Грозовой фронт
Шрифт:
— Интересно, — Павел на миг зажмурился, а затем несколько раз подряд моргнул. — Люди в стасисе всегда видят такие героические и натуральные сны? В том пространстве… непонятно где, как ты выразился, я жил почти нормально, как в реальности.
— Только не съел ничего за трое суток и не оправился ни разу, извини за подробность.
— Действительно, — Сухов хмыкнул. — Неувязочка. Но я и без этой подсказки быстро всё понял. А это правда, что сейчас ноябрь, или мне так во сне захотелось?
— Эх, Сухов, — гость вздохнул. — Опять ты спешишь с выводами,
— А что? Я не прав? Ты вынес меня с поля боя, это случилось в марте, в Припяти, и погрузил с помощью «плети» в стасис. Пока ты меня лечил, я спал. И видел сны…
— «Быть может», — закончил гость вместо Сухова искаженную цитату. — Первая часть твоей версии правильная, зато вторая никуда не годится. Подумай ещё. Задам наводящий вопрос: зачем я объединил наши с тобой импланты в сеть?
— Наши с тобой… — Сухов сел в койке, немного помедлил, анализируя ощущения, и спустил ноги на пол. — В этой локальной сети нас только двое?
— Вот! Ты возвращаешься на верную логическую тропу, это снова правильный вопрос, — Механик хмыкнул с явным одобрением и даже с непонятным облегчением. — Я приглашу остальных, ты не против?
— Остальных из сети?
— Нет, не из сети. Они твоих мыслей не читают. Но без них мы ситуацию не проясним.
— Тогда приглашай, — Сухов кивнул и окинул себя взглядом. — Нет, погоди!
Для встречи с «остальными», кем бы они ни были, он выглядел не слишком презентабельно. Одет Павел был только в чистое офицерское термобельё. Конечно, пациенту лазарета такой вид простителен, но…
Угадав (или прочитав), в чем суть сомнений лейтенанта, гость встал, заглянул за ближайшую ширму и выудил оттуда комплект повседневной униформы. Тоже свежий, возможно даже «с нуля». Сухов молча принял одежду и начал одеваться.
— Ты не спеши, болезный, — посоветовал гость. — Теперь времени у нас полно.
— У тебя его, наверное, всегда полно, — пробормотал Сухов, натягивая штаны.
— В смысле?
— Ты ведь Механик, верно?
— Он самый.
— Я слышал, ты лучший метаморф и лекарь в Зоне. И «Плеть» у тебя имеется. С таким арсеналом ты можешь жить вечно. Когда надо — ушел в метаморфное укрытие, когда надо — подлечил себя, а то и вовсе лёг в стасис на годик, а потом дальше броди по Зоне…
— Слишком уж бытовые у тебя представления, мил человек, — Механик ухмыльнулся. — В метаморфном укрытии время не останавливается. Любое укрытие — это только иллюзия. Да и «Плеть» на целый год в стасис не погружает. На сутки максимум. Оделся? Приглашаю гостей?
— Так точно, — Сухов одернул китель и сел на койку.
Как и предполагал Сухов, «остальными» оказались трое спасателей: Лера, Найдёнов и Копейкин. Они вошли, поздоровались каждый на свой манер и по-свойски расположились, где кому было удобно. Лера села на ещё один раскладной стульчик слева и чуть позади Механика, Найдёнов уселся на свободную койку, а Иван решил вовсе не садиться, а принялся расхаживать по палате, изучая интерьер и заглядывая во все уголки. Механик некоторое время наблюдал за Копейкиным,
— Ну вот, все в сборе.
— А… ещё один? — спросила Лера.
— Он нас слышит, — заверил Механик, — и скоро присоединится, не переживай. Ну что ж, ребятки, перво-наперво всем спасибо. Каждый выполнил свою часть общей задачи на отлично. Я доволен.
— Какая честь, — проронил Копейкин. — Раньше ты никогда не говорил, что доволен.
— Раньше и задачи были попроще, — парировал Механик. — Да и вы не блистали. Только поблёскивали. Но теперь в полной мере свою огранку показали, брильянты мои.
— И почём? — Иван потёр руки. — Всегда хотел получить зарплату бриллиантами. Как будешь нас одаривать, карат на килограмм массы тела?
— Массы мозга, — пробурчал Найдёнов. — Тебе и полкарата не перепадёт.
— Будет вам вознаграждение, — сказал Механик. — Щедрое, не сомневайтесь. Но вы ведь не за мзду старались.
— Но и не за голую идею!
— Копейкин, уймись! — потребовала Лера. — Мы мир спасли, можно сказать, а ты о деньгах!
— А мир только на них и держится. И спасать его приходит не сказочное бескорыстное добро, а добро, которое работает за бабло. Так что вчера у нас получилась победа бабла над злом.
— Ой, утомил! — Лера поморщилась. — Дай нормально поговорить!
— Правда глаза колет? — Копейкин махнул рукой. — Ладно, говорите, буду молчать как рыба.
— Вот спасибо, мил человек, — Механик усмехнулся. — Итак, обращаться буду к Сухову, Павлу Петровичу, ибо только он пока не в курсе, что ж мы сотворили на самом деле.
— Я слышал, — негромко сказал Павел. — Мир спасли. Как в американском кино.
— Ну зачем же так упрощать? Мир спасли, это верно. Но кино тут ни при чём. У нас нестандартный сценарий был. Никто из голливудских продюсёров в него денег не вложил бы.
— Ну почему, с драматургией был почти порядок, — возразил Сухов. — Последний акт лишний, а так…
— Вот о чём я и толкую, — вставил реплику Механик. — Не было последнего акта, Сухов. Поспешил ты с выводами. И принимая эти ложные выводы за истину, весь день вчера геройствовал. Представляешь, по какому острому лезвию ходил?
— Нет.
— Вот сел бы на это лезвие задницей, представил бы, — не удержался от комментария Копейкин.
— Ты, Сухов вчера решил, что по-прежнему находишься в петле-ловушке, только на новом уровне, так?
— Уровни! — фыркнул Копейкин. — Уже сто лет никто таких игр не делает, с уровнями. Ты в детстве не играл ни во что, да? И чем вместо уроков занимался, пока родители не видят, неужели книжки читал?
— Я тебя выведу, — пригрозил Копейкину Найдёнов.
— Молчу! Теперь точно молчу!
— В общем, ошибся ты, Сухов, — терпеливо продолжил Механик. — Когда из тамбура выпал, ты в реальности очутился. Так что вчера все твои подвиги были реальными.
— Реально подвигами, — уточнил Найдёнов.