Гусар на крыше
Шрифт:
— Нет, не так же. Извините, — добавил он, — я отвечал вам сквозь сон. Это не совсем то, что я хотел вам сказать. Я хотел сказать, что мы с вами товарищи, что нам незачем опасаться друг друга, напротив, мы друг друга поддерживаем. Мы шагаем рядом по дороге. Мы делаем все возможное, чтобы не заболеть. Но неужели вы думаете, что я вас брошу, если вы заболеете?
Она не ответила, и вскоре послышалось ее глубокое дыхание. Ночь была спокойна и неподвижна, только в небе бесшумно перемещались облака; но само это движение, могучее, ритмичное, неторопливое, делало лишь еще более безмятежной тишину ночи. Мул посапывал во сне. В сухих листьях шуршали лесные мыши. Иногда со стоном потягивались толстые ветви деревьев. Каждый звук гулко отдавался в пространстве ночи, словно в глубоком колодце.
В глубине ложбины закричала сова. Потом послышалась длинная музыкальная фраза. Это была не сова, это кларнетист беспечно наигрывал какую-то нежную и грустную мелодию.
«Он недалеко ушел, — подумал Анджело. — Он много болтал, но не сказал ничего из того, что ему действительно хотелось сказать, ничего значительного. Все мы так делаем. Он ждал, когда останется один».
Немного смешное воркование кларнета становилось все громче, подхваченное торжественным эхом, и разносилось на фоне театральных декораций белеющего леса и застывших в церемонных позах, посеребренных луной буков, которые нескончаемо выполняли какие-то медленные, плавные и благородные движения.
— Это немецкие танцы Моцарта, — сказала молодая женщина.
— Я думал, вы спите.
— Я не спала, я просто тихо лежала, закрыв глаза.
Занявшийся день осветил грязное и мрачное небо.
— Надо немедленно уходить, — сказал Анджело, — и искать укрытие. Будет дождь.
Они быстро вскипятили чай, подбрасывая в огонь ярко вспыхивающие буковые листья. Без особого аппетита поели кукурузной муки.
— Мне ужасно хочется холодной воды, — сказала молодая женщина. — Это дождливое небо меня успокаивает.
— Болезнь в первую очередь набрасывается на людей усталых и продрогших. Под дождем идти тяжело, а мы скоро поднимемся на ту высоту, где в пасмурную погоду будет очень холодно идти в мокрой одежде. Дождь мне внушает не меньший страх, чем дома, и, пожалуй, для вас я больше всего боюсь дождя. Нужно выбирать. Но главное — в путь. Может быть, нам повезет и мы наткнемся на лесную хижину или, что еще лучше, пещеру. Мне тоже ужасно хочется холодной воды. Мне настолько хочется этого опасного напитка, что едва я закрываю глаза, как в ушах у меня раздается журчание воды. Но не будем забывать о том, что надо жить.
Они пошли вверх по лесистым склонам. Небо все больше затягивалось тучами, в нем чувствовалась угроза. Волны теплого ветра были насыщены влагой. Капли дождя, будто мыши, семенили в листве. Поднявшись на холм, они смогли сверху взглянуть на большой лес, сквозь который шли. Вид этого холмистого края, поросшего густым, словно овечья шкура, темно-синим лесом, не внушал особой надежды. Деревья эгоистично радовались приближающемуся дождю. Эти бескрайние просторы, где шла своя растительная жизнь, прекрасно организованная и совершенно равнодушная ко всему, что не имело отношения к ее непосредственным интересам, пугала не меньше, чем холера.
Даже ворон здесь больше не было. Они увидели сокола. Но этому трупы не нужны.
К счастью, дорога была хорошей. Карета бы по ней не проехала, а для мула было в самый раз. Видно было, что дорогу поддерживают в хорошем состоянии, а следовательно, она должна вести к каким-то обитаемым местам. Но идти до них было явно неблизко. Анджело и молодая женщина прибавили шагу, но дело шло к полудню, а кругом по-прежнему были только чащи да заросли. Из туч наконец посыпался мелкий дождь, едва просачивавшийся сквозь ветви елей, но окутавший весь лес тихим ропотом заснувшего моря. Все было так уныло и монотонно, что Анджело обрадовался, услышав отдаленные раскаты грома. Он всегда предпочитал открытую ставку. Наконец, поднявшись на гребень хребта, они увидели кипящее черными тучами небо, а примерно в четверти лье впереди красноватое пятно поляны и фасад большого дома.
Три басовитых удара осенней грозы вяло прокатились по соседним ложбинам. Плотные занавеси дождя окутывали лес. Встревоженный шумом мул навострил уши и зашагал быстрее. Молодая женщина ухватилась за вьючный ремень. Они побежали. Ливень нагнал их. Однако, вбегая под навес большой двери, они успели заметить, что дом окружен чем-то вроде парка.
— Вытрите поскорее волосы, — сказал Анджело. — Главное — не застудить голову. Мы успели вовремя.
Вяло блеснула молния, раздался грохот, будто кто-то опрокинул чугунные котлы, и дождь с яростью обрушился на землю. Этот огромный пустой дом, гудевший, как барабан, под ударами дождя, усиливал ощущение одиночества.
— Какое странное место, — сказал Анджело. — Кто-то подстриг кусты, посадил вдоль аллеи деревья. А если судить по толщине стволов, то этим кленам не меньше ста лет. Что здесь делает эта казарма? Вы не чувствуете запаха серы?
— Чувствую. Но если вы хотите меня напугать, то вам это не удастся. Дьявол здесь ни при чем. Я помню этот запах тухлых яиц, который разбудил меня в моей закрытой карете, когда я в первый раз проезжала по этим местам. Мой муж говорил мне, что тут есть несколько деревень с сернистыми источниками. Летом эта казарма, должно быть, служит гостиницей для принимающих ванны.
— Ну, о дьяволе я подумал только потому, — ответил Анджело, — что дьявол все-таки лучше, чем ничего. Так, по-вашему, мы на верном пути, поскольку, направляясь в Гап, вы уже встречались с этим запахом?
— Если мы находимся недалеко от одной из этих деревень, то до Гапа не больше десяти-двенадцати лье, а Тэюс в трех лье от Гапа. Я помню, что мы проезжали через леса. Но меня везли, и я ни о чем не заботилась. Мне не могло прийти в голову, что придется пробираться через эти леса одной и пешком.
Для очистки совести Анджело постучал в большую дверь, около которой они стояли. Удары глухо отдались в пустых коридорах. Дождь зарядил надолго. Тучи так плотно обложили небо, что казалось, уже наступают сумерки.
— Нужно попытаться войти внутрь, развести огонь и провести ночь под крышей. Оставайтесь здесь. Я обойду кругом. Наверняка найдется дверь, которую проще взломать, чем эту.
И он нашел такую дверь, она выходила в кладовую. Они распрягли мула. Тут хранились седла; конюшня была рядом; туда можно было свободно войти. В кормушках они наскребли достаточно овса и сухого сена для мула.