Грязные игры

Браун Сандра

– Это нетрудно сделать, – она уколола его, поставив под сомнение профессиональные качества, но если он и понял намек, то предпочел проигнорировать его.

– Когда вы в последний раз видели Гриффа Буркетта?

Она опустила взгляд на свои руки, лежавшие на коленях, влажные и все еще бледные. Она понимала, что этот хитрый лис замечает любую мелочь, но ничего не могла с собой поделать.

– Шесть недель назад.

– Шесть недель? Так давно?

– Да.

– Вы уверены?

Она

назвала точную дату и увидела, что Картер записал ее в свой маленький, скрепленный спиралью блокнот.

– Почему вы запомнили эту дату? – спросил Родарт.

– Я объявила ему, что больше не приду.

Родарт тихо присвистнул.

– И как он это воспринял?

– Он понял и принял мое решение.

– Правда? – голос Родарта звучал скептически.

– Правда.

– Почему вы прервали эту связь?

– Не понимаю, какое это имеет значение.

– Может, никакого. А может, это очень важно.

Она не выдержала его взгляда.

– То, что мы делали, было неправильно. Я больше не могла. Я сказала ему, что мы не должны больше встречаться.

– У вас были другие связи, до него?

– Нет.

– Никто вас не осудит. С учетом того, что мистер Спикмен…

– Что, мистер Спикмен? – строго переспросила она.

Родарт отступил.

– Буркетт был вашим первым и единственным любовником после замужества, миссис Спикмен?

– Я вам уже сказала.

– А когда вы порвали с ним, Буркетт не спорил, не протестовал, не просил вас передумать?

– Нет.

– Хм, – он задумчиво почесал рябую щеку. – Это не похоже на того Гриффа Буркетта, которого я знаю.

– Видимо, вы не очень хорошо его знаете.

– Видимо, вы тоже, миссис Спикмен. Потому что, когда вы разорвали вашу связь, Буркетт не смирился с этим. Вовсе нет. Он был вне себя. Вчера вечером он явился сюда, нейтрализовал Мануэло Руиса, а потом воткнул нож для вскрытия конвертов в шею вашего мужа. Классическое преступление отвергнутого любовника.

Она заставила себя не отводить взгляд. Наверное, она заслужила это скрытое презрение, но с учетом ее горя и ощущения вины наказание выглядело неоправданно жестоким. Одно дело, осуждение людей, к которым питаешь уважение. И совсем другое, выносить презрение того, к кому сама относишься с презрением.

– Вы уверены, что из комнаты ничего не пропало? – Он встал и подошел к письменному столу.

– Не знаю. Точно не смогу сказать, пока тщательно не осмотрю здесь все.

– Пожалуйста, сделайте это, когда вам будет удобно.

– Обязательно.

– Это вам о чем-нибудь говорит?

Он натянул резиновые перчатки и взял со стола листок бумаги.

– Я хотел, чтобы вы взглянули,

прежде чем я приобщу это к вещественным доказательствам, – он протянул ей листок.

Он держал листок так, чтобы она могла прочесть несколько абзацев машинописного текста. После нескольких попыток понять первое предложение, выглядевшее абсолютно бессмысленным, она подняла на Родарта озадаченный взгляд.

– Это чушь.

– Рад, что вы это сказали, – усмехнулся он. – А то я уж думал, что со мной что-то не так. По мне, это тоже бессмыслица. Просто набор хвастливых слов, так?

– Просто набор хвастливых слов.

– У вас есть объяснение этому?

– Нет.

– Думаете, эти строки написаны вашим мужем?

– С чего вы взяли?

– Не знаю. Я подумал, не утратил ли он часть умственных способностей тоже.

– Тоже? – Вопрос оскорбил ее, и она ясно дала это понять.

– Прошу прощения, если это прозвучало нетактично. Физическое состояние вашего мужа было очевидным. А как насчет умственных способностей? Многие люди зависели от генерального директора огромной корпорации Фостера Спикмена. Наемные работники. Акционеры. Даже пассажиры, летавшие рейсами «Сансаут», зависели от того, в порядке ли у него голова.

– Позвольте заверить вас, мистер Родарт, что с головой у него было все в порядке.Фостер полностью контролировал себя.

– Я подумал, что та автомобильная авария могла что-то повредить, – он похлопал себя по голове. – Может, вы этого не замечали.

– Я бы заметила.

– Может, пропустили какие-то симптомы. Вы были ужасно заняты.

Он многозначительно помолчал. Заняты с любовником.Вот на что он намекал. Она не клюнула на эту наживку и продолжала безучастно смотреть на него, как будто не поняла намека.

– Ваш муж принимал лекарства.

– Да. Препараты для поддержки иммунной системы. Лекарства для пищеварительного тракта, который серьезно пострадал при аварии. Иногда снотворное.

– А кроме того, он принимал сильнодействующие успокоительные, отпускаемые по рецепту врача. Попробую сэкономить нам еще немного времени, миссис Спикмен. Я уже говорил с психиатром вашего мужа.

Лаура тяжело вздохнула.

– В юности у Фостера диагностировали навязчивый невроз, – сказала она. – Обсессивно-компульсивный…

– Я знаю, что это такое.

– Тогда вы знаете, что это состояние можно контролировать только при помощи лекарств.

– Я вам верю, – он усмехнулся. – Я сам немного навязчив. Выберите на улице сто человек, и почти каждый в каком-то смысле окажется психом.