Гриф
Шрифт:
Не выпуская руль, он достал из кармана куртки бутерброд с сыром и съел его, потом достал бутылочку минеральной воды и опорожнил ее. Еда была невкусной, вместо теплой воды он бы с большим удовольствием выпил сейчас чашку горячего сладкого кофе с коньяком. Но надо было спешить.
Не для обеспечения алиби. Он был на нелегальном положении, и попадаться в руки работников правоохранительных органов ему было, мягко говоря, нежелательно. Но спешить надо: скорее всего, профессор Моров ценит свое время и терпеть не может опозданий.
…Пропуск на имя Юрия
— Профессор ждет вас.
Миновав своего рода шкаф между дверью из приемной и дверью в кабинет профессора и испытав в то короткое время, когда одна дверь уже закрылась, а вторая еще нет, странное чувство пронизывания тела колющими лучами, Князь наконец оказался в просторном кабинете профессора.
Выглядел он так, как его и описывали. Костистое ухоженное лицо с крупным крючковатым носом, тонкие жесткие губы, седые виски. Элегантный костюм, со вкусом подобранные рубашка и галстук. В кабинете был еще один человек: плотный, среднего роста, в сером костюме-тройке и синем клубном галстуке.
Кабинет был таким, каким его Князь себе представлял, — большим, в меру уютным, в меру официальным.
Огромный аквариум у стены привлек внимание Князя. Ожидая вопросов от хозяина кабинета, он не мог долго задерживать свой взгляд на предметах его убранства, но успел краешком глаза засечь движение в гроте аквариума и узнал неприятную морду мурены. Она хищно раскрыла пасть, но тут же захлопнула и снова втянулась в грот.
— Узнали старую знакомую? — спросил человек в сером костюме.
— Что вы имеете в виду? — тянул время с ответом Князь, поворачивая голову в сторону задавшего вопрос человека.
— Я имею в виду, что на Кубе вам наверняка приходилось видеть вблизи эту очаровательную зверюшку, не так ли? И не только в аквариуме, — сказал тот.
— У вас клубный галстук лайонс-клуба, что в штате Майами. Но я никогда не был в Майами.
— Я знаю. Но зато вы были в Варадеро летом 1989 года.
— Не вижу оснований скрывать этот факт. В этом ведь нет ничего предосудительного.
— Если не считать того, что в Варадеро вы помогли арестовать Рауля Хименеса, а потом, в Никарагуа, в джунглях, помогли поймать Верхилио Моралеса.
— Если учесть, где и кем я в то время служил, это тоже формальный факт моей биографии. Я никогда не скрывал, в том числе и предлагая свои услуги новым работодателям, что служил в спецназе ГРУ. Сейчас много профессионалов осталось без работы.
— Значит, ваша настоящая фамилия не Евграфов, — сказал профессор.
— Думаю, ваш приятель знает ее.
— Разумеется. Вы — майор Князев.
— Нет оснований отказываться. Да.
— Мне вас рекомендовал доктор Неведомский. А ему?
— Доктор Каценеленбоген.
— А ему? — продолжал профессор.
— Такая глубокая проверка нужна на более высоком уровне. Речь-то идет о работе в службе охраны института.
— Не беспокойтесь. Уровень тут самый высокий, — скрипуче рассмеялся Моров.
— Я вас, однако, не знаю, — выигрывая время Князь обернулся к крепышу в сером костюме.
— Я был на нелегальном положении и на Кубе, и в Никарагуа, и в США. Но служили мы с вами по одному ведомству. Кстати, я ваш коллега не только по основной профессии.
— Что вы имеете в виду?
— Я тоже переводил латиноамериканских поэтов. Вы, насколько я знаю, переводили Пабло Неруду? А я Хосе Марти.
— Выбор был продиктован личным пристрастием, или?..
— Или, конечно. Конъюнктура. Зато больше доверия. Я вас видел, вы меня нет. Ничего удивительного. У нас были разные функции.
— Итак, кто вас рекомендовал Каценеленбогену? — спросил профессор.
— Врач в СИЗО.
— Только ли… А может, и этот господин?
Моров небрежно бросил на стол фотографию «Корня», сделанную еще в зоне, — в бушлате, кепи, с настороженным выражением лица.
— И этот. Это плохо?
— Нет, — рассмеялся Моров. — Это как раз хорошо. Я предпочитаю, чтобы рекомендации моим новым сотрудникам предоставлялись как бы от разных структур. Плохо было бы, если бы… Ну, да вы умный человек, сами понимаете.
— Вы здесь служите? — напрямик спросил бывшего коллегу Князь.
— Скажем так, подрабатываю, — усмехнулся тот. И, уже обращаясь к Морову, добавил: — Я проверил досье этого господина. Уверенно могу сказать: демобилизация чистая, пока в действующем резерве, но вне структуры конкретных заданий. Что касается характеристики, — тут он опять усмехнулся, — то она самая достойная, с точки зрения профессии: физически очень силен, владеет приемами восточных единоборств, прошел жесткую школу выживания, быстро соображает и еще быстрее действует, инициативен, самостоятелен, но безукоризненно дисциплинирован в рамках задания.
— Это из моего "досье"? — приподнял брови Князь.
— Да, из вашего сверхсекретного досье, хранящегося в нашем Управлении кадров. Но коли профессор берет вас на работу, не вижу оснований скрывать от вас, что мы вам доверяем.
— Кто это? — вдруг спросил Моров, бросив перед Князем еще одну фотографию.
На ней был изображен в военной форме, в строю… Бич.
— Мой сослуживец по "горячей точке". Впрочем, мы с ним были, кажется, всего на одном задании.
— Встречались с ним после того?
При такой осведомленности работодателя Князя могла спасти только предельная правдивость.
— Да.
— Давно?
— Совсем недавно. Судьба свела. Словом, бежали вместе.
— Знаете, где он?
— Представления не имею. У него были свои планы, у меня — свои. Я хотел найти легальную работу, жениться… Он, кажется, решил уйти в "подпольное крими".
— Его планы?
— Мы не так близки, чтобы делиться планами. Но, кажется, он хотел собрать группу и… грабить банки.
— Интересно. Пока это совпадает с моей информацией. И ваш бывший сослуживец, кажется, времени зря не теряет. Один банк он уже взял. Впрочем, это наши заботы. У вас будет достаточно своих. Если…