Гуманоиды
Шрифт:
— Что ж, тогда я с вами. Что необходимо сделать?
— Все, — положив конверт обратно под чудовищное пресс-папье, гигант крепко пожал руку Форестера. — Должен предупредить вас, что мы задумали почти неосуществимое дело. Наши силы несопоставимы — в борьбе с таким врагом, как Айронсмит, даже Оверстрит не может предвидеть всего. Пока вы не появились среди нас, у меня вообще не было никакой надежды.
Доктор мягко повторил:
— Чего же вы ожидаете от меня?
— Прежде чем планировать свою работу, вы должны ознакомиться с тем, что нам уже удалось сделать. Я рассказывал вам, что многие годы помогал старику Мэнсфилду в попытках уничтожить его собственное изобретение, и думаю, что мы действительно могли бы расправиться с гуманоидами, если бы я обладал способностями к изучению физики. Поставленная задача требует равных усилий в сфере физики и психофизики.
Изменение центрального аппарата — чистая физика. Но Мэнсфилд создал мощную энергетическую систему, призванную защитить аппарат от вмешательства инженеров. Он хорошо постарался — нам обоим не раз приходилось убеждаться в этом. Ни один человек не способен приблизиться к Крылу IV ближе, чем на три световых года — по крайней мере, обычным способом. Тем не менее Джейн Картер была там.
Изумленный Форестер поискал глазами ребенка. Она шла за ними по пещере, и доктор подумал, что девочка сейчас играет где-то на песке. Но Джейн нигде не было видно.
Уайт улыбнулся и произнес:
— Она ушла за палладием. Нам нужен металл, чтобы создавать необходимое оборудование, а Оверстрит обнаружил близкий к поверхности источник палладия на планете, куда не ступала нога человека или гуманоида. Самородки действительно очень чистые, лишь иногда с примесями родия или рутения.
Форестер изумленно прошептал:
— Но она всего лишь маленький ребенок! И вы посылаете ее одну в другие миры?
Глаза Уайта сурово блеснули.
— Это вынужденный риск. Палладий необходим нам как воздух. К тому же Оверстрит присматривает за Джейн и всегда готов предупредить ее в случае появления Айронсмита или его помощников.
Великан вернулся к рабочему столу и продолжил:
— Малышка приносит металл, а ваша задача — изменить центральный аппарат, управляющий гуманоидами. Уоррен Мэнсфилд мог бы сделать это, если бы ему удалось преодолеть защитное поле Крыла IV. Вы должны занять его место.
Форестер едва не задохнулся от неожиданности:
— Вы же не имеете в виду… Вы же не хотите сказать…
— Именно это я и имею в виду, — жестко ответил Уайт. — Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь вам, но вы — единственный среди нас инженер-родомагнетик. Именно вас мы отправим на Крыло IV, чтобы изменить Основную Директиву.
Ученый ухватился похолодевшими руками за неровный край рабочего стола и медленно опустился на деревянную скамью, чтобы унять дрожь в поврежденном колене. Он смотрел на рыжеволосого гиганта почти с обидой.
— Вы же знаете, что я не умею пользоваться телепортацией.
Уайт усмехнулся и ответил:
— Вы научитесь. Вам просто придется научиться, если вы хотите снова увидеть дневной свет. Над нами около тысячи футов плотного камня, и нет ни одного прохода, достаточно широкого для человека.
— Но я… я просто не смогу…
Форестер вздрогнул, нервно сглотнул слюну и ощутил внезапный приступ клаустрофобии. Сырой воздух пещеры казался ему слишком тяжелым и плотным. Доктор всмотрелся в темноту в углах пещеры, куда никогда не падал дневной свет. Он услышал легкое журчание и звук падающих капель — вода стекала откуда-то сверху. Неужели ему придется слушать этот звук вечно? Пещера по сути, была могилой, и Форестер был заживо похоронен в ней — до тех пор, пока ему не удастся совершить невозможное…
Доктор взял себя в руки, перестал стучать зубами и попытался обратиться к доводам разума. Если телепортация перенесла его сюда, то она же поможет ему выбраться. Глубоко вздохнув, он повернулся к Уайту.
— Простите, наверное, падение просто помутило на время мое сознание. Я буду стараться изо всех сил, но не забывайте, что однажды я уже потерпел неудачу, — неуверенно закончил он.
Уайт спокойно ответил:
— Вы можете сделать это. Ведь вы ученый, а психофизика — тоже наука. Значит, вокруг наблюдаемого нами феномена можно выдвигать гипотезы, развивать теорию и устанавливать закономерности. Телепортация — лишь предмет для анализа и логических выводов. У нее есть свои законы, и вы их изучите. Вообще-то это довольно сложная наука. Это естественно — ведь скальпель хирурга не может обратиться на самого исследователя. За годы невероятных усилий я обнаружил больше вопросов, чем ответов. Например, что есть мозг?
Широкие плечи Уайта медленно поднялись, а затем взгляд его устремился к низкому арочному проходу, ведущему в соседнюю комнату пещеры. Форестер знал, что оттуда тоже нет выхода наружу, но Джейн Картер внезапно появилась там из ниоткуда.
Несколько секунд она молча моргала, стараясь привыкнуть к темноте пещеры, а потом подбежала к Марку Уайту. Доктор заметил белую изморозь на потрепанной меховой шубке девочки и ее темных непокрытых волосах. Посиневшая и дрожащая от холода, она протянула Уайту небольшую, но явно тяжелую кожаную сумку. Гигант извлек оттуда несколько белых самородков, тоже покрытых пушистым инеем. Он уже начал таять, и струйки воды растекались по деревянному столу. Дрожа то ли от страха, то ли от холода, Форестер молча наблюдал за ребенком — босоногая девчушка преданными глазами смотрела на Уайта.
— Мне надо вернуться туда снова?
Уайт ласково улыбнулся и, посмотрев на кучку самородков, ответил:
— Нет. Думаю, что этого вполне достаточно. Ты очень хорошо поработала, Джейн, и Грейстон приготовил тебе кое-что вкусненькое. Иди поешь.
— О, спасибо! Я так рада, что не надо больше идти туда — там ужасно холодно!
Девочка, сияя от счастья, побежала к нише, в которой Грейстон помешивал что-то ароматное в своем горшочке — теперь горшок стоял на электрической плите. Изумленно глядя на оттаивающие льдинки на воротнике и волосах Джейн, Форестер не мог прийти в себя от шока.
Уайт медленно произнес:
— Там действительно очень холодно. Богатейшие месторождения палладия наверняка были вымыты из почвы давным-давно, потому что на планете больше нет эрозии. Она потеряла звезду, когда-то согревавшую ее поверхность, и теперь там слишком холодно для существования плотной атмосферы. Температура близка к абсолютному нулю.
Форестер моргнул и потряс головой.
— Вы хотите сказать, что Джейн способна преодолеть любой закон природы?
— Нет. Она просто научилась использовать принципы психофизики — вероятно, неосознанно. Она адаптируется. Сначала Джейн всегда дрожала от холода — и на Драконьей скале, и здесь, когда мы впервые попали в эту пещеру. Но теперь она научилась регулировать температуру своего тела, — ответил Уайт.