Гуманоиды
Шрифт:
Глава двадцать первая
Итак, время пришло. Работа над новыми секциями подошла к концу, и Форестер сказал, что готов. Наблюдая за тем, как исчезает и появляется малышка Джейн, доктор почти справился со своим первоначальным недоумением и привык воспринимать телепортацию как простой процесс взаимной замены сил. Но Крыло IV находилось в двух сотнях световых лет…
Форестер стоял рядом с Уайтом и Джейн возле двух длинных палладиевых секций реле, лежащих на скамье, и содрогался при мысли о предстоящем путешествии. Двенадцать триллионов миль! Это в несколько раз больше, чем расстояние, на котором свет среднего солнца виден
Вслед за мыслями о невероятности расстояния к нему вернулись былые страхи и сомнения в возможности телепортации как таковой. Темные своды пещеры снова стали каменной клеткой, из которой не было выхода.
Падающие капли воды словно издевались над Форестером, с легкостью проникая туда, куда человек не имел возможности проникнуть. Тяжелый влажный воздух затруднял дыхание, нависающая над головой неровная поверхность скалы вызывала приступы клаустрофобии. Доктора вновь стал беспокоить желудок, а поврежденное колено ныло особенно остро. Все теории и законы старой ортодоксальной физики словно покинули заброшенные лаборатории и обсерватории, тяжким грузом опустившись га плечи ученого, лишая его веры в задуманное. «Этого не может быть! — взывал его рассудок. — Ни один человек не в состоянии просто так перешагнуть двенадцать триллионов миль, словно перейдя из одного нарисованного мелом квадрата в другой».
Доктор медленно отвернулся от поблескивающих секций реле, представлявших собой два длинных палладиевых ящика, внутри которых крылась последняя надежда человечества.
— Я не могу этого сделать. Расстояние слишком велико! — Вытирая вспотевший лоб, Форестер переводил взгляд с застывшего в нетерпении гиганта на малышку Джейн. — Может быть, сначала мы попробуем короткий скачок? Хотя бы из пещеры на землю. Мне надо свыкнуться с мыслью, что такое возможно.
Уайт покачал головой:
— Чушь. Вы можете попасть на Крыло IV — вспомните свою собственную теорию. В пространстве психофизики лаборатория Мэнсфилда так же близка к вам, как я или Джейн. Кроме того, Оверстрит сказал, что нам надо торопиться. Так что вперед! Джейн поможет вам, если вы сами расслабитесь и не будете неосознанно сопротивляться. — Уайт перевел взгляд с Форестера на новые секции реле, и доктор снова поразился силе негасимого пламени, горевшего в глазах рыжеволосого гиганта.
Доктор уставился на ребенка, стараясь не дрожать от волнения.
Девочка протянула ему маленькую перепачканную руку и сказала:
— Я помогу вам, доктор Форестер. В путь!
Ученого поразили спокойствие и убежденность, горящие в глазах девочки.
Да, он знал дорогу! Лучик ее уверенности коснулся его и вновь наделил надеждой. Она вела его, и им даже не пришлось перешагивать через пространство. Доктор вообще не ощутил никакого движения — и тем не менее через миг они оба уже стояли на балконе лаборатории Мэнсфилда.
— Вот видите! Это совсем не сложно! — прошептала Джейн.
Он пожал ее пальцы в знак благодарности, а затем осмотрелся вокруг. Пол внутри башни был сделан из пластин серого окисленного алюминия. Абсолютно лишенная окон стена тянулась бесконечно далеко вверх и вниз, уходя за пределы видимости. Стоя на балконе, доктор боялся взглянуть вниз — дух захватывало от огромной высоты, на которой они находились.
Небольшая дверца вела с балкона в бывшую лабораторию Мэнсфилда, а оттуда — к энергетическому центру. Доктор снова невольно опустил глаза — безграничность пространства пугала его. Так вот где наивный идеалист Уоррен Мэнсфилд создавал первые части реле для управления гуманоидами! Вот к чему привело его стремление избавить человечество от войн! Где же теперь он скрывается от своих детищ и надеется ли еще справиться с ними?
Восемьдесят лет эры правления гуманоидов сильно изменили Крыло IV. Глядя вниз с бесконечно высокой башни, Форестер ощутил дрожь и почти панический страх. Тень, отбрасываемая этим мрачным строением, темной полосой ложилась на едва различимую поверхность планеты. Раньше здесь были горы, но после того, как гуманоиды стали расширять поле деятельности, они сгладили все неровности окрестного пейзажа, и теперь кругом простиралась бесконечная равнина. Вся эта местность представляла собой огромный космопорт, куда прибывали и откуда взлетали многочисленные межзвездные корабли. Они были столь же невероятных размеров, как те, что привезли гуманоидов на планету Форестера, — но из-за огромного расстояния большинство их казалось скоплением крошечных насекомых.
Впрочем, некоторые корабли находились достаточно близко, чтобы доктор мог разглядеть, как гуманоиды выгружают из них темные массы руды — сырья для производства все новых и новых машин. Другие принимали на борт бесчисленное множество уже готовых андроидов — их металлические когорты маршировали вверх по трапу, готовые разрешить все мировые проблемы, похоронив их под бесконечной благожелательностью Основной Директивы.
Большинство гигантских кораблей опускалось в люки на поверхности посадочного поля или поднималось из них — вероятно, стоянки звездолетов располагались под землей. Форестер подумал, что вся планета превратилась в один огромный лабиринт шахт и посадочных площадок, плавильных печей, хранилищ руды, фабрик и сборочных линий — в темную матрицу невероятной машины Мэнсфилда, в которой рождались гуманоиды.
Ученый отвел взгляд от пейзажа. Плечи его устало опустились, руки дрожали. Джейн Картер прижалась к нему, едва дыша и не произнося ни звука. Наконец, они оба повернулись к двери в стене. Девочка улыбалась, с гордостью показывая ему путь, ее огромные глаза торжественно сияли. Когда Форестер уже хотел открыть дверь, она потянула его за рукав.
— Подождите! Мистер Уайт хочет, чтобы вы взглянули на это, — девочка неуверенно обвела рукой серую бесконечность расстилавшегося под ними пространства. — Он говорит, что вы инженер и, может быть, поймете, что это такое.
Внимательно поглядев в указанном направлении, доктор увидел гигантский новый купол, возводимый гуманоидами. Слегка расплывчатый из-за легкой дымки, он имел темно-красный цвет, а высота его несколько превышала ширину. Вокруг купола вздымалась ажурная металлическая паутина строительных лесов. Но это все ни о чем не говорило доктору. Неожиданно рядом с куполом появился поднимающийся снизу межпланетный корабль, казавшийся мелкой мошкой, — но Форестер знал, что корабль невероятно огромен.
Девочка продолжала дрожащим голосом:
— Я пыталась проникнуть внутрь него, но почему-то не смогла. Даже мистер Оверстрит не смог заглянуть туда, но он думает, что купол может помешать нам.
Форестер молча изучал странное строение. Собирались ли гуманоиды самосовершенствоваться с помощью нового реле — лучшего, нежели палладиевый мозг, созданный Уорреном Мэнсфилдом? Вполне возможно. Кто знает, к чему они смогут прийти в итоге…
— Скажи мистеру Уайту, что я не знаю, для чего нужен этот купол.
Ветер дул в лицо ученому, заставляя глаза слезиться. Потом запахло чем-то горьковатым и маслянистым. Форестер закашлялся от угара, а затем продолжил: