Гробница императора
Шрифт:
После чего осталось ждать стервятников.
Тану не раз приходилось быть свидетелем «цзатора». Дословный перевод этого слова означает «подать сигнал птицам». Это единственный практический способ избавиться от человеческих останков в земле, слишком каменистой, чтобы вырыть могилу, и слишком скудной древесиной, чтобы их сжечь.
«Дурной знак, – как-то сказал Пау, – если птицы вдруг прекратят трапезу или если после них останутся хоть какие-нибудь крохи подношения».
Но в тот день стервятники разлетелись только тогда, когда есть больше было уже нечего.
Тан жалел о том, что не может разобраться с Линь
– И куда он направился?
– В Синьцзян-Уйгурский автономный район. В Кашгаре должна состояться торжественная церемония в честь открытия новой водоочистительной станции.
Событие не того масштаба, чтобы на нем присутствовал глава государства и партии. Тан высказал вслух свои опасения.
– Я подумал то же самое, – согласился его помощник. – Я навел справки, и мне сказали, что руководство района обеспокоено растущей напряженностью в регионе.
Западная окраина Китая всегда оставалась головной болью страны. Проживающие там народы принадлежали скорее к мусульманской, среднеазиатской культуре, чем к Китаю. Чтобы разбавить местное население, больше чем на девяносто процентов состоящее не из национальности хань, Мао Цзэдун всячески поощрял иммиграцию. Последующие правительства, и нынешнее в том числе, продолжали ту же политику. В последнее время в районе наблюдался рост возмущения по поводу предполагаемой культурной оккупации.
– Это все, что тебе удалось выяснить?
– У меня спросили, чем вызван мой интерес. Я ответил, что вы просите о личной встрече с председателем Госсовета.
Приемлемая уловка.
– Товарищ министр, мне стало известно кое-что еще.
Тану совсем не понравилась перемена в голосе.
– Лаборатория в Ланьчжоу подверглась нападению. Двое наших людей были убиты. Льва Соколова увезли в неизвестном направлении.
Глава 64
Линь Йон смотрел на стоящего в дверях Коттона Малоуна, уверенного и спокойного. Подумать только, этот человек осмелился незаконно прилететь в Китай. Линь запросил дополнительную информацию относительно Малоуна и Витт, однако пока что ничего не было. Зато поступило сообщение о разговоре по сотовому телефону, перехваченному несколько минут назад – между Карлом Таном и Пау Венем.
«– Вы заверили меня в том, что образец нефти у меня будет. Это ключевой момент для осуществления нашего плана.
– Но теперь это уже не наш план. Ты взял все на себя. Теперь это твой план».
– Как был получен этот перехват? – спросил Линь.
– Мы следим за всеми телефонами, которыми в настоящий момент пользуется министр Тан.
– Где он сам?
– Министр Тан покинул этот район на правительственном вертолете. В Сиане его ждал самолет. Заполненный полетный план указывает, что самолет вылетел на запад, в Кашгар.
Линь вспомнил, какое место упомянул в телефонном разговоре Пау.
Бао хе дьянь.
– Чем вы мне
– Я знаю, куда отправился Пау Вень.
На самом деле Линю это также было известно.
– И куда же?
– В Храм поддержания гармонии.
Малоун вернулся в комнату в сопровождении Линь Йона. Очевидно, он правильно ответил на поставленный вопрос. Линь тотчас же отпустил своего помощника и предложил пройти назад в комнату. Кассиопея продолжала сидеть в кресле, удобно закинув ноги на стол, но Малоун сразу же понял, что она все слышала.
– Что вам известно про этот храм? – спросил Линь.
Малоун сел.
– Давайте начнем по порядку. Нас вам нечего опасаться.
– Я понятия не имею, кто вы такие.
– Мы здесь, – вмешалась Кассиопея, – чтобы помочь четырехлетнему мальчику.
Она рассказала Линю про сына Льва Соколова.
Тот выслушал ее с искренней озабоченностью, после чего сказал:
– Это головная боль всего Китая. Ежедневно исчезают сотни детей.
– И что вы делаете по этому поводу? – спросил Малоун.
Линь бросил на него раздраженный взгляд.
– Ничего. Но я согласен: что-то нужно делать.
– Мы не шпионы, – продолжала Кассиопея.
– Возможно. Но вы доставили в страну Пау Веня, а он представляет для Китая угрозу.
– Готов в это поверить, – признался Малоун.
– Чем вы можете мне помочь? – повторил Линь.
– Мне нужен мой сотовый телефон.
Обдумав эту просьбу, Линь открыл дверь и что-то сказал по-китайски. Через несколько минут на столе лежал телефон.
Взяв аппарат, Малоун постучал пальцем по экрану и нашел нужные фотографии.
– Вот эту я снял в Бельгии, когда мы были в гостях у Пау Веня. Это шелковая карта, которую он с гордостью нам показал. – Движение пальцем, и на экране появилась следующая фотография. – А этот снимок был сделан в гробнице, наверху постамента, на котором должно было лежать тело Цинь Ши-хуанди.
Линь внимательно изучил новое изображение. Малоун ждал замечаний, но Линь лишь молча поднес телефон к лицу, последовательно сравнивая два снимка. Отложив телефон Малоуна, он достал свой собственный и, нажав кнопку быстрого набора номера, стал ждать установления соединения. Как только все было готово, Линь рявкнул несколько фраз по-китайски и подождал. Затем, сказав еще пару слов, закончил разговор.
Все это время Малоун разглядывал его, вспоминая все то, что прочитал во время перелета из Бельгии. По собственному опыту он знал, что проникнуть в мысли китайца очень непросто. Мастерство обмана оттачивается в Китае чуть ли не на уровне искусства; при этом не только противникам, но и союзникам приходится быть начеку. Однако этот человек не был оперативником низшего звена. Он возглавлял ведомство, наводящее ужас на весь Китай. В его силах было свалить любого. Стефани сказала, что в Соединенных Штатах Линь Йон считается умеренным политиком в стране одержимых фанатиков. В качестве нового главы государства он гораздо предпочтительнее Карла Тана. Судя по всему, русские придерживались тех же взглядов, раз они поручили Виктору Томасу присматривать за Линем. Но Стефани также добавила, что Государственный департамент опасается, не окажется ли Линь Йон слишком слабым политиком, чтобы взять в свои руки Китай.