Гуманоиды
Шрифт:
— Что вы с ней сделали?
Математик резко покачал головой. Его серые глаза остановились на застывшем ребенке, и доктор видел в них глубочайшее сожаление.
— Не я сделал это с ней. Весьма прискорбно, но гуманоиды ещё не научились гуманным способом справляться с людьми, обладающими сверхчеловеческими способностями. Боюсь, что ее уничтожат. А виноваты в этом вы, и только вы.
Форестер возмущенно спросил:
— Я? Каким же это образом?
— Если вы действительно хотите серьезно поговорить, то идемте со мной. Нам нельзя здесь оставаться, — он бросил последний взгляд на стоящую неподвижно
Он размашисто шагал по узкому мостику, пренебрегая опасностью оступиться, а доктор уныло прихрамывал вслед за ним. Наконец мостик кончился, и Форестер ухватился за дверную ручку. Обернувшись назад, он с горечью отметил, что гуманоиды уже поспешно соединяют разорванные им проволочные соединения. Что ж, на этот раз он потерпел поражение. Силы оставили ученого, и он устало опустился в старое потертое кресло Мэнсфилда, давая отдых своему больному колену.
Малышка Джейн Картер плавно скользила вслед за ними с грацией, достойной гуманоида. Она остановилась возле грифельной доски, недвижимая, как остановленная машина. Улыбка все еще блуждала на ее бледном личике. Глаза превратились в темные впадины, лишенные жизни и способности видеть. Форестер отвел взгляд, старясь подавить чувство животного страха, и недоверчиво посмотрел на Айронсмита.
— Как? Как я мог стать причиной такого? — хрипло произнес он.
Математик задумчиво шагал взад-вперед по небольшой комнате, когда-то служившей лабораторией Уоррену Мэнсфилду. Он разглядывал корешки книг на полках, старый токарный станок, ключи, оставленные в небольшой счетной машине — должно быть, когда-то послужившей прародительницей самих гуманоидов. Пыль скатывалась в легкие комочки вокруг ботинок бывшего клерка, липла к рукавам и полам его темного костюма. Наконец, глубоко засунув руки в карманы, математик обернулся к Форестеру и слегка нахмурил брови.
Голос его был мягок и дружелюбен, словно доктор несколько минут назад не приказывал Джейн Картер взорвать нестабильные изотопы калия в его крови.
— Гуманоиды вынуждены охранять систему — Уоррен Мэнсфилд заложил это в их программу. Поскольку безумцы, подобные вам или Марку Уайту, атакуют Основную Директиву с помощью психофизического оружия, машины вынуждены разрабатывать психофизические методы защиты.
Доктор снова посмотрел на неподвижного ребенка.
— Они вынуждены? Или это вы помогаете им?
Айронсмит молча смотрел на него встревоженными серыми глазами, пока приступ гнева не заставил Форестера вскочить из кресла. Острая боль в ноге вынудила ученого ухватиться за край стола.
— Так вы не отрицаете этого? Я догадывался уже давно — еще тогда, когда вы выдвигали свои не слишком логичные аргументы в пользу примирения с гуманоидами. Да, они щедро расплатились с вами! Вы предатель. Думаю, вы не будете это отрицать. Но вы совершили измену не здесь, не на Крыле IV, где намерены погубить последнюю надежду на свободу, которая осталась у человечества. Я слышал о договоре, уж не знаю, что в нем говорилось, между вами и машинами!
Ученый потрясал в воздухе сжатым кулаком и неровно дышал от приступов ярости. В ответ Айронсмит спокойно кивнул:
— Да, взаимовыгодный договор действительно существует. Это просто необходимо, ибо гуманоиды созданы без всяких способностей к психофизике и не обладают творческим началом. Они не способны защитить Основную Директиву от психофизических атак без помощи, условия которой оговорены в договоре.
— Я так и думал!
— Но этого недостаточно, — потирая гладко выбритый подбородок, Айронсмит сделал еще один круг по комнате и, наконец, решительно кивнул. — Вы все слишком усложняете, Форестер. И все же я намерен дать вам еще один шанс присоединиться к нам.
Недоуменно глядя на дружелюбного, честного на вид молодого человека, так неожиданно превратившегося из юного клерка в серьезного мужчину, доктор ядовито пробормотал:
— Покорно благодарю!
Айронсмит покачал головой.
— Не меня. Ваша благодарность должна относиться к кому-то другому, кто все еще готов простить большую часть ваших глупых ошибок и рисковать, помогая вам. Скажите спасибо Рут, вашей бывшей жене.
— Рут? Но она же находится в Стармонте, где ее пичкают эйфоридом.
Айронсмит невинно улыбнулся.
— Она была там. Вы бросили ее с гуманоидами. Но я всегда любил Рут — любил гораздо сильнее, чем вы, и я увез ее с собой, когда покинул Стармонт. Ей вернули память и сознание, и теперь она вместе с нами участвует в договоре. Она надеется, что вы присоединитесь к нам. Что мне ответить ей?
В голосе математика вдруг послышалась неожиданная надежда…
— Так, значит, она с вами? — Форестер почувствовал странный холод внутри. Слабо опираясь о стол, он удрученно опустил олову. Ему никогда не нравился Айронсмит, еще до вторжения гуманоидов, и теперь доктор верил, что на то были причины. Так вот она, причина несчастья Рут, которое гуманоиды надеялись излечить с помощью эйфорида.
Осознание происшедшего, подобно лавине, обрушилось на Форестера. Пустынная обсерватория была маленьким изолированным мирком, и вероломный предатель слишком уж часто бывал с Рут. В офисе и в кафе, весело рассказывая ей о принципах древней философии или переводя истории с мертвых языков материнской планеты. На вечеринках и теннисном корте, всегда обладая избытком свободного времени, — тогда как Форестер дневал и ночевал возле ракет проекта «Молния».
Доктор ощущал, что у него поднялась температура. Его тело вновь напряглось, готовясь броситься в бой, но больное колено напомнило, что он далеко не в лучшей форме, и Айронсмит опять легко окажется победителем. Наконец, Форестер смог оторвать ненавидящий взгляд от лица математика и перевести его на малышку Джейн Картер. Он всмотрелся в ее невидящие глаза, механическую улыбку и вздрогнул от отвращения при мысли, что такое может случиться с ним самим.
— Я пойду с вами, но только при одном условии, — он снова резко обернулся к Айронсмиту.
Лицо математика просветлело.
— Так вы готовы присоединиться к нам? Вы готовы принять гуманоидов как полезные машины, которыми они и являются на самом деле? И вы поможете им защитить Основную Директиву? Тогда — добро пожаловать, Клэй Форестер! — молодой человек энергично протянул ему ладонь для рукопожатия.
— Я ведь сказал — при одном условии. Джейн Картер пойдет со мной — свободная.
Айронсмит с сожалением ответил: