Грязные войны: Поле битвы — Земля
Шрифт:
«Однажды на блокпосту меня остановили ребята из AQAP и нашли у меня бутылку Johnnie Walker, — начал вспоминать он, выпив вторую за десять минут банку Heineken и закурив сигарету. — «Зачем это вам?» — спросили они. «Выпить», — ответил я. Затем я посоветовал им докапываться до кого-нибудь другого и уехал». Смысл истории был понятен: люди из «Аль-Каиды» не хотели неприятностей с вождем племени. «Я не боюсь «Аль-Каиды». Я спокойно еду к ее людям и встречаюсь с ними. Мы все — известные люди, вожди, и они вынуждены встречаться с нами, чтобы разруливать свои споры. Кроме того, у меня в племени 30 тыс. вооруженных людей. «Аль-Каида» не может напасть на меня». Забара выступал в качестве посредника между AQAP и правительством Йемена и сыграл большую роль в деле освобождения трех французских волонтеров, которых группировка в течение полугода удерживала в заложниках [2382] . Министр обороны Йемена также несколько раз обращался к Забаре с просьбой о посредничестве в переговорах с боевиками, удерживавшими Зинджибар, в частности когда речь шла о выдаче тел солдат, убитых в районах, удерживаемых «Ансар Аль-Шариа». «Я не имею ничего против «Аль-Каиды» или правительства, — сказал он мне. — Я начал выступать посредником, чтобы прекратить кровопролитие и достичь мира». В Зинджибаре его усилия не увенчались успехом. Он рассказал мне, что в ходе переговоров ему приходилось общаться с боевиками AQAP из США,
2382
Agence France- Presse, «Three French hostages Freed in Yemen Head for Home», November 14,2011.
Я спросил, доводилось ли ему встречаться с руководителями AQAP. «Фахд аль-Кусо — из моего племени, — ответил он, улыбнувшись. Речь шла об одном из главных лиц, находившихся в розыске после подрыва эсминца Cole. — Пять дней тому назад я встречался в Шабве с Саидом аль-Шихири и Насиром аль-Вухаи-ши». Он сказал это, как будто в этом не было ничего особенного, хотя речь шла о двух руководителях AQAP, причем оба были официально признаны Соединенными Штатами террористами. «Мы прогуливались, и они сказали: «Да пребудет с тобой мир». Я ответил: «Да пребудет мир и с вами». Мы против них ничего не имеем. В прошлом их и встретить-то было нельзя. Они прятались в горах и пещерах, а теперь ходят по улицам и сидят в ресторанах». — «Почему так произошло?» — спросил я. «Режим, министры и чиновники растаскивают деньги, предназначенные на борьбу с «Аль-Каидой», а «Аль-Каида» тем временем растет, — ответил он. — Соединенные Штаты финансируют службу политической безопасности и силы национальной безопасности. Они тратят эти деньги на путешествия с семьями — в Сану или в США. А племенам достаются только бомбежки». Он добавил, что контртеррористическая деятельность стала для поддерживаемых США подразделений своего рода инвестициями. «Если они начнут сражаться всерьез, то финансирование прекратится. Они искусственно продлили конфликт с «Аль-Каидой», чтобы получить больше денег от США». В январе 2013 г. Забара был убит в Абиане в результате покушения [2383] . Убийцы остались неизвестными. В том же месяце правительство Йемена сообщило о гибели аль-Шихири «от ран, полученных в ходе антитеррористической операции» [2384] .
2383
Nasser Arrabyee, «А1 Qaeda Suspects Killed Tribal Leader, Mediator, Political Asylum Seeker», Nasser Arrabyee (blog), January 10, 2013,com/2013/01 /qaeda-suspects-killed-tribal-leader.html.
2384
Press statement from the Supreme National Security Committee in the Republic of Yemen, January 24, 2013.
Когда президент Обама пришел к власти, «Аль-Каида», несомненно, интенсифицировала свою деятельность в Йемене. Насколько серьезную угрозу именно в этот момент AQAP реально представляла для США или для президента Салеха, стало предметом многочисленных споров. Однако в ходе проходивших в США дискуссий о ситуации вокруг AQAP и Йемена практически игнорировался один вопрос: каковы могут быть негативные последствия действий Соединенных Штатов? Насколько преднамеренные убийства, удары крылатыми ракетами и беспилотниками могут содействовать AQAP в вербовке новых сторонников и провоцировать группировку на эскалацию насилия? «Эти операции не способствуют добрососедским отношениям, — сказал мне бывший высокопоставленный сотрудник ЦРУ Эмиль Накле. — Мы можем целиться в радикалов и потенциальных радикалов, но, к сожалению… уничтожаются совсем другие идеи и люди. Так что, в конечном итоге эти операции могут не принести никакой пользы. Они не смогут дерадикализировать потенциальных боевиков. Для меня основной проблемой является радикализация. Как лишить ее опоры?» [2385] Он добавил: «В некоторых случаях подобные операции могут оказаться успешными, но я не думаю, что они обязательно способствуют понижению степени радикализма в определенных сегментах этих обществ».
2385
Интервью автора с доктором Эмилем Накле, январь 2010.
Полковник Патрик Ланг, вся служба которого состояла в основном из тайных операций, включая и те, что проводились на территории Йемена, сказал мне: «Угроза, которую представляла собой AQAP для Соединенных Штатов, была сильно преувеличена. На самом деле большая часть американцев полагает, что крупнейшей угрозой в мире является нечто, что может убить лично вас — летите ли вы в самолете или прогуливаетесь по Парк-авеню, верно? Они не привыкли к тому, что опасность может быть составной частью жизни. Итак, является ли AQAP угрозой США? Конечно да, ведь они могут взорвать авиалайнер, убив при этом пару сотен человек. Но являются ли они экзистенциальной угрозой для Соединенных Штатов? Конечно, нет. Никто из AQAP не представляет экзистенциальной угрозы для США. Мы просто сошли с ума по этому поводу. Подобным истерическим образом мы реагируем на опасность» [2386] .
2386
Интервью автора с полковником Патриком Лангом, февраль 2011,
Афганистан и Ирак стали лабораторией, в которой было подготовлено и выращено целое поколение хорошо обученных и опытных сотрудников сил специального назначения. Точно так же и Йемен представлял собой парадигму, которая будет прослеживаться в политике безопасности Соединенных Штатов еще долгие годы и десятилетия. Администрация Буша назвала весь мир полем боя, где любая страна может стать ареной для преднамеренных убийств. Однако именно президент Обама поставил печать двухпартийное™ на тот взгляд на мир, который будет сохраняться еще долгое время после того, как сам он оставит свой пост. «Это будет продолжаться еще долго, — заметил Ланг. — Глобальная война с терроризмом теперь живет своей собственной жизнью. Это рожок мороженого, который лижет сам себя. И то, что индустрия борьбы с терроризмом и повстанческой деятельностью приобрела такой размах, вовлекла в себя столько людей, фондов, журналистов, писателей, генералов, ребят, занимающихся собственно стрельбой, — все это обладает огромной инерцией, заставляющей всю махину продолжать движение все в том же направлении». Ланг добавил: «Эта махина продолжает катиться. Гражданским политикам придется пойти на совершенно осознанные решения, причем принимаемые на уровне президента, чтобы сказать: «Все, ребята, концерт закончен». Но руководимое Обамой шоу продолжалось.
53. Розовый дом
Вашингтон, округ Колумбия, и Сомали, 2011 г.
Месяц спустя после рейда, уничтожившего бен Ладена, адмирал Макрейвен все еще был любимцем Вашингтона. В июне 2011 г. он прибыл на слушания в конгресс, по результатам которых его
2387
Hearing to Consider the Nominations of Lt. Gen. John Allen, Vice Adm. William McRaven, and Gen. James Thurman, Before the Senate Committee on Armed Services, 111-th Cong. (June 28, 2011) (testimony of Admiral William McRaven), video available at www.c-spanvideo.org/ program/300255-1.
Затем собравшиеся перешли к главному вопросу слушаний. «Готовы ли Макрейвен и его силы специальных операций по первому приказу расширить свои операции на весь мир? Хватит ли им сил для этого?» — спросил Рид. Макрейвен ответил сенаторам, что в связи с более широким применением сил специальных операций в различных районах мира, им, естественно, потребуется больше ресурсов. Следует также подготовить новое поколение оперативников. Затем адмирал сосредоточился на первоочередных целях. «Как бывший командующий JSOC хотел бы доложить, что мы уделяли очень большое внимание Йемену и Сомали», — заявил он. Макрейвен отметил, что, для того чтобы расширить практику нанесения успешных ударов в регионе, Соединенным Штатам потребуется в большем объеме использовать беспилотники, а также чаще проводить наземные операции по сбору информации, наблюдению и разведке. «Любое увеличение личного состава должно повлечь за собой соответствующее расширение систем обеспечения», — заявил Макрейвен.
В том же месяце, когда Макрейвен получил свое повышение, я прилетел в Могадишо. Приземлившись, я увидел в аэропорту явно заметный символ присутствия в стране американских «систем обеспечения». Дальний угол международного аэропорта Адена занимал окруженный стеной объект. Он находился на самом берегу Индийского океана и выглядел как небольшой изолированный поселок. На территории находилось свыше десятка зданий, обнесенных высокой стеной, по четырем углам которой возвышались сторожевые башни. Позднее от многочисленных сомалийских источников, а также людей из американской разведки я узнал, что это был новый контртеррористический центр, организованный ЦРУ и использовавшийся JSОС [2388] . Сомалийцы из-за цвета постройки называли его «Розовый дом». Другие просто именовали его «Гуантанамо». Рядом с постройкой было восемь больших металлических ангаров, а в аэропорту стояли самолеты ЦРУ. По словам работников аэропорта и представителей сомалийских спецслужб, строительство здания было закончено в начале 2011 г. Его охраняли сомалийские солдаты, однако доступ внутрь находился под контролем американцев. На самом объекте инструкторы ЦРУ проводили контртеррористическую подготовку сотрудников сомалийских спецслужб [2389] . Целью было создание национального ударного подразделения, способного проводить боевые операции против «аш-Шабаб» и захватывать ее членов.
2388
Интервью автора с источниками в сомалийской и американской разведке, июнь-июль 2011.
2389
Интервью автора. Могадишо, Сомали, июнь 2011.
В качестве элемента своей расширявшейся контртеррористической программы, проводимой в Сомали, ЦРУ также использовало секретную тюрьму, спрятанную в подвалах штаб-квартиры Агентства национальной безопасности страны. Там содержались заключенные, связанные с «аш-Шабаб» или подозревавшиеся в причастности к группировке. Некоторые из них, как, например, человек, считавшийся правой рукой руководителя «Аль-Каиды» Салеха Али Салеха Набхана, были захвачены на улицах кенийских городов и уже оттуда самолетами переправлены в Могадишо. Других снимали с регулярных рейсов после приземления или арестовывали прямо в их сомалийских домах и доставляли в застенок. Хотя секретная тюрьма официально принадлежала Агентству национальной безопасности, оплачивались местные агенты американской разведкой. Американцы также вели и допросы заключенных. Среди тех, кто предоставил мне информацию о тюрьме и контртеррористическом центре ЦРУ, были высокопоставленные сотрудники сомалийской разведки, представители Переходного федерального правительства, бывшие заключенные, а также ряд хорошо информированных сомалийских аналитиков и командиров иррегулярных вооруженных формирований, некоторые из которых работали с американскими военными и сотрудниками ЦРУ. Американский чиновник, подтвердивший существование обоих указанных объектов, сказал мне: «Тесно сотрудничать с правительством Сомали в контртеррористической области — очень разумно» [2390] .
2390
Интервью автора с американским чиновником, июль 2011. Все заявления, приписываемые чиновнику, взяты из указанного интервью.
Расширение присутствия ЦРУ в Могадишо являлось составным элементом усилий администрации Обамы по организации контртеррористической деятельности в Сомали. Она включала в себя операции JSOC, удары с беспилотников и наблюдение за обстановкой. Высокопоставленный сотрудник сомалийской разведки в беседе со мной заявил, что американские агенты «работают здесь постоянно» [2391] . Иногда в Могадишо их число доходило до 30 человек. Однако мой собеседник подчеркнул, что те из них, кто работал с Агентством национальной безопасности Сомали, не принимали непосредственного участия в проведении операций. Они, скорее, занимались консультированием и подготовкой агентов сомалийских спецслужб. «В сложившемся положении это очень запутанный вопрос. Они хотят нам помочь, но ситуация складывается так, что они не могут сделать это таким образом, каким им хотелось бы. Они не контролируют политические вопросы и обеспечение безопасности, — добавил он. — Они не способны управлять обстановкой так, как это происходит в Афганистане или Ираке. В Сомали ситуация более текучая, она постоянно меняется, появляются новые люди».
2391
Интервью автора с высокопоставленным представителем сомалийской разведки, июнь 2011. Вся информация и заявления, приписываемые высокопоставленному представителю сомалийской разведки, взяты из указанного интервью.