Гроб из Гонконга
Шрифт:
Чем больше я думал о задании, тем меньше оно мне нравилось. У меня не было даже описания женщины, за которой я должен наблюдать. Если бы мне не заплатили триста долларов, я не взялся бы за дело, не познакомившись с Хардвиком лично. Но поскольку мне заплатили, деваться было некуда.
Я запер офис, прошел через прихожую, затем запер внешнюю дверь и вызвал лифт.
Мой ближайший сосед, промышленный химик, все еще трудился ради хлеба насущного. Я слышал его ясный баритон, диктующий то ли на магнитофон, то ли секретарю.
Спустившись на лифте,
Спарроу, высокий, худощавый, с копной седых волос, очень интересовался моими делами. Он был неплохим парнем, и я время от времени сочинял для него небылицы о своих приключениях, которые он с удовольствием слушал.
– Вы сегодня вечером работаете, мистер Райан? – спросил он нетерпеливо, приступая к изготовлению сэндвичей.
– Именно, – сказал я. – Я провожу ночь с женой клиента – слежу, чтобы она не проказничала.
Его рот широко открылся от изумления.
– Правда? А на кого она похожа, мистер Райан?
– Ты знаешь Лиз Тэйлор?
Он кивнул и придвинулся, чтобы послушать.
– А Мэрилин Монро?
Его кадык судорожно дернулся.
– Конечно.
Я печально улыбнулся ему:
– Она не похожа ни на одну из них.
Он моргнул, затем, догадавшись, что я шучу, усмехнулся.
– Не суй свой нос куда не следует, да? – пробормотал он. – Я всего лишь спросил.
– Поторопись, Спарроу, – сказал я. – Время – деньги.
Он положил сэндвичи в бумажный пакет.
– Не делайте ничего, за что вам не заплатят, мистер Райан, – ответил он мне, подавая пакет.
Было уже без двадцати семь. Я сел в свой автомобиль и поехал на бульвар Коннаут. Я не спешил. Когда подъехал к горной дороге, позднее сентябрьское солнце уже скрывалось за верхушкой горы.
Одноэтажные дома на бульваре Коннаут прятались со стороны дороги за деревянными заборами или цветущими кустарниками. Я медленно подъехал к дому номер 33, скрытому за большими двойными воротами. Приблизительно в двадцати ярдах или немного дальше от него имелась придорожная стоянка, откуда открывался великолепный вид на море. Я остановился там, выключил зажигание и перебрался с водительского сиденья на пассажирское. С этой позиции я прекрасно видел двойные ворота.
Мне не оставалось ничего другого, как ждать. А это я умел делать отлично. Если вы настолько сумасшедший, что решили стать частным детективом, тогда терпение – залог успеха.
В течение следующего часа лишь три или четыре автомобиля проехали мимо. Водители, мужчины, возвращающиеся после тяжелого трудового дня, оглядывали меня, когда проходили мимо. Я надеялся, что выгляжу как человек, ждущий подругу, а не детектив, наблюдающий за женой клиента.
Девушка в обтягивающих кожаных брюках и свитере прошла мимо моего автомобиля. Впереди нее несся пудель, с энтузиазмом останавливаясь у деревьев. Девушка поглядела на меня, в то время как я позволил себе осмотреть ее формы. Вероятно, я показался
К девяти часам стемнело. Я достал бумажный пакет и съел сэндвичи. Сделал глоток виски из бутылки, лежавшей в бардачке.
Это было длинное, томительное ожидание. Двойные ворота дома номер 33 так ни разу и не открылись. Но теперь было достаточно темно, и я мог взять инициативу в свои руки. Я оставил автомобиль и перешел дорогу. Открыл одну створку ворот и заглянул в небольшой опрятный сад. Я сумел различить лужайку, цветы и дорожку, которая вела к компактному коттеджу с верандой.
Свет в окнах не горел. Я пришел к выводу, что в доме никого нет. Чтобы убедиться в этом, обошел его вокруг, но и там в окнах было темно.
Я вернулся к автомобилю, чувствуя досаду. Оказывается, когда муж уехал в аэропорт, миссис Хардвик покинула дом.
Мне оставалось только одно: сидеть в машине и ждать, что она возвратится где-то в ночи. Проклятые триста долларов не давали покоя моей совести, и я устроился поудобнее. Около трех часов утра я заснул.
Первые лучи солнца, ударившие в ветровое стекло автомобиля, заставили меня резко проснуться. У меня болела шея, ломило спину, и, кроме того, я чувствовал себя виноватым, проспав целых три часа, вместо того чтобы отрабатывать свои деньги.
На дорогу выехал молочный фургон. Я наблюдал за тем, как молочник с проволочной корзиной в руках оставлял бутыль молока у каждого дома. Но дом номер 33 он пропустил.
Как только он приблизился ко мне, я решил поговорить с ним. Это был пожилой человек, на лице которого отразились все тяготы жизни и труда. Он посмотрел на меня вопросительно, замерев на месте с корзиной в руках.
– Вы забыли тридцать третий дом, – сказал я. – Всем доставили молоко, кроме них.
Он с любопытством посмотрел на меня своими старыми глазами.
– Их нет, – сказал он. – А вам-то что, мистер?
С таким запросто не поболтаешь. Не хватало только, чтобы он вызвал копов, поэтому я вынул свою визитную карточку и вручил ему. Он тщательно ее изучил, затем, присвистнув, возвратил мне.
– Вы не обслуживаете тридцать третий дом? – спросил я.
– Да, их нет уж целый месяц.
– Кого это – их?
Он чуть подумал:
– Мистера и миссис Майерс.
– Я знаю, что теперь здесь живут супруги Хардвик.
Он поставил корзину и сдвинул шляпу на затылок.
– Сейчас тут никто не живет, мистер, – сказал он, почесывая лоб. – Я знал бы, если бы там кто-нибудь жил. Людям требуется молоко, а я сюда его доставляю. И я не привез молоко в тридцать третий дом, потому что там уже целый месяц никто не живет.
– Вижу, – сказал я. – А не мог мистер Майерс сдать свое жилье кому-то другому?
– Я обслуживаю мистера Майерса уже восемь лет, – ответил он мне. – Он никогда никому не сдавал дом. В этом месяце он всегда уезжает в отпуск.
Он поднял корзину. Я видел, что надоел ему и что он собирается продолжать свою полезную работу.