досье на сотрудников «Берка». Вы ведь там работали. Полковник был непревзойдённым мастером внутренней контрразведки, у него досье подробнейшее. Что мы тут про вас не успели узнать, то наверняка есть в его синей папке. Что-то он задерживается. У него недавно, как и у вас, были неприятности с правоохранительными органами. Пришлось даже посидеть в тюрьме. Ну, мы, конечно, его вскоре освободили. Но он успел получить там моральную травму.
"Не только моральную, но и физическую", — подумал Князь.
— Сейчас он подъедет, мы зададим вам еще пару вопросов, и — считайте, что вы приняты на работу.
Выпили по чашке крепкого и ароматного колумбийского кофе.
— Кстати, в Колумбии не бывали? — спросил Моров, пристально глядя в глаза Князю.
"Про мою поездку в Колумбию знал только полковник Скорополетов. А он и под пытками лишнего не скажет", — подумал Князь и ответил:
— Никогда не бывал.
— А хотелось бы? — спросил Моров.
— Хотелось бы, — признался Князь.
— Почему? Интересовались когда-нибудь наркотиками? Я имею в виду, профессионально…
— Нет. Профессионально меня интересовали колумбийские изумруды.
— Тоже небезинтересно. Возможно, мы пошлем вас в командировку и в Колумбию. Вообще, знание испанского и португальского вам пригодится на новой службе. Но не сразу, не сразу. Поначалу — работа здесь. У меня был неплохой начальник группы охраны и специальных операций.
Тут Моров пристально посмотрел на Князя, и Кянзь вдруг почувствовал непреодолимое желание доверительно рассказать этому симпатичному профессору все. И в первую очередь о Биче, его плане мести Морову. И услышать в ответ, что все это чепуха и смешные бредни усталого неудачника.
Князь открыл было рот, но тут зазвонил телефон. Князь тряхнул головой и сбросил с себя этот странный морок, остался только шум в висках и легкое головокружение, металлический вкус на губах.
— Что это было? Попытка гипнотического воздействия? Действие каких-нибудь лучей, полей на его психику и подсознание? Во всяком случае, телефонный звонок раздался как нельзя кстати. Он успел прийти в себя и настроится на внутреннее противодействие гипнотическому воздействию Морова. Когда его отбирали в спецподразделение, его проверяли и на внушаемость, на способность к сопротивлению гипнозу. Он продемонстрировал тогда хорошую сопротивляемость. Но тогда против него была молодая докторша из Института имени Сербского. А тут был не просто владевший приемами гипноза доктор, тут был человек, обладавший бесспорно очень сильным биополем, огромным внутренним потенциалом воздействия на других людей, тут потребуется вся его внутренняя убежденность в том, что он делает важное и нужное дело.
Князь попытался вызвать в душе ненависть к профессору Морову, но у него ничего не получилось. Моров с его умными, спокойными глазами и ироничной усмешкой узких губ вызывал против его воли все большие симпатию и доверие.
Спас звонок.
— Да, да, — раздраженно цедил Моров в трубку, — насмерть? Странно. Первые предположения? Самоубийство? Случайная неосторожность? Нет? А подозрений на убийство? Нет. Кто выехал на место? УГРО и межрайпрокуратура? Проследи, чтобы копии справок судмедэксперта, криминалиста были у меня. И подробный доклад. Все. Свободен. Да, свободны оба. Но свободны от оперативной связи со мной. Не от работы: будьте в прозекторской во время вскрытия трупа. Первые же предположения патологоанатома и судмедэксперта мне. И у криминалистов с задницы не слезайте.
Он повернулся в фас к посетителям и сразу его жесткое лицо, чем-то напоминающее профиль грифа-падальщика, преобразилось и стало милым и умным.
— Все хорошо не бывает, дорогие мои, — развел Моров руками.
— Что случилось? — спросил господин в сером.
— Несчастье с полковником Верестаевым.
— Умер?
— Выпал из окна или с балкона своей квартиры.
— Сам или помогли?
— Сейчас наши люди это пытаются выяснить. Одно ясно — досье он сегодня не привезет, так что проверку вашу, господин Князев… Или вам больше нравится товарищ Князев?
— Господин. В ГРУ мы, в отличие от Службы внешней разведки, не занимались политическими сюжетами…
— А на Кубе и в Никарагуа?
— Тоже… Это были чисто военно-разведывательные операции: проверка новейшего оружия в военных условиях, определение масштабов поставок, вскрытие утечек партий оружия и закрытой информации о поставках…
— Ну-ну… Приходится верить.
— Он правду говорит, — кивнул человек в сером.
— Вы, поэты, люди тонкие, — заметил Моров. И не ясно было, что он имел в виду.
— Ладно. Итак, господин Князев, проверку предварительную — будем считать законченной. Я беру вас на вакантное место начальника службы охраны и специальных операций.
— А что имеется в виду под "специальными операциями"?
— Специальные операции, — расхохотался Моров. — Завтра получите первое задание. Тогда и объясню. А пока отдыхайте. Да. Вы сказали, что у вас нет девушки?
— Увы…
— Не огорчайтесь. У меня очень душевные ординаторы. Я попрошу до завтрашнего дня побыть с вами одну из моих молодых учениц.