Грязная королева
Шрифт:
Он отмахнулся от нее, словно от надоедливой мухи, снова уставившись куда-то в стену.
– Малфой, я буду превращаться в полнолуние?
– робко спросила Гермиона, опустив взгляд на переплетенные пальцы. Наверное, она даже не хотела слышать ответ.
– Грейнджер, ты оборотень, - фыркнул Драко, и Гермиона почувствовала на глазах противную влагу.
Недооборотень. Она будет обращаться не до конца. Туловище волка, а лицо Грейнджер. Тошнота подкатила к ее горлу. К черту такую жизнь. Лучше уж сдохнуть.
– Понятно… -
Тик-так.
За окном раздалось рычание, и Гермиона вздрогнула. Горло будто сжало стальными щипцами.
– Я ненавижу тебя, Малфой.
Закашлялась, будто только что выдохнула то, что мешало дышать. Он даже не посмотрел в ее сторону. Только презрительно скривил губу, едва не покрывшись мурашками отвращения.
Взгляд, полный жалости, пронзил ее насквозь, захотелось стереть его с себя. Содрать эту чертову грязь, въевшуюся в тело. Она в первый раз по-настоящему ощущала себя грязнокровкой. Браво, Малфой. У тебя получилось.
– Мне похер, Грейнджер.
Сухие слова, насквозь пропитанные желчью. Лучше бы он промолчал.
– Ну так проваливай отсюда!
– она сорвалась с места, в истерике накинувшись на него, хриплый голос срывался на визг.
– Проваливай, слышишь?! Уходи! Я ненавижу тебя! Мерлин, ты даже не представляешь насколько! Ты испортил всю мою жизнь! Я хочу к нему, Драко, слышишь?! Я всегда буду хотеть только его!
Он не реагировал. Молча терпел удары и пустыми глазами всматривался в стену. Гермиона истерично всхлипнула. Он не может игнорировать ее. Только не Малфой.
– Что, даже сказать нечего?
– она с вызовом вздернула подбородок.
В один миг руки Малфоя больно впились в ее запястья.
– Мне плевать, Грейнджер. Ты можешь представлять щенка Нотта, но трахать тебя буду я.
Он видел, как в ее глазах моментально зажглась паника. Удовлетворенно отметил, что Грейнджер боялась его.
Пусть боится, сука. Визжит от страха. Мерзкая грязнокровка больше никогда не посмотрит на него свысока.
Вдох.
Ее запах проникает в него, заполняя собой все свободное пространство. Грудь стискивает так, что следующий вдох дается уже с трудом. Она завороженно смотрит на него, нервно глотает слюну, но не отводит взгляд.
Блять, Грейнджер. Не смотри этим чертовым манящим взглядом.
Он медленно прикрыл глаза. Загустевшая кровь пульсировала, ломая стенки сосудов. На лбу Грейнджер появились крохотные бисеринки пота, будто ей было жарко. Будто не только он чувствовал этот жар, проходящий сквозь кожу, сквозь него, сквозь них. Ее язык прошелся по пересохшим губам.
Спокойно. Успокоиться. Да что это, блять, вообще такое: спокойствие?!
Перед глазами услужливо всплыла картинка: Грейнджер проводит языком по его губам. Он вдавливает ее в кровать, а она стонет от наслаждения. Тихо. Нежно. Так до боли по-нужному. А ее запах
Все мысли вылетают из головы. Все, кроме одной. Такой яркой, всепоглощающей, страстной. Она.
Он прижимает Грейнджер к себе, рыча от каменного напряжения в штанах, и натыкается на ее понимающий взгляд.
О нет, Гермиона. Нихера ты не знаешь.
Он захлебывался в желании. Мерлин, почему он так ее хочет? Как ненормальный. Как херов придурок, уткнулся носом ей в шею и вдыхал запах. А она не сопротивлялась. Откинула голову назад так, что отчетливо проступили ключицы.
Сердце колотится как сумасшедшее.
Ее глаза лихорадочно блестят. Дыхание сбивается, будто она только что куда-то бежала.
Его трясет в предвкушении.
– Неужели опустишься до секса с грязнокровкой-оборотнем?
– сбивчиво произносит она. И снова облизывает свои блядские губы.
Каждая его клетка взрывается от возбуждения. Как он это допустил?
– Опущусь, Грейнджер. Буду опускаться снова и снова.
И что-то взрывается. У обоих. Ее руки судорожно обхватывает его шею, притягивая еще ближе. Слишком близко. Слишком - ключевое слово всей этой ситуации с ней.
Губы впиваются в ее рот, кромсая его, вбирая его в себя. Языки переплелись, словно так и нужно. Все казалось таким естественным. До боли.
Грейнджер прижимается к нему. Дрожащая. Теплая. Нужная. Ногти впиваются в его плечи, оставляя свои следы. Мерлин, какой же это все бред. Грейнджер вжимается в него.
Ее тело дергается, трется о его пульсирующий пах, и он ловит себя на мысли, что сдохнет, если сейчас же не почувствует ее под собой. Просто. Блядь. Сдохнет.
Руки пытаются расстегнуть ремень на брюках, который, не смотря на все ее попытки, не поддается.
Он целует ее лицо, сжимая ягодицы, чуть ли не вдалбливаясь в нее прямо так.
Ее губы. Язык. Везде. Кусает, облизывает, посасывает.
Ох, черт.
Драко с легкостью поднимает ее бедра и тут же чувствует, как ноги Грейнджер обвивают его талию. Она тихонько хныкает, вдавливая ладошки в его плоский живот.
Твою ж мать. Грейнджер. В каждой мысли. В каждом миллиметре сознания. Разрывает своими карими глазами его мир.
Она сильнее прижимается к его напряженному члену. Перед глазами плывут круги.
Так. Блядски. Нужно.
Губы скользят по ее ключице, впитывая в себя ее вкус. Такой нежный. Чистый. До чертиков возбуждающий. Длинные пальцы ласкают соски, и Грейнджер выгибается с тихим рычанием кусая губу.
Красивая. Манящая. Как он мог раньше не замечать ее?
Еще один стон сквозь стиснутые зубы. Твою ж мать, Грейнджер. Еще чуть-чуть - и он разорвется от переполняющих, противоречивых эмоций.
Грейнджер стягивает с себя майку, оставляя торс обнаженным. На секунду дыхание Драко замирает. И вновь возобновляется в усиленном темпе. В два раза быстрее.