Громила
Шрифт:
Так что, приняв во внимание все эти соображения и отдавая себе ясный отчёт в опасностях затеваемого предприятия, я решила, что полностью готова к отношениям с Брюстером Ролинсом.
Я коренным образом ошибалась.
14) Лось
Хотя мне и ужасно неприятно, но вынуждена признать: Теннисон прав насчёт того, что привлекло моё внимание к Брюстеру. Я имею в виду слова моего братца про бездомную собачонку.
Всякие несчастные зверушки всегда были моим слабым местом. Ну,
Кстати, о принципах. Поскольку девять из десяти моих бездомных питомцев не угрожают жизни и здоровью членов нашей семьи, я не собираюсь пересматривать свои жизненные установки, спасибо всем большое.
Брюстер Ролинс, хоть и имеет крышу над головой, — всё равно беспризорный во всех остальных смыслах этого слова.
Всё началось в тот день, когда он заявился в библиотеку.
Я как раз подвизалась там в качестве помощника библиотекаря, и мои обязанности заключались в том, чтобы праздно слоняться между полок, пока библиотекарша ломала себе голову, чем бы меня занять. Работа меня не напрягала — я люблю книги, да и времени для чтения было хоть отбавляй. Вы знаете, что если взять книги из обычной школьной библиотеки и выстроить все слова в одну линию, то она обовьётся вокруг всего земного шара?
Вообще-то, я это придумала, но разве это не звучит как самая настоящая правда?
В мои обязанности также входило помогать другим находить нужные книги. Соображалка у всех работает по-разному; встречаются тупицы, которые могут бродить по библиотеке часами без всякого толку. Для таких то, что написано на карточках каталога — китайская грамота, постигнуть которую может только гений.
И вот передо мной стоит один из таких — я поняла это по тому, как растерянно он застыл около полки с поэзией — словно олень, пойманный лучами фар на тёмной дороге. Очень большой олень. Можно даже сказать, лось.
— Я могла бы помочь тебе найти то, что ты ищешь, — сказала я как можно вежливее: я известна тем, что могу до смерти напугать робкую лесную дичь.
— Где у вас тут Аллен Гинзберг [7] ? — спросил лось.
Я чуть не села. В нашей библиотеке ещё ни разу никто не спрашивал книг Аллена Гинзберга. Я принялась просматривать полку с поэтическими сборниками, стоящими в алфавитном порядке.
— Это вам такое задали?
Меня разбирало любопытство: кто из учителей задал своим ученикам читать поэзию битников? Скорее всего — мистер Беллини. Втайне мы все были убеждены, что нет такого психоделического средства, которое бы он в своей жизни не попробовал, так что мозги у него уже давно были набекрень.
7
Ирвин Аллен Гинзберг(англ. Irwin Allen Ginsberg; 3
— Нет, никто ничего не задавал, — сказал лось. — Просто захотелось перечитать Гинзберга.
Я даже забыла, на какой букве остановилась. По опыту знаю, что парень берёт в руки книгу стихов только по трём причинам: а) чтобы произвести впечатление на девушку, б) потому что задали и в) чтобы произвести впечатление на девушку.
Так что, довольная своей проницательностью (ах, какая я умница!), я нахально поинтересовалась:
— Как её зовут?
Он уставился на меня, моргая своими лосиными глазами. Красивого зелёного цвета, должна признать.
— Кого?
Ой, влипла. Но не объяснять же ему...
— Никого, забудь, — сказала я, быстренько нашла книжку и протянула ему. — Вот, пожалуйста.
— Да, как раз то, что нужно. Спасибо.
Всё равно я никак не могла поверить. В смысле, Аллен Гинзберг — это же авангард из авангардов, выходит за любые рамки, даже по стандартам модернистской поэзии.
— То есть ты... хочешь почитать его... так просто, для удовольствия?
— А что, нельзя?
— Нет, нет, что ты... просто... — Кажется, я выставила себя полной дурой, так что пора закругляться. — Забудь, что я вообще что-то говорила. Приятного чтения!
Он опустил глаза на книжку.
— Не могу объяснить... — сказал он. — Просто его стихи заставляют меня что-то чувствовать... Но мне не надо это чувствовать в отношении кого-то, так что я легко отделываюсь.
Это было настолько странно сказано, что я рассмеялась. Конечно, он обиделся и повернулся с намерением уйти.
Но что-то внутри меня сопротивлялось тому, чтобы наша внезапная встреча среди книжных полок закончилась подобным образом, поэтому не успел он дойти до конца ряда, как я бухнула:
— А ты знаешь, что Аллен Гинзберг пытался заставить Пентагон левитировать?
Он обернулся.
— Что, правда?
— Правда. Он и группа противников войны во Вьетнаме окружили Пентагон, уселись в позу лотоса и принялись медитировать с целью поднять военное ведомство в воздух.
— И как — получилось?
Я кивнула.
— Точнейшие приборы показали изменение высоты в ноль целых семь десятых миллиметра.
— Что, правда?!
— Нет, про высоту я выдумала. Вот была бы бомба, если бы это оказалось правдой, а?
Он рассмеялся. Похоже, самый подходящий момент протянуть руку и представиться.
— Меня зовут Бронте.
— Да, я знаю. — Моя рука почти исчезла в его ладони. — Наверно, тебя назвали в честь писательниц Шарлотты и Эмили Бронте. Не читал, но имена мне знакомы.
Я даже обрадовалась, что он их не читал — парень и так со странностями, а тут было бы уже совсем что-то запредельное.
— Мои родители — профессора литературы в университете. Моего брата назвали в честь знаменитого поэта — Теннисона.