Гуляш из турула
Шрифт:
А пока я существую, пока все еще думаю о Будапеште, могу — как все, кто живет по-прежнему в Зугло, на площади Уйвидек, улицах Дертян и Таллер — обстукивать дыни и арбузы, проверяя их спелость, выбирать из кучи перцев твердые и не сморщенные, а потом съесть паприкаш с картошкой, вспомнить гимны Белы Хамваса в честь сала с паприкой и думать, что вот это и есть счастье.
Единообразие венгерских базаров заменит унификация международной торговли — скучной и везде одинаковой. Венгерские базары тоже одинаковы, но только в Венгрии. Будапештские рынки заслуживают великой поэмы александрийским стихом — этот, на площади Бошняк, и тот, что на улице Фени, на тылах торгового центра «Маммут». Будапештские базары ждут своей поэмы, воспевающей овощные и мясные ряды, буфеты с дешевым вином и палинкой, где с раннего утра солидарно надираются рабочие и пенсионеры; будки с лангошами, в которых жизнь начинается с рассвета и достигает кульминации около полудня, когда пора покупок гармонично перетекает в обеденное время и рядом с очередями к овощным и мясным будкам выстраиваются очереди в забегаловки и к окошкам, где мужчины в заляпанных
В Мадьярок хаза — Доме Венгров на улице Земмельвайса, на углу улицы Ракоци [62] , по которой перемещаются стада синих автобусов, еще недавно был магазин, где продавались только венгерские продукты. Международные концерны не имели туда доступа, у всех этих Johnson&Johnson, Unilever, Craft Foods, PepsiCo не было ни малейших шансов. Шансов там оказаться не было ни у международных или американских производителей продуктов и средств гигиены, ни у китайских продавцов кедов и маек. Это была утопическая торговля со скидками, доказывающая самодостаточность венгерского народа. Идеальное сочетание магазина бытовой химии с приходской лавкой церковной утвари. Было там шило и мыло, мед и стиральный порошок, средство для мытья окон и палинка, чай, сигареты «Hungaria» и «Pannonia», которые уже самим названием демонстрировали чистоту своего происхождения. Курить их — все равно что дышать чистым воздухом пушты; воняет навозом, но это наш национальный навоз. В таком магазине не могло обойтись без предметов мартирологии. Кроме трехцветных свечей с венгерским гербом здесь можно было купить восковые свечки с надписью «Трианон» и портретом святого Иштвана, стоящего на фоне карты Великой Венгрии и девиза «Так было, так будет». Рядом со свечами лежали стопки дамских колготок, название которых «Bella Patricia» настораживало своей иностранной этимологией. Но спокойно, без паники — это были венгерские колготки на венгерские ноги. Кроме колготок были там трусы, хлопчатобумажные и кружевные, для венгерских женщин, а может, и для венгерских мужчин, для фетишистов и трансвеститов националистического толка. Когда мы уже натянем венгерские колготки на венгерские трусы, можно надеть рубашку с венгерским гербом, а на голову нахлобучить кепку с турулом на фоне Великой Венгрии за тысячу восемьсот форинтов. Ну и ко всему этому в придачу — картошка и лук в деревянных ящиках у входа, сыры и колбасы и, конечно, паштет из гусиной печенки, который можно купить в каждом магазине.
62
Династия князей Трансильвании XVI–XVIII вв.
Того магазина уже нет — конечно, он прогорел, большому двухэтажному супермаркету со столь странным ассортиментом трудно было бы устоять в самом центре города. Без сомнения, дешевый китайский лук и дешевые китайские трусы победили венгерские, а молодые парни в воинских куртках с эмблемой Арпадов покупают кофе и средства для мытья посуды в лавках в своем микрорайоне; им не нужно для этого тащиться на улицу Земмельвайса. Одежду купят себе в магазине оружия и военной экипировки, а что-нибудь для души и ума — в книжном магазине «Szittya».
Универсам с улицы Земмельвайса, который я, как и мясную лавку на улице Декан, хочу спасти от забвения за его скромное обаяние утопической национальной самодостаточности, переехал позже чуть дальше, на улицу Вармедь, при этом сильно уменьшившись в размерах, но и там долго не продержался; после него остались вывеска «Венгерские продукты» да серая бумага, закрывающая витрины.
Зато национальный книжный магазин «Szittya» на улице Йожефа Аттилы процветает, потому что там не продают ни лука, ни трусов, только книги, флаги, карты и медали; здесь всегда оживленно. Может, сюда и не приходят толпы: в этом магазине есть что-то элитарное. Он небольшой, но набит всякой всячиной, что создает впечатление небывалого богатства — тут можно купить книжки об истории Венгрии, карты всевозможных размеров и масштабов (хоть и показывающие один и тот же край), майки с доходчивым требованием «Отдайте наши горы!» (относится к румынам) и непонятными руническими знаками, которыми якобы пользовались правенгры. Руны никто до сих пор порядком не расшифровал, они таинственнее, чем кипу инков, но в «Szittya» маек с мадьярским всадником с азиатскими чертами лица в венке рунических надписей — полным-полно.
Я перебираю майки, выбираю одну и спрашиваю продавщицу, что означает руническая надпись на ней. Продавщица внимательно рассматривает символы, трогает их пальцем и начинает читать по слогам: «Вен-гри-я прос-нись». Но, кажется, она не слишком уверена в точности своего перевода, поэтому просит помощи у товарки, которая, морща черненые брови, произносит: «Да здравствует Венгрия!»
Можно тут найти биографию Дьюлы Гёмбёша, фашистского премьер-министра Венгрии в тридцатых годах, и книжку об Иисусе с пробуждающим смутную тревогу названием: «Правда ли, что Христос был евреем?» Можно еще купить — или хотя бы полистать — руководства по фитнес-гимнастике. Американские культуристки напрягают мышцы, принимают позы и совершают движения, недостойные националистов. На соседней витрине, рядом с книгами об истории гонведов и сокровищах Трансильвании, стыдливо засунуты поглубже все произведения Пауло Коэльо, переведенные на венгерский.
Хозяин, мужик среднего возраста в островерхой меховой шапке, серо-коричневых штанах и такого же цвета рубахе,
Однажды я купил в «Szittya» коврик для компьютерной мыши в форме Венгрии 1914 года: разноцветное множество комитатов, лоскутная мозаика регионов и народов, пластико-резиновые земли Венгерской Святой Короны, карманная (или скорее настольная) версия империи. Теперь я путешествую с компьютерной мышкой по несуществующей державе: от комитата Гаромсек в правом нижнем углу до комитата Шарош со столицей в Эперьеше на севере. А потом быстрым движением съезжаю по диагонали в левый нижний угол, туда, где фиолетовым цветом манит комитат Загреб (столица Загреб). Дальше еду вправо, до зеленого комитата Срем, и далее через Сисак, Осиек аж до Митровицы. А потом снова вверх и вправо, минуя по пути комитаты Торонтал, Темеш, Арад, Бихар, и опять вправо до Клужа и Марамароша, и так себе гуляю по нынешним Хорватии, Словакии, Сербии и Румынии, почти не касаясь границ сегодняшней Венгрии.
«Урезанная Венгрия — это не край, целая Венгрия — это рай». Этот сердитый слоган находит отражение в картах земель Короны Святого Иштвана, которые можно купить в каждом книжном магазине, для этого не нужно идти в «Szittya». Слова «Венгрия» (Magyarorsz'ag) и «рай» (mennyorsz'ag) фонетически созвучны; говоря «Венгрия», мы не только думаем «рай», но и почти произносим свои мысли вслух. А коли уж рай, так с границами до Трианонского договора. Поэтому атлас автомобильных дорог Карпатского бассейна издательства «Картография» попросту, безо всякого камуфляжа, представляет собой карту Великой Венгрии. После страниц, где показаны дороги Венгрии, Словакии и Трансильвании, целый разворот занимают земли Короны Святого Иштвана (в 1886 году), разделенные на комитаты. Далее следует разворот с гербами комитатов. Чтобы помнили, как выглядят оригинальные символы Братиславы и Риеки, то есть Пожони и Фиуме.
На площади Морица Жигмонда [63] есть магазин с близким моему сердцу названием «Турул». Над входом надувается спесью моя любимая птица, а внутри — куча всякого добра. Так должен выглядеть Эдем, в который попадают настоящие венгры, а приветствовать их должен сам князь Арпад со своими военачальниками. Я нашел это место с помощью интернет-сайта www.kuruc.info, портала воинствующих националистов. Они бдительно выслеживают все проявления антивенгерскости, подсчитывают преступления, совершенные цыганами, докладывают об уличных стычках, а еще указывают сайты магазинов с бесценным богатством: реконструированным снаряжением азиатских всадников — луками и колчанами древних мадьяр, их меховыми шапками и барабанами. Может, если б поискать хорошенько, в ассортименте нашлись бы еще длинные черные усы, раскосые глаза и выступающие скулы? А если их нет, то самое время о них подумать. Интернет-магазины, предлагающие полную экипировку мадьярских воинов, в которой можно выглядеть так, как выглядели предки в 896 году, не дают, однако, ответа на вопрос: кто мы, откуда пришли и куда идем.
63
Мориц Жигмовд (1879–1942) — венгерский писатель, автор исторических романов.
Впрочем, может ли вообще венгр ответить себе на этот вопрос, если не может поехать туда, откуда берет начало его история, потому что никто не знает этого места? Предпринимались уже не раз паломничества и экспедиции в поисках места рождения народа, но найти первоисточник всего венгерского оказалось намного труднее, чем открыть происхождение амазонок. Шандор Кёрёши Чома [64] в XIX веке отправился на поиски родственников венгерского народа в Азию и закончил свою жизнь в Гималаях, где исследовал тибетский язык. Не он первый искал и не нашел. Поиски пра-Венгрии — как поиски Атлантиды: когда-то и где-то якобы она была, но где и когда — этого, наверное, нам узнать не суждено. Но если бы ее нашли, чем бы тогда мы питали нашу мечту, на чем основывали бы легенды и домыслы?
64
Шандор Кёрёши Чома (1784–1842) — венгерский и румынский востоковед, автор первого тибетско-английского словаря и грамматики, основатель научной тибетологии.
Были, конечно, и такие, кто утверждал, что нашел. Автор «Венгерской Библии», какой-то венгерский Эрих фон Дэникен [65] , нашел венгров, правда, не в космосе, а среди шумеров, расшифровав их записки на глиняных табличках. Он нашел венгров даже еще дальше — дальше, собственно говоря, некуда — в библейском раю. По мнению автора, Адам, да-да, тот самый, который является нашим праотцем, который съел яблоко и остался на бобах, как раз и был тем самым первым венгром, что ясно доказывает его имя. «Адам» — это архаическая запись слова «ad'am», то есть «я дал». Это человек, который отдал ребро, чтобы из него появились женщина и весь человеческий род, в первую очередь венгерский род, все эти Иштваны, Шандоры, Андраши, Лайоши, Илонки, Жужанны и Агнеш. Имея такое происхождение, трудно примириться с несправедливо и не по ранжиру ничтожной ролью венгерского государства в современном мире.
65
Эрих фон Дэникен (р. 1935) — швейцарский писатель и кинорежиссер, уфолог, автор теории о влиянии инопланетян на древние цивилизации.