Грозовая охота
Шрифт:
делала, она ещё получит порицание за эти слова от со-клановцев.
Леди быстро подтолкнула сына в спину и полностью дезориентированный цыпленок,
спотыкаясь, начал подниматься на сцену.
Я нашла взглядом тировскую ложу, нахмурившегося Кантора, и послала ему отдельную,
очень ослепительную улыбку.
Весь желтый, теплый и пушистый Костас, сияющий украшениями, подошел к нам, и
осторожно косился в сторону заледеневшей Фейу.
Я протянула Костасу кончики пальцев,
почтительно приложил мою руку к губам. Я с трудом удержалась от желания потрепать
цыпленка по голове и пощекотать под подбородком. Гамбит леди Тир в библиотеке, в той
жизни, был оправдан - хорошая партия может обеспечить безопасность сына, но для
своего ребенка я бы никогда не выбрала в невесты ту, родичи которой могут сделать ее
скорбящей матерью в течение декады. Полагаю, учитывая утонченность Костаса, он был в
таком же ужасе от моей кандидатуры в качестве жены, как и я от него в качестве мужа.
Трибуны молчали, я осторожно накинула Костасу белую мантию на плечи, расправив, и он
вскинул вверх руку с кольцом победителя в дисциплине, изящным жестом, вернув себе
привычное удовлетворенное высокомерие. Цыпленок уже и правда успел убедить себя, что
он этого полностью заслуживает. Аплодисменты хлынули шквалом, нарастая, как приливная волна.
Я покинула сцену с абсолютно ровной и прямой спиной, довольная. «Та, которая передала
белую мантию» звучало значительно лучше, чем «та, которая почти полностью разрушила
Арену».
Определенно.
Глава 102. Фей-Фей
Я была недовольна.
Садо язвил ещё больше - урок не пошел ему на пользу, и я искренне жалела, что он не
решился выбрать Фейу. Победа в поединке была номинальной, все и так увидели всё, что
должны были. Садо сломал мой план - я надеялась, что он пойдет до конца. Слишком мало
отвалили, за то, что он приехал в нашу занюханную глубинку, или прижали чем-то, но
недостаточно хорошо, раз он так быстро пошел на попятный?
Танцевальная часть была в самом разгаре - участники проходили квалификацию, исполняя
все, что придет в голову - от южной бачаты, которую танцуют в специальных сабо, потому
что камни площадей на юге раскаляются до такой степени, что невозможно ступить, до
сдержанной северной арьи, когда партнеры имеют права коснуться друг друга только
кончиками пальцев. Это было красиво. Страсть юга, сдержанность севера, глубина востока
и практицизм запада.
Жаль. Если бы он выбрал Фейу, я бы имела полное право пожаловаться в дисциплинарную
комиссию гильдии, пирамидки были уже готовы. Тогда уже завтра минус один голос против
– на алхимии, дисциплинщики работали быстро. Пара записей и тью... больше никогда он бы
не просиживал своей тощей задницей судейское кресло. Но я не была так наивна, чтобы
рассчитывать, что он совсем вылетит из гильдии со свистом. Круговая порука. Максимум -
снимут судейство за предвзятость, но и это было бы неплохо.
Садо жадными глазами следил за Ли и Ло в парном танце. Близняшки из соседнего класса,
большеглазые, пугливые и нетронутые. Такие в Столице в цене, и если этих юных дурочек
охраняет статус Сир, сияющий нашивками гербов на одежде, то безродных не спасет
ничего. Мир искусств жесток и беспощаден, и, если ты дошел до вершины - ты шел по
головам тех, кто стоит ниже тебя.
Я насмотрелась на богему до тошноты, пока сопровождала Таджо на увеселительные
вечера высокой знати. Далеко не все вопросы решались в кабинетах Управления, были и особые выездные задачи. Шах называл это частью моего обучения. Такие вечера я не
любила.
На сцене кружилась Ли. Хороша. Тонкокостная, изящная, как тростник, с чуть
оформившейся грудкой, на таких особый спрос. За качественный товар хорошо платят, и
кто, как не Мастер искусств, сможет подобрать девочку или мальчика с идеальным
музыкальным слухом и хрустальным голосом, с тонко чувствующей душевной
организацией? Чтобы если стонал, то делал это красиво, пока его трахают на столе, те
самые толстые снобы, которые с утра в Сенате вещали о падении нравов нации.
Некоторые любили, что им читали стихи в процессе, и чтобы никаких стонов. Только
изящная классика, хорошо поставленным голосом по заявкам тех, кто кидает слова. Сейчас
будет про небо, потом смена позы, а сейчас будет про цветы, и так по кругу, пока бомонд не
начинает пьяно ржать, потому что у ребенка заплетается язык. Стихи по заявкам, так
называлась эта часть развлечения.
Ненавижу стихи.
Другие любили рисовать, скользя изящной, влажной от туши кистью по плечам, спине, и
ниже. Кисть, танцуя, выводит копии творений древности на тонкой нежной коже. Дрожать
нельзя - испортишь рисунок. Бессмертные полотна, которые будут украшать тело до тех
пор, пока жирные пальцы не смажут рисунок, стиснув плечи. Рисовали всегда Мастера.
Всегда.
Ненавижу живопись.
У Высших все должно быть красиво. В Столице ценилась вот такая провинциальная
нетронутость, чистота глупости, возведенная в абсолют, как любил говорить Таджо. Либо
ты - либо тебя. И трахают в том числе.