Гроза 1940
Шрифт:
Очень скоро разведка подтвердила его предположения. Встретившие его колонну танки принадлежали сороковой танковой бригаде седьмого танкового корпуса русских. Ну, конечно, русские бросили против него целый танковый корпус! Это всё объясняет! Манштейн успокоился, даже если он потерпит поражение, хотя это событие настолько невероятно, что и рассматривать его не стоит, то у него есть объяснение. ГРОМАДНОЕ ЧИСЛЕННОЕ ПРЕВОСХОДСТВО ПРОТИВНИКА! Тем более, что передовые батальоны, отходящие под давлением танков русских, подтвердили – противник превосходит их в несколько раз.
Тем более приятно, что русские вскоре отошли. Генерал Манштейн удовлетворился докладом подчинённых о громадных потерях противника. Иначе и быть не могло! Как могли эти «"недочеловеки"» –
1 июня 1941 года
Берлин
На танковом полигоне в Куммерсдорфе было непривычно много высших офицеров. Они перемещались между приготовленными к сегодняшнему показу панцерами, разговаривали между собой, терпеливо ожидая приезда главного лица – участие в совещании должен был принять сам фюрер. Большинство из них осматривало недавно доставленный из Польши новый русский танк. Посечённый осколками снарядов, с несколькими отметинами прямых попаданий, выглядел он довольно грозно. Генералы осматривали его корпус с сильно наклонённой лобовой броневой плитой, широкие гусеницы, уменьшающие давление на почву, длинноствольную пушку большого для танка калибра, отмечали другие новшества. Некоторые даже залезали внутрь, стараясь как можно полнее ознакомиться с этим русским чудом, мгновенно завоевавшим почитателей в виде танковых генералов вермахта. Самым ярым поклонником конечно же являлся «"быстроходный Гейнц"», сбежавший из России от этих самых танков, но прощённый Гитлером за былые заслуги. Расхаживая вокруг танка Гудериан что–то объяснял Порше и Адерсу, двум самым главным конструкторам бронетехники рейха, то демонстрируя ширину гусениц, то залезая на корпус, то демонстрируя калибр и длину орудия. Подошедший поближе Паулюс услышал как тот с жаром доказывает Порше преимущества этого русского танка перед немецкими панцерами. Конструкторы в большинстве случаев соглашались с ним, но по некоторым вопросам начинали спорить.
– Генерал, вы не представляете себе трудность копирования чужой техники. – Убеждал Гудериана Порше. – Для этого придётся переделывать весь производственный цикл. К тому же мы не знакомы со способами отливки цельнолитых башен, наши заводы не выпускают подобных дизелей.
– Намного проще создать новый танк, используя похожие элементы конструкции. – Поддержал Порше Адерс. – К тому же наша компоновка с передним расположением трансмиссии позволит сделать боевое отделение просторнее и сдвинуть башню в центр. А то в этом русском шедевре, на мой взгляд, очень тесно.
– Если по боевым качествам, прежде всего по скорости и бронированию, ваш новый панцер не будет отличаться от этого, то я не возражаю. – Сделал вывод Гудериан. – Хотя я попрежнему убеждён, что лучше этого танка сделать вряд ли возможно.
– В какой–то степени можно модернизировать наши панцеры. – Продолжил свою мысль Адерс. – Наварить дополнительные броневые плиты, поставить более длинноствольные орудия, сделать шире гусеницы.
– Это всего лишь полумеры. – Возразил Гудериан.
– Согласен, но всё это можно сделать очень быстро, а разработка нового танка затянется, как минимум, на несколько месяцев. – Добавил Порше.
– Надеюсь русские не успели поставить их на поток. – Высказал предположение Адерс.
– Могу вам сообщить только то, что против моей танковой группы их действовало более сотни. – Ответил ему Гудериан. – А всего по данным разведки на Восточном фронте зафиксированы действия восьми танковых корпусов русских, и в каждом около двух
Паулюс поморщился. С такой лёгкостью сообщать секретные пока сведения. Хотя какие они секретные? Главный радиоразведчик вермахта генерал Фелльгибель уже сообщил ему «"под страшным секретом"», что радиостанции Каира с садистским наслаждением цитируют этот документ, с многочисленными комментариями, уже в течение суток. Это означало, что Роммелю удалось его передать англичанам, а также то, что английские генералы оказались ещё большими болванами, чем предполагал Паулюс, хотя надо признать, что Эрвин его предупреждал. Нужно быть совершенным идиотом, чтобы разнести в эфире такие данные. Интересно, как в данной ситуации отреагирует Черчилль? Да и реакция Гитлера интересна, хотя её они увидят и очень скоро. Из–за плеча Паулюса совершенно бесшумно возник фельдмаршал Витцлебен.
– О чём задумались генерал? – Фельдмаршал смахнул со своего рукава неизвестно откуда прилетевшую пушинку. И тут же продолжил, не дожидаясь ответа. – Как вы думаете, успеют наши гении создать достойного противника этому русскому чуду.
– Не хочу ничего предрекать, господин фельдмаршал, роль Кассандры всегда была неблагодарной и бесполезной. – Паулюс невольно посмотрел по сторонам, но в опасной близости от них никого не было. – Но если наступление русских будет продолжаться в таком же темпе, то новый панцер нам попросту не понадобится.
– Я только что узнал, что русские сегодня ночью взяли Краков. – Сказал Витцлебен. – Кстати у них новый командующий на Центральном фронте. – Поймав заинтересованный взгляд Паулюса, он продолжил. – Некий генерал Рокоссовский, нам совершенно неизвестный до этого.
– Надо спросить Хойзингера, он прекрасно знает большинство русских генералов. – Посоветовал Паулюс.
Они посмотрели по сторонам в поисках «"ходячей энциклопедии"» генерального штаба. Оказалось, что Хойзингер неподалёку о чём–то увлечённо разговаривает с Кёстрингом.
– А вот и второй знаток. – Констатировал Витцлебен и, слегка повысив голос, сказал. – Полковник и вы, генерал, подойдите к нам. Хойзингер с Кёстрингом поспешили на зов фельдмаршала.
– Скажите полковник, кто такой генерал Рокоссовский? – Спросил Витцлебен.
– Не могу сказать ничего конкретного. – Смутился Хойзингер. – До начала войны всего лишь один из командиров мехкорпусов, которых у русских столько, что уследить за всеми попросту невозможно.
– Участвовал в Гражданской войне, имеет несколько орденов, сидел в тюрьме по подозрению в поддержке Троцкого, но выпущен Сталиным за год до начала войны. – Продолжил Кёстринг. – Ничем не прославился, если не считать разгром Первой танковой группы Клейста. – Уточнил бывший военный атташе в России и желчно добавил. – Причём всего за неделю.
– Можно ещё добавить, что по нормам вермахта он слишком молод для такой должности. – Уточнил Хойзингер. – Ему ещё нет и пятидесяти. К тому же он по национальности поляк, но вряд ли нам это поможет в данной ситуации.
– Если он будет воевать как польские генералы в тридцать девятом, то не доставит нам больших проблем. – Попробовал сгладить напряжённость Паулюс.
– Не забывайте Паулюс, что это советский генерал, а не польский, – охладил его Кёстринг.
– Сталин назначил ещё, по крайней мере, троих новых командующих фронтами. – После непродолжительного раздумья продолжил Витцлебен. – И все такие же как этот Рокоссовский – одно большое неизвестное. Мы столько лет изучали достоинства, недостатки и привычки его маршалов, искали что им противопоставить, а он взял и в одночасье назначил на такие должности никому не известных генералов. Рокоссовский, Конев, Ватутин, Ерёменко. Вам что–нибудь говорят эти фамилии? – Генералы покачали головами. – А командовать танковыми и механизированными корпусами он вообще назначил полковников, о которых мы даже не слышали. – Он повернулся к Кёстрингу. – Вам что–нибудь говорит фамилия Катуков? Бывший атташе только удивлённо пожал плечами.