Грозный змей
Шрифт:
– Что? – Гауз выпрямилась во весь рост.
– Я ему все сказал, – вздохнул Габриэль, – почувствовал, что ему надо это знать.
Губы Гауз шевелились, но она не произнесла ни слова. Габриэль смотрел на нее.
– Я могу отправиться в суд и объявить себя королевским бастардом. Плодом кровосмешения. Полагаю, это возымеет эффект. Может быть, я даже предотвращу гражданскую войну. Может быть, он объявит меня наследником.
– Ты не осмелишься! Я не хочу ничего принимать от этого ублюдка! Я хочу, чтобы он сдался! –
– Видишь ли, матушка, ты этого хочешь, а я нет. Если ты собираешься уничтожить короля, справляйся сама. Я не твое орудие. Ну а пока, если желаешь меня порадовать, подпиши соглашение. В свою очередь я обещаю тебе и твоему супругу поддержку. Я говорю как герцог Фракейский.
Гауз поджала губы.
– Нет. Мне плевать, если ты хочешь валяться у него в ногах. Иди, вылизывай ему задницу, – она положила руку на договор, написанный очень мелкими буквами, – но я подпишу. Я буду последним подхалимом и объявлю себя его вассалом. В конце концов, я могу отречься от этого в любой момент. Только дай мне одно обещание, и я все подпишу.
Габриэль обхватил себя за плечи:
– Убить кого-то?
– Нет, жениться. – Она снова села. – Женись на девушке, которую я выберу. Обещаю, что она будет хороша собой, у нее будет приданое и власть. Дай мне слово, что женишься, и я подпишу эту ерунду.
Габриэль задержал дыхание. Гауз склонилась к нему:
– Забудь про свою монашку. Или трахайся с ней в свое удовольствие, когда обрюхатишь жену. Монашка и мне нравится, несмотря на ее низкое происхождение. Думаю, я оставлю ее при себе. – Она облизнула губы. – Что не так с принцессой Ириной?
– Ты второй человек, который меня сегодня об этом спрашивает, – зло сказал Габриэль.
– И?
– Она пыталась убить своего отца? – предположил Габриэль. – Она травит людей?
Гауз пожала плечами. Габриэль рассмеялся.
– Ладно, признаю, она должна тебе нравиться. Вам будет о чем поговорить за рукоделием.
Гауз посмотрела ему в глаза:
– Ты думаешь, я жестокая и порочная. Но принцесса такова, какова она есть. Ее такой сделал двор. И если ты будешь хорошим рыцарем и хорошим мужем, ей не придется тебя травить.
Габриэль закрыл лицо руками:
– Это и есть семейное блаженство?
– В основном да, – согласилась Гауз. – Я больше двадцати лет живу с графом Западной стены, и мы не убили друг друга. – Она щелкнула пальцами, и служанка налила ей еще вина. – Принцесса делала тебе предложение?
– Нет. Но, возможно, вскоре это предложение сделает ее отец.
– И ты не сказал «нет»? – улыбнулась Гауз.
– Нет, – ответил Габриэль, подумав.
– Ты сможешь стать императором, – кивнула Гауз.
– Да. Но нет. Власть в империи не передается по наследству после смерти императора. Ты еще не поняла, что я не разделяю твоих замыслов?
Она не обратила на него внимания.
– Я подпишу соглашение, а ты женишься на ком я скажу. И никаких уверток.
Габриэль встал.
– Мне очень хочется солгать и согласиться. Я думаю, что этот документ спас бы сотни жизней. Но видишь ли, матушка, на сегодня меня уже использовали слишком много раз. Так что нет. – Он взял у нее пергамент. – Может быть, ты подпишешь его просто потому, что являешься вассалом короля?
Она нахмурилась:
– И тебя не волнует, что он меня вынудил? Свою собственную сестру?
– Согласен, матушка. Я его ненавижу. Я считаю его подонком. Все его поступки отравлены тем, что он сделал с тобой. Но если мы все будем лелеять свою ненависть, мы никуда не уйдем. Если этот идиот де Вральи двинет на север летом…
– Граф его уничтожит, – довольно сказала Гауз.
Габриэль посмотрел на нее. Пожал плечами.
– Хорошо. Ты выбрала свой путь. А я выбрал свой.
– Значит, ты отказываешься жениться?
– И участвовать в твоих планах и заговорах тоже. И я собираюсь сказать сэру Джону, что не могу принять командование над северным войском. Учитывая твое сопротивление… и сопротивление графа… король на это не согласится.
– Прекрасно, – сказала она. – Ты отказываешься мне помочь? Родной матери? Тогда отправляйся в ад. – Она послала ему воздушный поцелуй.
Он вышел из покоев. В ушах звенели ее проклятья. Затем он направился к сэру Джону и бросил пергамент ему на стол.
– Простите, сэр Джон. Я не справился.
Капитан Альбинкирка вздохнул:
– Она не подпишет?
– Она послала меня в ад. – Габриэль поднял руки.
– И это родная мать. – Сэр Джон покачал головой.
– Я вынужден отклонить ваше предложение стать командиром, сэр Джон, – он развел руками, – я уеду и все выясню.
– Господь всемогущий, ваша матушка хочет войны с королем? – удивился сэр Джон.
Сэр Габриэль не ответил. Сказал после паузы:
– Как только закончится турнир, я вернусь в Морею. Обещаю, что, если вы попросите, император отправит вам на помощь войско. Вероятно, без меня.
– Черт. Проклятье. Скажите, почему герцогиня ненавидит короля?
Габриэль покачал головой:
– Простите, сэр Джон, но это не моя тайна. Она не передумает.
Ужин в большом зале был ужасен. Сестра Амиция молчала, не глядя на сэра Габриэля. Герцогиня Западной стены переходила от грубостей к хитрости, но ни одна ее шпилька не задела цель – ее сына, который сидел один, как священник за иконостасом, занятый своими мыслями. Сэр Джон постарался завести беседу, но не преуспел в этом. Его попытки длились до самого пирога с дичью, а потом прекратились. Остаток ужина прошел в тишине, если не считать того, что герцогиня лениво кокетничала с лордом Уэйлендом, весьма довольным этим, и не обращала внимания на сына Хранителя.