Грим
Шрифт:
— Я…
— Это не так, как у торнианцев.
Лиза в недоумении смотрела, как Грим встал, скрестив руки на груди, и она поняла, что он был расстроен… действительно расстроен… потому что у нее был второй оргазм… ее первый двойной точнее. Большинство мужчин погладили бы себя по голове, а не обвиняли бы своего партнера.
Грим отвернулся, представляя прекрасный вид на свой великолепный зад. Она никогда не видела такой оттенок кожи и такие мускулы на теле. Чувство вины немедленно атаковало ее. У Марка был хороший
Грим натянул штаны, перед тем как повернуться к ней лицом.
— Ты не будешь делать это снова! — рычал он, наблюдая, как она побледнела и скрыла свое тело простыней от него.
— Ты не хочешь, чтобы я кончала, когда ты во мне? — прошептала она.
— Кончала?
— Оргазм… освобождение.
— Нет! Это ненормально, я удовлетворил тебя. Потом я удовлетворяюсь сам. Так это делается.
— Ох… получается, тебе не нужен партнер, а просто дырка? — Лиза в шоке захлопнула рот ладонью, не уверенная, что только что сказала.
— Я не понимаю.
— Да, мы слишком разные, — она сильнее натянула простынь. — Не волнуйся, я понимаю.
Грим пристально наблюдал за ней, потом кивнул головой, прежде чем присесть на стул.
— Ты можешь отдохнуть там. Я буду отдыхать здесь.
— Ты даже не будешь спать со мной?
— Торнианские женщины спят в одиночестве, — Лиза закрыла глаза и подтянула ноги, уронив голову на колени. Я не буду плакать. Я не буду плакать.
Она всегда переживала молча. Она не позволяла себе плакать, с тех пор как Марк умер. И теперь Лиза не хотела позволять какому-то большому глупому пришельцу расстраивать себя.
У нее есть две маленькие девочки, спящие в другой комнате, которые зависят от нее. Она должна быть сильной. Она не собиралась позволять Гриму заставлять чувствовать себя пристыженной из-за своих естественных реакций. Проблема в нем, а не в ней. Она заслужила этот оргазм, черт побери! Особенно, после этого дерьмового дня. Глядя вверх, Лиза заметила, что Грим по-прежнему смотрел на нее. Черт, она, возможно, обещала остаться с ним, но это не значит, что она должна была остаться с ним здесь.
Схватив сумку, которая каким-то образом осталась на кровати, Лиза вытащила пару пижамных брюк и рубашку, одевая их под простыней.
Грим следил за ее действиями в замешательстве.
— Что ты делаешь? Зачем ты прикрываешь себя?
— Ты можешь спать в кровати. Я буду спать с девочками.
— Ты бы отдыхала со мной? — спросил он нерешительно. — В той же постели?
— Я всегда так делала с моим мужем.
— Муж?
— Марк.
— Вы отдыхали вместе? — нахмурился Грим. — Его запаха не было в комнате.
Она отбросила одеяло, скользнув с кровати.
— Что с вами и ароматом Марка? За последний год его жизни Марк был слишком слаб, чтобы подняться по лестнице. У меня была специальная кровать на нижнем этаже для него.
— Он отдыхал там?
— Да. Я спала на диване. Слушай, это не имеет значения, — Лиза пробежалась дрожащей рукой по растрепанным волосам. — Я даже не знаю, почему говорю это тебе. Это, по-видимому, не по-торниански, поэтому, должно быть, неправильно.
Лиза ушла, оставив Грима в запутанных мыслях одного.
***
Лиза смотрела на своих невинно спящих дочерей, укрытых одеялом с ног до головы на чужом диване, в чужом космическом корабле, на чужой планете. Что она сделала с ними? Закрыв рот, Лиза подавила отчаянный всхлип. Может быть, она должна была оставить их на Земле…
Нет! — кричал ее внутренний голос. — Питер уничтожил бы их. Он не заботился ни о чем и ни о ком, кроме себя. Здесь… Здесь у них, по крайней мере, был шанс.
Лиза никогда не ладила с Питером, хотя они были одного возраста. Он всегда казался таким холодным, столь отдаленным, особенно по сравнению с Марком. Тем не менее, это было уже после пожара. Почти все утверждали, что Питер действительно изменился.
Со смертью своих родителей, Марк и Питер стали очень богатыми. Питер ездил по миру, покупал дорогие автомобили, ювелирные изделия и женщин, которые никогда бы не посмотрели на него раньше.
Марк реагировал как раз наоборот, инвестировал не только в их будущее, но и в их детей. Он сразу же установил целевые фонды при рождении каждой девочки, уверяя, что они всегда будут в безопасности.
Только в течение последнего года болезни Марка Питер начал крутиться вокруг. Во-первых, она думала, что это должно было помочь поддержать его брата, его единственного живого родственника. Не заняло много времени, чтобы узнать правду. Питер хотел, чтобы Марк сделал его опекуном для девочек, что дало бы ему контроль над их доходами и вкладами. Настаивая на том, что Лиза была не способна разобраться с этим, что, по сути, было полной ложью. Правда заключалась в том, что Питер был разорен, продул свое наследство, менее чем за четыре года.
Лиза никогда не говорила Марку, как Питер пытался запугать ее подписать документы. Как он угрожал девочкам. Как он поймал ее одну, и она была вынуждена бороться с ним. В то время Марк был под воздействием медикаментов, у него были силы только для того, чтобы сесть. Она не собиралась добавлять к его боли еще что-то, но Лиза все задокументировала, даже записи тирад Питера. После похорон, используя это, она получила судебный приказ. Питер был в ярости, но он покинул город, или она так думала, пока Грим не привез ее домой.