Хамелеон
Шрифт:
Она инстинктивно отодвинулась еще, стараясь оказаться от эйджелтянина как можно дальше. Оглянулась, будто ее окликнули, и перевела дыхание: Сэм спешил к ним. Алиса только сейчас обратила внимание, как он умеет двигаться — Сэм врезался в суетящуюся толпу, как горячий нож в подтаявшее масло. Наверное, от испуга, но она вдруг ясно увидела его напряженное острое лицо, сощуренные глаза… Сморгнула — и мир опять стал тускло-расплывчатым.
— Эй, — сказал Сэм, вставая перед столом. Она мгновенно успокоилась.
Он употребил обращение равного к равному. Эйджелтянин немедленно указал пальцем:
— Ее. Сколько?
Алиса слабо охнула и уцепилась Сэма за ремень. Тот досадливо шлепнул ее по руке.
— Не продается.
— Все продается. Сколько?
Сэм склонил голову набок, разглядывая чуть придвинувшихся охранников. Перевода не требовалось: продай или отдашь задаром. Дебил Марвин глухо заворчал. Остальные тоже не выглядели счастливыми — с эйджелтянином связываться не хотел никто, но отдать Алису, доктора Алису… Мальчишка Кальвин вдруг шмыгнул в сторону. Сэм не сомневался, что скоро подвалит толпа поселенцев из Гараты. Только вот успеют ли…
— Мой народ… — начал Сэм медленно.
— У тебя нет народа, вокер, — мгновенно отозвался эйджелтянин.
Сэм и бровью не повел.
— Мы, вокеры, не продаем людей. Мы продаем их услуги. Если уважаемый желает договориться…
— Сэм… — зашипела Алиса, дергая его за ремень.
— Желает, — сказал эйджелтянин.
— На каких условиях?
— Мне нужен… — эйджелтянин задумался, — дознатчик… знаток… эксперт, да… сенс-эксперт, который будет заниматься тем, чем сегодня занималась она. Леди будет жить в моем доме…
— Приходить, — перебил Сэм.
— Она стара. Ей трудно двигаться.
— Гравиплатформа, — моментально предложил Сэм. — Лечение. Питание. Деньги. И с ней буду я. И… — он кивнул на Дарка, — этот.
— Двое много.
Сэм улыбнулся.
— Обыщешь нас на выходе. Мы не унесем твои игрушки.
— Разумеется, — согласился эйджелтянин, — все вы будете обысканы и просвечены. Плата составит…
Он чуть задумался и назвал сумму, от которой у давно придвинувшихся к ним зрителей отпали челюсти. Сэм пару раз моргнул, что эйджелтянин счел согласием. Протянул Алисе плоскую черную коробочку.
— Гравиплатформа. Средство связи. Жду вас завтра в двадцать семь по местному.
Они провожали эйджелтянина глазами. Толпа перед ним расступалась, словно охрана выставила перед собой силовой щит. Или, в самом деле, включила? Когда они, наконец, растворились в базарном море, у Сэма опустились напряженные плечи. Со вздохом-смехом он оглянулся.
— Самая странная моя сделка!
Алиса вновь настойчиво дернула его за ремень.
— Ты ведь не
Он похлопал ее по руке.
— Пойдем, или нас понесут, Алиса.
— Ты что, псих?
— Она брала в руки Глаз! — опасливо сообщил Роман.
Сэм, собиравший вместе с Дарком разбросанные монеты, замер. Медленно выпрямился.
— Что-о?!
— Но я же не видела, что это!
— И что?
Алиса поморщилась. Дотронулась до головы.
— Не знаю. Так много…
— Сколько ты его держала?
— Да не знаю я!
— Тридцать две секунды, — сказал Дарк, продолжавший подбирать монеты. Сэм посмотрел на него, сказал неуверенно:
— Может, и обойдется…
Алиса подтянула повыше подол юбки, радуясь теплому солнцу. Стянула с головы повязку, пальцами расчесала жесткие лохмы. Они торчали неровными клочками, как шерсть линяющей собаки. Алиса вздохнула, прижалась спиной к теплой стене и закрыла глаза.
— Ну, и долго ты будешь на нее пялиться?
Дарк, сидевший в своей обычной позе: вытянув одну ногу, согнув другую, положив на колено скрещенные руки и подбородок, покосился. Сэм присел рядом на корточки, свесив между колен жилистые сильные руки. Глаза его смотрели насмешливо и жестко.
— Предъяви мне закон, что нельзя любоваться этой леди.
— Ну, любоваться — любуйся, — задумчиво разрешил Сэм. — Только вот что… был у нас тут один маньяк… как-то не прижился. Мы ж люди простые, без извращений…
— Я не извращенец, — подумав, сообщил Дарк.
— Но, похоже, прикалываешься по старушкам, нет?
— Я был бы рад, если бы эта леди выбрала меня…
— Значит, не извращенец? Мой тебе совет — переключайся-ка ты на девочек.
Дарк отвернулся от него и взглянул на дремавшую старуху.
— Ты не даешь никому к ней прикоснуться. Заботишься, кормишь, носишь на руках, когда она больна. Ревнуешь, когда она долго говорит с кем-то…
У Сэма все больше отваливалась челюсть. Когда дар речи, наконец, к нему вернулся, Сэм даже заикаться стал.
— Да ты что… ты намекаешь… ты думаешь, мы с Алисой…
— Я ни на что не намекаю, — сообщил Дарк не без удовольствия. — Я говорю, как это выглядит. С моей точки зрения. А что касается…
Он коротко взглянул и отвел глаза:
— Она пахнет не как старуха…
— Пахнет… — повторил Сэм, вглядываясь в Охотника все пристальнее. — Да ты и вправду… Пес!
Дарк пожал плечами, словно подтверждая очевидное. Сэм, слегка откинувшись, смотрел на него, подняв брови — как будто искал отличие от того парня, которого знал уже не первую неделю.
— Пес, — задумчиво повторил Сэм. — Пес. И для чего же ты здесь появился, Пес?
Дарк благодушно жмурился на солнце.