Гринвуд
Шрифт:
Тягучий, словно мычание коровы голос прозвучал сзади. Лиам развернулся. Неспешно, как ему показалось. А вот Лерою показалось иначе, и он испугался. Лиам увидел, что ствол пистолета медленно уходит вниз и понял, что Лерой жмет на спуск. Времени задумываться над тем, почему он делает это так медленно - не было, и Лиам выпустил свой револьвер. Пригибаясь, он бросил стилет, целясь в живот. Сверху просвистела пуля противника, а его стилет, точно арбалетный болт прошел через трапецию над самой ключицей. Прошел навылет и отколол изрядный кусок камня в кладке за спиной Лероя. Он открыл рот и заорал. Приглушенно, как будто у него рот был забит.
Лиам бросился к врагу, и едва он оказался внутри камеры, вопли Лероя сильно резанули по ушам. Он повалился на пол и зажал рану рукой. Пускай магия здесь и не работает, зато физику никто не отменял. Лиам поднял выпущенный револьвер и навел его на врага.
– Не думал, что все так кончится?
– И ты выстрелишь в безоружного?
– дрожа от боли спросил Лерой.
– Ты стрелял мне в спину, ты устроил засаду, в которой убили Волчонка.
– Но сейчас я беззащитен.
– Тем более. Ты мне этого не забудешь.
– Но когда Лиам смотрел на этого дрожащего от боли и страха ублюдка - все силы уходили только на то, чтобы удержать револьвер, внезапно налившийся тяжестью. Как просто было стрелять в Ратлера, в этого одержимого, но они держали в руках оружие. А вот сволочь-Лерой сотню раз заслуживший смерти...
– Я клянусь! Клянусь всеми святыми, что исправлюсь. Никто, слышишь, никто больше не пострадает из-за меня.
– Лерой даже заплакал и чертов спусковой крючок будто слился с металлом револьвера.
– Заткнись!
– Лиам саданул Лероя сапогом в лицо и тот заныл заметно тише. Тысячи мыслей завертелись в голове. Злость, ненависть, боль, навалились на спусковой крючок и он начал медленно поддаваться, пока не пришла совесть и тихим, вкрадчивым голосом не напомнила, что Джон бы так не поступил.
– Агр-р-р-а-а-а-а.
– Запрокинув голову, то ли прорычал, то ли прокричал Лиам. Решительным шагом он вернулся за выпущенными револьверами. Свой засунул за пояс, а в револьвер Лероя вставил патрон из гренадерского.
– Один, - показал он Лерою.
– Четыре, - показал он второй и бросил его к ногам адъютанта.
– Бери! У меня один патрон, у тебя четыре. Давай!
– Но Лерой только заскулил и пополз к стенке.
– Бери же, черт тебя дери, ублюдок трусливый!
– Рука Лероя наткнулась на стилет, и чтобы не дать Лиаму повода он и его отбросил.
– Не буду, не буду...
– бормотал Лерой.
– Ну и черт с тобой.
– Лиам бессильно опустил револьвер и поднял свой стилет. От страха Лерой заскулил на пол тона громче.
– Когда-нибудь ты умрешь, - пообещал Лиам.
– И смерть эта будет не из легких.
Пламя в коридоре уже почти перегорело. Ему не хватало пищи на сырых камнях. И поэтому Лиам зашагал по мелких горящих лужицах к выходу. На прощание он пнул тело одержимого и сильно хлопнул дверью. С этим хлопком прекратились и стенания Лероя.
Адъютант прислушался, а после, презрительно сплюнув, он подобрал револьвер и, зажимая рану, побрел в лазарет. Больше нельзя было терять время. Как он не старался зажать рану, но крови вытекло порядочно.
Глава 29
– Дуги, ау, ты где?
– Лиам не скрывался. В конце концов, он только что нашпиговал свинцом демона, а в трофейном револьвере оставался еще один патрон. Да и устал он для того, чтобы красться.
– Это кого там черти носят?
– Донован высунулся из дверей своего дома.
– Меня, козел. Лиама Гринвуда, и если ты не спрячешь свою поганую морду в доме, я напичкаю ее свинцом, как сделал это с тем демоном в плаще и широкополой шляпе.
– Донован такого не ожидал. Он, конечно, знал, что Лиам стрелял в Ратлера, но в его мозгу что-то клинило. Ведь еще в прошлом году он трижды исполосовал спину Лиама до мясного рубища.
Видя, что старик застыл в нерешительности и с открытым ртом, Лиам не глядя, пальнул в дверь. Наглая морда исчезла из виду еще раньше, чем пуля впилась в толстые дубовые доски.
– Ты теперь во всех палить будешь, если тебя не послушают?
– Не знаю, метод то действенный, да и не целился я в него.
– Что с демоном?
– Убит.
– Сомневаюсь.
– Я ему с десяток пуль в морду всадил.
– Что ж это его наверняка задержит.
– Не-е-е, - покачал головой Лиам.
– У него сплошное месиво вместо лица.
– И что? Ты же ему голову не отрубил и не сжег. А некоторых и такое не остановило бы.
– Они что, как вы?
– Лиаму вспомнилось, как фэйри искали голову пака, откушенную охотником.
– Что?! Как Мы!?
– Ну чего ты взбеленился, я... в плане выносливости.
– В этом плане они нам фору дадут.
– Значит нужно возвращаться?
– Нет, я предупредил своих и они уже закрывают портал. После, отряд фэйри, что закрывает портал с этой стороны, должен создать ложный след и увести его подальше. Но, если будет возможность, они прикончат его. Я не думал, что ты справишься.
– Значит, ты отправил меня на убой?
– Нет, я надеялся, что ты убежишь.
– Дуги выглядел смущенным и виноватым.
– С этого момента, ты не имеешь права критиковать меня. Где мой мешок? Мне нужны патроны.
– Там, за домом. Я закрепил его на лошади.
– Лошади?
– На ней одержимый приехал. Ему ведь больше не понадобится... Надеюсь.
– Ненавижу лошадей, - вздохнул Лиам и побрел за дом. Сил оставалось мало, он чертовски устал.
– Куда ты теперь?
– Понятия не имею.
– Зверюга подозрительно покосилась на чужака и фыркнула, но дала Лиаму подобраться к своему мешку.
– Прежде всего, нужно перезарядить револьверы.
– Потом перезарядишь, а сейчас лучше садись и уезжай.
– Наездник из меня паршивый. Тем более в таком состоянии. Кроме того, похоже на своих двух я могу бежать быстрее этой твари.
– Не сможешь.
– Но выскочив из камеры, я был чертовски быстр.
– В камере магия не имела выхода, а потом выплеснулась вся сразу. Парень, ты сейчас пустой, как стреляная гильза.
– Проклятье! Не зря я магию не любил.
– Садись в седло, я поведу. Животные любят фэйри.
– Но вопреки этим словам кобыла изрядно побрыкалась прежде, чем поехала ровно. Дуги уселся перед передней лукой и взял поводья в свои руки. Ноги он вытянул вперед на шею лошади и закинул одну на другую. Непонятно как он держался в этом положении, наверное, магией, но его едва покачивало тогда, как Лиам в седле, да с ногами в стременах едва не выпадал.