Гримстоун
Шрифт:
Эмма кажется такой уверенной. И она знает Дейна гораздо дольше, чем я. Она тоже близко знала его жену… так почему я ставлю свое суждение выше ее?
Потому что ты правильно ответила на вопрос, в то время как все в городе отвечают на него неправильно…
Это засело у меня в голове, и я не могу от этого избавиться — идея невиновности Дейна. Она мерцает, тонкая, острая и непоколебимая.
— Ты встречаешься с ним? — спрашивает Эмма, пристально глядя на меня.
— Нет, — отвечаю я,
Я не думаю, что он убил свою жену.
Но я также не думаю, что она утонула.
Здесь что-то еще, я чувствую это… Я просто не понимаю, что, черт возьми, происходит.
— Я чиню его забор, — говорю я. — В обмен на пользование его дорогой.
— Его дорога, — усмехается Эмма. — Да, как ты смеешь ездить по королевской дороге... — ее губы кривятся. — Я ненавижу семьи основателей.
— Я так понимаю, Тернеры не были одной из них?
— Даже близко нет. Мы всего лишь второе поколение.
— Здесь это не считается?
— Джоуи Вега был «новым парикмахером» около двадцати двух лет. Ты не местный, если только не родился в Гримстоуне — и даже в этом случае лучше, если твой прадедушка тоже был таким.
— Это очень плохо, — я улыбаюсь. — Мне здесь начинает нравиться.
— Может быть, тебе стоит сохранить свой дом после всей этой работы, — говорит Эмма, улыбаясь мне в ответ.
— Я бы хотела... я едва могу позволить себе починить его, не говоря уже о том, чтобы сохранить.
— Как дела с ремонтом?
— Наверное, лучше, чем я заслуживаю. Твой двоюродный брат очень помогает, — я проверяю время на своем телефоне. — Вообще-то, мне пора возвращаться, он заедет около полудня.
— Итак, в два тридцать?
— Точно, — я смеюсь.
— Не возражаешь, если я присоединюсь? — спрашивает Эмма. — Я никогда не была внутри Блэклифа, я бы хотела это увидеть.
— Будь моим гостем. Но предупреждаю, внутри все дерьмово выглядит. У меня нет ни одной комнаты, полностью отремонтированной.
— Идеально, — Эмма улыбается. — Я сделаю несколько снимков «до» и «после».
Она выскальзывает из кабинки, чтобы оставить инструкции для другой официантки и, вероятно, сказать ей, чтобы она передохнула с поваром, потому что девушка перестает флиртовать и вместо этого начинает угрюмо заворачивать столовые приборы в салфетки.
— Готово! — весело говорит Эмма, перекидывая сумочку через руку.
— Ты собираешься в этом идти?
Она опускает взгляд на свой фартук из паутины.
— О, черт! Нет, я оставлю это здесь, — она бросает его на спинку стула.
Воздух приятно бодрит, когда мы выходим из закусочной, прохладный ветер с океана дует нам прямо в лицо. Кудри Эммы выглядят невероятно яркими на фоне сланцево-серого неба.
— Прохладно, не правда ли? — она застегивает куртку.
— Мне нравится, — говорю я, не упоминая, что в закусочной было
— Где ты припарковалась? — Эмма ищет взглядом Бронко.
— Рядом с отелем.
— Вот и он! — она замечает мою старую ржавую машину и бежит прямиком, пока на ступеньках отеля не раздаются крики.
— Это Том? — кричит Эмма, уже убегая.
Глава 18
Дейн
Когда я просыпаюсь и вижу, что небо густо затянуто облаками, я чувствую себя противоположно большинству людей — возбужденным, а не угнетенным.
Солнце — мой враг, мой тюремщик. Это разделительная линия между мной и всеми остальными, заманивающая меня в ловушку в самые темные, одинокие часы.
Последние несколько лет я не особо возражал. Темнота была там, где я хотел быть.
Но сейчас я смотрю, как Реми проезжает мимо в своем старом Бронко, направляясь в сторону города, и от мысли, что я не увижу ее еще как минимум семь часов, у меня сводит зубы.
Нет, черт возьми, это займет гораздо больше времени — я должен работать сегодня вечером.
Это все решает.
Я наношу свой солнцезащитный крем, отпускаемый по рецепту, и надеваю темный костюм, затем беру свой зонтик от ультрафиолета со стойки у двери. Он выглядит как обычный черный зонт и не привлечет особого внимания в такой день, как сегодня, хотя было бы лучше, если бы на самом деле шел дождь.
Я уже несколько месяцев не ездил в Гримстоун днем. Улицы и здания выглядят выцветшими в тусклом сером свете. Только листья огненного цвета горят ярче, чем когда-либо.
Головы поворачиваются, когда моя машина проезжает мимо. Старый гнев поднимается в моей груди, как змея. Я вижу взгляды, осуждение, и я ненавижу их в ответ с десятикратной горечью.
Я мог бы с радостью наблюдать, как горит этот город, все до последнего здания. Я не знал здесь ничего, кроме страданий. Но я не ухожу, потому что я заслужил этот ад, и от него никуда не деться.
Оранжевый Бронко Реми легко найти, он припаркован прямо перед «Монархом». Куда могла подеваться сама Реми, это другой вопрос, ее машина находится на равном расстоянии от хозяйственного магазина и закусочной Эммы, а также недалеко от продуктового магазина.
Сначала я пробую оборудование Лу, которое, как оказывается, выдает желаемое за действительное — никакой Реми, только рыжеволосая женщина в очках «кошачий глаз», которая бросает на меня злобный взгляд.
Я мог бы заглянуть в продуктовый магазин, но на самом деле машина Реми стоит гораздо ближе к закусочной. Я начинаю медленно двигаться в этом направлении, спрашивая себя, готов ли я рискнуть, чтобы Эмма плюнула в мой кофе и размазала мои блинчики по своей заднице, прежде чем положить их на тарелку, если она вообще будет меня обслуживать.