Грифоны и другие монстры
Шрифт:
— Проверю двор, — я направилась к двери, засовывая ноги в сапоги. Я как раз надевала плащ, когда отец остановил меня.
— Я посмотрю, — сказал он. — Ты помогаешь матери убираться здесь. Возможно, Гленну что-то было нужно, и он увидел Майкла, когда тот выводил Херувим. Я подъеду и посмотрю.
Он ушел прежде, чем я успела возразить. Я переминалась с ноги на ногу, и мама слабо улыбалась мне.
— Нет смысла беспокоиться об этом. Он был здесь прошлой ночью. Наверное, так сказал твой отец. Заканчивай завтрак, а потом мы все уберем.
Завтрак был
Я извинилась и вышла на улицу. Ему негде было спрятаться, кроме огорода, но его там не было. Я обошла лес по периметру, выкрикивая его имя. Казалось маловероятным, что Майкл возьмет Херувим в лес, но его исчезновения я тоже не ожидала.
«Была ли Херувим в амбаре прошлой ночью?» — внезапно задумалась я. Да. Я была уверена. Я прикусила нижнюю губу. Однако я не видела, как Майкл добрался до дома. Неужели он сбежал? Что, если тот, кто причинил боль Бет… что? Ударил его по голове и забрал Херувим из амбара? Я с трудом сглотнула и удвоила усилия.
Мой голос прозвучал в тишине утра, но ответа не последовало. Его нигде не было видно. Рассветное солнце было слабым, но его было достаточно, чтобы осветить ярд передо мной, прежде чем деревья сгрудились слишком плотно.
В конце концов я сдалась и вернулась в дом. Я почувствовала дрожь, и закинула ногу на диван, когда садилась. Я хотела бы поработать над своей фигурой грифона, но это был сюрприз для мамы, и я не хотела оставлять ее одну, только чтобы поработать над ней. Ее лицо было слишком бледным, чтобы я могла поверить, что она действительно не волновалась. Через четверть свечи отец наконец вернулся. Я услышала стук копыт его лошади и бросилась открывать дверь.
Увидев меня, отец резко остановился.
— Гленн не видел Майкла, хотя проклятый дурак уверен, что слышал крики грифона сегодня рано утром. Я пошел в противоположном направлении, на случай, если он упадет во время утренней прогулки. Я подожду, пока сюда доберутся охотники. Вилли узнает, был ли он в городе.
— Уверена, что так, — мама не отрывала глаз от шитья, ее взгляд был сосредоточен на узорах, которые она выбирала иглой. Похоже, это были цветы подснежника.
— Я еще вернусь. Мне нужно найти запасной арбалет, — он попятился назад к двери.
Я потянула за косу. Возможно, так оно и было. Майкл мог бы поговорить с Най о нашем вчерашнем приключении. Возможно, он был больше расстроен нашей близостью, чем я думала. Но почему? Никто из нас не пострадал, и мы узнали, где гнездится грифон. Почему он должен расстроиться?
Вскоре после того, как отец ушел в сарай, раздался стук в дверь, и я поспешила открыть. Мать не встала с дивана, продолжая вышивать. Я заглянула в глазок, прежде чем отпереть замки и распахнуть дверь. Капитан и дочь наемников стояли, заложив руки за спину, и выглядели серьезными и зловещими так, как я давно перестала их видеть.
— Капитан Эдит, Элла, вы не видели моего брата? — спросила я,
— Можно нам войти? — Эдит не смотрела мне в глаза. Она будто говорила мне в лоб. Я поняла, что охотничий отряд не на дороге позади них.
Чувствуя себя смущенной и немного обиженной, я отступила в сторону, чтобы дать им пройти.
— Я поставлю чайник на место.
— В этом нет необходимости. Будет лучше, если твой отец будет здесь, если ты сможешь его найти.
Мама по-прежнему молчала, но перестала раскачиваться в кресле. Теперь она наблюдала за наемниками со странным блеском в глазах.
— Он в сарае. Я скоро вернусь, — я посмотрел на Эллу, но она разглядывала свои ботинки. Я бросилась бежать.
В амбаре отец сидел за верстаком и тщательно смазывал запасной арбалет. Его лицо осунулось, и он выглядел таким старым в слабых лучах света, льющегося через пыльные окна, что у меня заныло сердце. Услышав, как открылась дверь, он поднял глаза, и на его лице тут же расцвела надежда.
— Отец, здесь капитан Эдит. Она говорит, что будет лучше, если ты присоединишься к нам за новостями.
Когда мы вернулись, Эдит стояла, прислонившись к дверному косяку, ведущему на кухню, ее поза была обманчиво небрежной. Элла стояла рядом с матерью, уставившись в пол. Когда дверь в кухню закрылась за нами, мама наконец встала и подошла к мужу.
Прежде чем заговорить, Эдит посмотрела родителям прямо в глаза. Ее низкий голос странно заполнил тишину, и я вздрогнула.
— Винифред, Рейнард, рада снова видеть вас. Мне жаль, что так получилось при таких обстоятельствах. То, что я хочу сказать… не доставляет мне удовольствия. Вы все приветствовали меня и мою дочь.
Родители ничего не сказали. Мое сердце сжалось в груди, а дыхание застряло в горле. Майкл был ранен. Майкл был убит. Майкла похитили или…
— Майкл напал на девушку Бет. У меня есть доказательства этого, а также свидетель… сама жертва. Она проснулась, и наш целитель вылечил ей челюсть, чтобы она могла говорить. Сломать ее и ее пальцы… думаю, его мотивом было отвлечение, чтобы выманить моих наемников из вашего города. Он не рассчитывал, что у нас будет целитель.
Мать издала лай, слишком грубый, чтобы его можно было принять за смех.
— И зачем он это сделал? — отец притянул ее к себе.
— Мы считаем, что это он убивал скот.
Вспыхнул спор. Резкие возражения матери то и дело раздавались между отцом и Эдит. Подробности того, о чем они спорили, доходили до меня через что-то похожее на вату, закрывавшую уши. Мой разум метался от одной мысли к другой, соединяя точки, которые я должна была видеть. Близость и время убийств, время, когда Майкл был один. Цветы, окружающие жертв грифона; цветок, подаренный Бет. Грязные ботинки Майкла, когда он еще не был на улице.