Гринвуд
Шрифт:
– Разберемся!
– ответил доктор дежурной фразой охотников на ведьм.
– О, смотрите.
– Профессор пальцем указал на Стюарта. Тот задергался и закрыл глаза. Через секунду покоя, он рывком сел.
– Где он?
– спросил демон, морщась от сильной головной боли.
– Не знаю о ком вы, мой дорогой Энтони, но кое кто здесь видел слишком много и хочет улизнуть.
– Профессор вновь указал пальцем, только теперь на задкующего к двери доктора. Одержимый огляделся, увидел возле себя миску с пеплом и несколькими скальпелями, потянул один. Доктор бросился прочь, но скальпель влетел ему в затылок еще до того, как он схватился за дверную ручку.
– Вы как всегда неподражаемы, мой дорогой. Теперь не могли бы вы убрать его тело на ваше место. Я сегодня и так, слишком много трудился.
– Это верно док. Последнее что я помню, был полыхнувший огнем револьвер. Сколько было пуль? Три-четыре?
– Девять, мой дорогой.
– Вот ублюдок! Но вы не поверите, док, я нашел настоящего мага. Здесь, в академии.
– Как я понимаю, теперь вы станете еще сильнее?
– После того, как поймаю его.
– Увы, мне о нем ничего неизвестно, но там какой-то адъютант лежит раненый.
– Спасибо за подсказку док.
– Еще одно, Энтони, пожалуй нужно убрать и санитаров, только пускай сначала упакуют и занесут мои вещи.
– Ух ты, вы что же молоко демона сварили?
– Стюарт схватил колбу с желтой жидкостью и жадно присосался.
– Благодаря вам мой дорогой.
– То время, что вы меня тыкали своими иголками и выпытывали демонические секреты, явно не прошло даром.
Глава 31
– Просыпайся, Лиам.
– А?
– Уже день.
– Я что уснул в седле?
– Ага, я наложил на тебя заклинание равновесия.
– Что-то ты слишком щедрый сегодня. А как же экономия? И почему мы едем через луга?
– Во-первых, меня ненадолго пустили в Феерию, и я заправился по завязку в храме луны. Столько магии мне не удержать, вот я и трачу. И мы едем по дороге я это чувствую.
– Понятия не имею, что ты чувствуешь, но это обычный луг. Раньше здесь поле было, судя по ячменным колосьям, возможно и с дорогой, но сейчас это луг. Мы едем в никуда.
– Мы едем к воде, - заявил Дуги.
– Тебе не помешает помыться и отдохнуть.
– Ну, знаешь, еще мне не помешает пожрать.
– Пока помоешься, я что-то поймаю.
– Надеюсь не мышку.
– Надейся.
– Хороший же будет отдых. Помыться в ледяной воде, съесть мышь и отдохнуть в чистом поле. А ничего что на дворе осень? Или фэйри холода не чувствуют.
– Дурак ты Лиам. Я что, зря заброшенную дорогу выбрал? Если так и пойдем, то попадем в пустую деревню.
– Ты, наверное, никогда не был в заброшенных деревнях, - хмыкнул Лиам.
– Я это и сам говорил.
– Там одни развалины, разграбленные мародерами.
– Вряд ли они утащили стены, а крышу можно кое-как подлатать. Для одной ночи хватит.
Деревня показалась через полчаса. Сразу на въезде, посреди дороги из пожухлой травы торчало множество неперегоревших костей. В былые времена здесь был огромный холм золы - все, что оставила от жителей деревни похоронная команда. Холм должен был предупреждать случайных путников об опасности. Правда сами похоронные команды брали самое ценное - то, что можно было прокипятить, и не бояться заразы. Пропивая это в городских кабаках, могильщики рассказывали о том, что еще осталось и некоторые отчаянные парни, наслушавшись таких рассказов, до сих пор бродили со своими повозками по мертвых местах, собирая остатки старого скарба.
В одном Дуги точно был прав - стены были на месте. Покосились, потрескались, но стояли. От древней побелки, как и от оконных стекол не осталось и следа. Соломенные и камышовые крыши давно прогнили, а черепичные разобрали мародеры, как и всю посуду, хозяйственные инструменты и все прочее, что представляло хоть малейшую ценность. Но картина древней беды совсем не наводила ужаса. Оказавшись без присмотра человека, растения стали полноправными хозяевами деревни, превратив ее в сказочный сад. Да, трава уже начала желтеть, но на многочисленных яблонях еще висело множество яблок - красных, желтых, зеленых. Из года в год одичавшие тыквы своими плетями рушили заборы вместе с лозами винограда, на котором, как и на вишнях висели сухие плоды. Несколько слив еще могли похвастаться размякшими плодами, а вот груши оказались покрепче даже яблонь их плоды крепко держались ветвей.
– Вот тебе и еда.
– А ее не опасно есть?
– Для меня человеческие болезни не опасны.
– Хорошо тебе.
– Если боишься, можно сварить.
– Слышишь?
– Да, это речка.
– Правда, назвав этот заросший камышом ручей речкой, Дуги очень сильно преувеличил. Возможно раньше, когда еще действовала система старых запруд и дамб, здесь и была речка, но теперь вода редко поднималась выше колена.
– А вон смотри и дом подходящий.
– Дом и вправду был что надо. Наверняка он раньше принадлежал сельскому старосте. Сложенные из больших камней стены стойко выдержали года запустения, а крыша, благодаря тому, что была сделана из толстых дубовых веток и держалась смолой, не представляла ценности для мародеров. Во дворе Лиама ждал еще один сюрприз - уцелевшая каменная плита с огромным чугунным казаном, который был просто вмурован в камень. Да и не поднять такую громадину одному человеку.
– Как его только не разбили.
– А, по-моему, ты в него как раз влезешь.
– Ты что меня сварить собрался?
– Нет, но ты же хочешь помыться в теплой воде?
Лиам хотел, правда, для этого пришлось сначала вычерпать из казана всю застоявшуюся в нем воду, а потом глеком, с отбитой ручкой, натаскать свежей воды. Насобирать для растопки сухих веток, а потом разжигать все это порохом из патрона, поскольку спичек в мешке не оказалось. Когда огонь разгорелся, на топливо пошла и старая трухлявая мебель. Горела она неохотно, но это было легче, чем нарубить сухого дерева без топора. Всю эту работу Лиам проделал в одиночку, поскольку Дуги отправился за мышами.
– Мышки пойманы, сер.
– Фэйри сбросил с плеча четырех перепелов.
– Маловато.
– На завтрак хватит. Кроме того лошадь говорит...
– Лошадь говорит?
– Да нет, это я образно. Просто лошадь знает, что дальше к югу будет жилая деревня. Приведешь себя в порядок, и не стыдно будет купить еды. Я же знаю, что у тебя три фунта в подкладке полушубка упрятано.
– Все-то ты знаешь, - скорчил рожу Лиам, - потроши перепелов, а я глину поищу.
– Потрошить?