Хакер
Шрифт:
«Мне нужны деньги, бабы и азартные игры. А папаша тут ни при чём. Я — нормальный, простой русский хакер, безо всяких психопатий и прочих патологий. Я жадный, я живой! Всё у меня хорошо, а скоро будет ещё лучше», — уговаривал себя Лобстер, решительно шагая по улице.
Пошёл дождь. Зонта у него не было. Он подошёл к краю тротуара и проголосовал. Около поребрика взвизгнула тормозами «девятка»…
У киберпанка Гоши была большая четырёхкомнатная квартира в Фурманном переулке. Откуда она у него взялась, никто толком не знал: то ли взломал дорогую программу, то ли в наследство от троюродной бабушки по материнской линии досталась. Разное говорили…
Ещё четыре года назад
Вся Гошина жизнь была одной большой тусовкой. Отлучи его от людей хотя бы на день, он взвыл бы от тоски, полез на стены, сошёл от одиночества с ума. Впрочем, за три года их с Лобстером знакомства многое изменилось. Теперь, несмотря на серебряные серьги в ушах и небольшой красно-жёлтый гребешок на седой голове, похожий на окровавленный коровий рог, Гоша был вполне респектабельным мужчиной, мэтром, философом и резонёром. Он с удивительной лёгкостью находил общий язык с пятнадцатилетними подростками, привязывал их к себе, учил хакерскому ремеслу. Будучи противником частной собственности, Гоша создал фонд, из которого каждый член тусовки мог бесплатно получить любой, даже самый дорогостоящий, пиратский софт. Подростки смотрели ему в рот, девицы прыгали в постель… Гоша никого не обделял вниманием. Про себя Лобстер называл его иногда злобным педофилом. А злобным Гоша действительно бывал. Однажды Лобстер своими глазами видел, как он отхлестал по щекам тринадцатилетнего пацана за какую-то провинность…
— Глазам не верю — в самом деле — главный хакер страны! — обнял Лобстера Гоша.
Компания приветственно засвистела, заулюлюкала. В квартире стоял дым коромыслом: кто-то танцевал под утомляющую своим однообразием «кислятину» в тёмной комнате, кто-то целовался на кухне, кто-то пускал по кругу ядрёные косяки. Большая белоснежная скатерть, постеленная прямо на полу в гостиной, была уставлена закусками и напитками. Вокруг неё расположилась большая часть компании. Лобстер выставил на скатерть две бутылки хорошей водки.
— Ну и где твои актрисочки? — поинтересовался Лобстер, окинув взглядом компанию. Он знал их всех. Были здесь Мурры, Фрумы, Бегонии, Олигархи, Карлики, Наи, Цириллы, Стервуни, Мандоры, Дефолты, Мадины, Нирваны — интернетовский паноптикум. Юзеры и хакеры прикрывались кличками как масками, скрывая свои истинные имена. Сначала, как и положено на карнавале, они надевали маски на несколько часов болтовни в сети, прикалывались, зло или весело посмеиваясь друг над другом, но со временем ники прирастали к своим хозяевам, как прирастает черенок к подвою, постепенно превращая приютившее «пасынка» растение в нечто другое. Наблюдая за этими так называемыми интернетовскими друзьями, Лобстер часто ловил себя на мысли, что все они напялили
— Тебе наших герлух мало? Выбирай любую! — хохотнул Гоша, потом нагнулся к нему, прошептал на ухо: — Девки будут позже, когда вся шелупонь рассосётся. Ты не суетись. Расслабься пока: выпей, закуси. После поговорим.
Лобстер последовал совету Гоши. Пить водку, однако, не стал. Водка у него обычно «не шла»: он давился, краснел, выпучивал глаза, стараясь пропихнуть жгучую жидкость в организм, — зрелище было не из приятных. Не умел — что поделать? Зато налёг на салаты, сыр и ветчину. Главный киберпанк всегда отличался хлебосольством — этого не отнять…
Сам Гоша пил и ел мало, жаловался, что испортил желудок во время очередной одиссеи, наглотавшись на одном из островов каких-то специй, от которых горят не только внутренности, но и кожа. По словам Гоши, достаточно двух крупинок этих специй, чтобы человек начал излучать яркий малиновый свет подобно гигантскому южному светляку. Пичкая иноземцев национальными блюдами, островитяне решали проблему освещения своих жилищ в вечернее время: электричества на острове не было в помине… Гоша, глядя на веселящуюся компанию, сам оставаясь голодным и трезвым, испытывал кайф, похожий на кайф бывшего алкоголика, который пьянеет от одного только вида пьющих людей.
— Ты мне хотел информашку подкинуть, — напомнил Гоше Лобстер.
— Да-да, пошли, — посерьёзнел киберпанк.
Они сунулись в одну комнату, в другую, на кухню, в ванную — везде было полно народу. Наевшись и напившись вволю, интернетовские парочки искали уединения и, когда дверь внезапно открывалась, урчали, как потревоженные кошки.
Лобстер с Гошей вышли на лестничную площадку.
— Тебя искали, — тихо сказал Гоша, глянув в лестничный пролёт.
— Кто?
— Не знаю. — Гоша пожал плечами и смачно плюнул. Проследил за плевком. Внизу раздался звонкий, похожий на щелчок курка звук. — Люди. Невзрачные такие, серые людишки, на мышей домашних похожи, которые гадят. Пришли, поводили носами и ушли. Я сказал — не знаю и знать не хочу, пропади он пропадом, враг мой, а с ним жёны его, дочери и сыновья и все отпрыски до десятого колена!
— Эти? — Лобстер похлопал ладонью по плечу, изображая погоны, и почувствовал, как неприятно похолодело в груди, будто проглотил двухсотграммовый брикет мороженого. Сразу вспомнилась исчезнувшая Белка, его взломы. Последний, криминальный, был произведён два дня назад…
— Эти, не эти — я не знаю. Вели себя вежливо. Ножками шаркали. «Ах, не знаете ли?.. Ах, не встречаетесь ли?.. Не будете ли так любезны?.. Не можете ли?..» И всё сплошное «ли», прямо как китайцы с реки Янцзы. Только что в ноги мне не кланялись. На спецслужбы не похоже. И учти, они не только у меня были.
— По делу говорили?
— Сказали, хотят сделать важный заказ. Я спросил, могу ли чем-нибудь помочь? Они сказали — нет. Им нужен уровень «хай-энд». А я, значит, уже не на уровне? — В голосе Гоши прозвучала обида.
— Лепили они насчёт уровня. Другое им от меня надо, — уверенно сказал Лобстер.
— Что? — Гоша внимательно посмотрел ему в глаза. — Не секретную ли сеть ты «крякнул», парень?
— Тоже стал китайцем Ли? — рассмеялся Лобстер, уходя от ответа.
— И всё-таки?..
— Ты ведь знаешь — у меня железный принцип. Ни слова, пока дело не сделано. Взлома нет — базара нет.