ГРУ в Германии. Деятельность советской военной разведки до и во время объединения Германии
Шрифт:
Для проверки информации, которая касалась как технических вопросов, так и вопросов оперативной ситуации в разведывательной полосе, применялись, как правило, ежемесячные бюллетени главного управления. Проверка, содержали ли поставленные сведения что-то новое, представляла самые большие трудности, так как аналитик разведпункта ГРУ мог опираться только на уже наличествующие сведения в его картотеке. Перепроверка, существовали ли похожие сведения в других служебных инстанциях ГРУ, была невозможна как по техническим, так и по конкурентным причинам. С этой точки зрения, у берлинского разведывательного центра была самая лучшая ситуация, так как с весны 1989 года его оборудовали компьютерами двадцатилетней давности, и его сотрудники могли время от времени, в зависимости от настроения компьютеров, с помощью компьютерного подключения к компьютерной сети разведуправления в Вюнсдорфе затребовать несколько справок. Правда, как я узнал из бесед с тогдашним аналитиком берлинского разведцентра, ввиду того, что компьютеры только время от времени гарантировали возможность подключения к компьютерной сети разведуправления, они 70 % времени использовались как игровые автоматы, на которых как сотрудники аналитического отдела, так и оперативники тренировались в ведении воздушных боев и межгалактических войн и т. д.
Говоря о периоде 1988–1990 годов, когда я работал аналитиком в разведпункте ГРУ, мне хотелось бы сделать еще несколько замечаний об аналитическом центре (командно — разведывательный центр — КРЦ) разведуправления в Вюнсдорфе. В соответствии с моими служебными обязанностями мне приходилось неоднократно посещать КРЦ, где собирались все информационные сообщения перед дальнейшей отправкой в Москву. Мои посещения КРЦ каждый раз заставляли меня переоценивать мои общие мотивы при исполнении заданий в рамках системы ГРУ, так как то, что я узнавал во время моих посещений КРЦ, разрушало все мои представления о пользе проводившейся в частях ГРУ деятельности. Информационный поток, вытекавший из разведпунктов ГРУ в ГДР и военных миссий в ФРГ в КРЦ, был настолько обширен, что персонал КРЦ не справлялся ни с внедрением в компьютерный век, ни с сортировкой поступавшей информации. Во время одного из моих посещений КРЦ, которое должно было снабдить меня дополнительными сведениями об эскадре ракет «Першинг 1А1» западногерманских ВВС в Гайленкирхене, потому что именно этой ракетной частью занимался магдебургский разведпункт, я столкнулся со следующей ситуацией. После моей просьбы помочь мне в поиске, аналитик КРЦ привел меня в помещение сбора информации, где я увидел огромные стопки покрытых пылью досье. Не успел я и слова сказать, как аналитик КРЦ исчез со словами: «Ну вот, где-то здесь должно быть это сообщение».
После этого визита я руками и ногами старался отбиться от дальнейших посещений КРЦ. Каждый раз, когда я с пустыми руками возвращался из Вюнсдорфа, я слышал одну и ту же фразу заместителя командира по оперативным вопросам: «Нет, молодой человек, этого просто не может быть, вы просто небрежно искали». Но однажды, во время одной из своих поездок в Вюнсдорф, он решил сам посетить КРЦ, очевидно, чтобы доказать мою халатность. Я узнал об этом случайно. Если честно, то я не рассчитывал на такую бурную реакцию моего начальника. После этого мне уже не пришлось выслушивать его упреки, когда я возвращался из обязательных командировок без результата.
Актуальность или важность добытых сведений оценивалась в соответствии с документом, который называли списком первоочередных задач, а также со списком дополнительных задач и списком оперативных задач. Список первоочередных задач, как и список дополнительных задач разрабатывались в отдельности для каждого разведпункта ГРУ и объявлялись им в начале каждого года.
Список первоочередных задач содержал примерно пять разных по содержанию разделов, обозначенных определенными индексами из букв и цифр. Так, например, разделы, которые охватывали общие вопросы военно — политического характера, обозначались буквой «A». Раздел, касавшийся вопросов дислокации и вооружения отдельных военных частей и подразделений, обозначался индексом с буквой «Б» и т. д.
К каждой информационной телеграмме, донесению или справке специально оформлялась «препроводительная» — сопроводительный лист, в который нужно было внести следующие сведения:
1) Страна, которой касалось информационное сообщение;
2) Буквенный и цифровой индекс (например, A 12 466);
3) Заголовок сообщения;
4) Код получателя (например, 5–1-45 обозначал аналитический отдел главного управления в Москве, занимавшийся обработкой сведений с территорий ГДР/ФРГ);
5) Код отправителя (код 52–05 обозначал разведпункт ГРУ в Магдебурге);
6) Фамилии автора сообщения и аналитика разведпункта;
7) Фамилия начальника, отвечающего в аналитическом отделе главного управления в Москве за определенную область.
Так, например, в течение моего срока службы в разведпункте ГРУ в Магдебурге все сведения об оперативном положении в полосе разведки высылались генерал — лейтенанту Серову.
В среднем список первоочередных задач состоял примерно из 150 задач. По действовавшим тогда критериям задание считалось выполненным, если по ней было отправлено, по меньшей мере, три донесения. Если задание «покрывалось» только одним или двумя донесениями, оно считалось выполненным частично. Когда я познакомился с такими расчетами, я попытался реконструировать логичную связь между выполнением задачи и количественным выражением, но так как никто не мог мне дать ответ на эти вопросы, я быстро оставил эти размышления. Само собой разумеется, всем сотрудникам было понятно, что не количество донесений решало, считалось ли разведывательное задание выполненным или выполненным только частично. Я и сегодня еще твердо убежден в том, что такие критерии в информационной работе должны были не только оправдывать существование некоторых разведпунктов перед аналитическим отделом главного управления в Москве, но и способствовать поднятию престижа проведенной работы в глазах Министерства обороны.
Чтобы дать полное представление о создании информационных сообщений, я поясню это на конкретном примере. К примеру, брали один из открытых источников, вроде военного журнала «Вертехник» («Военная техника»), где могла бы быть опубликована статья о модернизации зенитно — ракетного комплекса «Patriot». Следующим шагом было составление квинтэссенции статьи. Затем в списке первоочередных задач или в списке дополнительных задач подбиралась подходящая задача, например, скажем мы, Б 170 12 «Планы руководства вооруженных сил ФРГ о развитии и модернизации видов вооружения в рамках программы Бундесвер 2000». Редко случалось так, что сначала выбиралась задача, а потом тема информационного сообщения. Чтобы сэкономить хлопоты, сначала писали сообщение и только после этого искали подходящее задание, хотя в соответствии с официальной регламентацией все должно было происходить как раз наоборот.
Препроводительная — сопроводительное письмо к информационному донесению
В этом месте я хотел бы сказать еще кое-что о различиях между информационными телеграммами, информационными донесениями и информационными справками. Под информационной телеграммой понимали охваченные в краткой форме сведения, объем которых не мог превышать одну страницу текста. Как правило, фактическая информация для информационной телеграммы исходила от завербованных источников. Информационные телеграммы писались от руки на специальной рисовой бумаге, зашифровывались и отправлялись по телетайпу или по радио.
Информационные донесения были составленными в аналитическом отделе документами, которые не должны были превышать по объему три страницы и ссылались либо на открытые, либо на завербованные источники. Информационные донесения составлялись по определенному шаблону, предусматривавшему предисловие и послесловие как необходимые составные части. Они способствовали тому, что практически каждое несущественное действие — например, в рамках Бундесвера — должно было рассматриваться как шаг к подготовке военной агрессии против восточного блока.
Предисловие, за исключением маленьких различий, было одинаковым для всех информационных сообщений. Пример: «Вопреки изменению военно — политической ситуации в Восточной Европе руководство стран — членов НАТО предпринимает шаги, направленные на одностороннее усиление боеспособности и боевой готовности своих вооруженных сил, и наносит тем самым ущерб военному паритету во всей Европе». Послесловием, например, могла служить следующая фраза: «Таким образом, перевооружение танковой бригады в Брауншвейге модернизированными танками типа «Леопард 1A5» свидетельствует об агрессивной природе военной доктрины ФРГ, как члена Североатлантического договора». Информационные сообщения, не содержавшие таких стереотипов, не получали обязательной подписи командира разведпункта под документом.