хамелеон
Шрифт:
Он нехотя встал из-за стола и сел рядом с Мораном. Красивое лицо Себа озарилось улыбкой. Джон ощутил, как кровь прилила к щекам, а сердце забилось чаще. И почему Стражи такие привлекательные? Было бы куда проще, если бы он испытывал к нему лишь отвращение.
Он решил сосредоточиться на смущении. Стало гораздо легче.
– Я точно не знаю, что мне делать, - признался он. – Книги, которые я читал… не давали четкого представления об этой части.
– Все нормально, - сказал Моран, обхватив его одной рукой за плечи. – Я знаю. От тебя требуется только следовать моему примеру.
–
– Как обнюхивать? – моментально пришел в ужас Моран, но после расхохотался. – Слишком интимное занятие, чтобы ему обучали в школе, ты так не считаешь? Кроме того, на чем мы бы учились – на подушках? – по-видимому, эта мысль казалась ему ужасно смешной. – Хо-хо!
– На других Стражах?
– Черта с два я стану обнюхивать другого Стража, - Моран вздрогнул, словно на подобные действия было наложено табу. – О, Господи, ну у тебя и воображение!
– Значит, на Проводниках? – предположил Джон. – На тех, кто уже заключил связь?
Моран выглядел шокированным.
– Меня застрелят, если я попытаюсь обнюхать чужого Проводника. Ни при каких обстоятельствах нельзя прикасаться к Проводнику другого Стража.
– Но это чушь какая-то!
– сказал Джон, отчасти из-за растерянности, отчасти из-за того, что разговор прекрасно отвлекал внимание от предстоявшего. – Заключивших связь Проводников всегда просят помочь свободным Стражам. Стражи многочисленней Проводников. Как же можно помогать без прикосновений?
Моран встряхнул головой.
– Они дотрагиваются до нас, а не наоборот. И это делается только для создания прочной ментальной связи, чтобы придать нам необходимую стабильность. Вернуть в нормальное состояние, и все такое.
Моран вздохнул, и, похоже, предался воспоминаниям.
– О боже, ты не представляешь, до чего заманчива мысль пощупать их в ответ, хоть они и пахнут как не свободные. Но Страж оказывающего тебе помощь Проводника всегда находится в одной комнате с тобой, и даже если он не врежет тебе за такую вольность, попадания в их черный список вряд ли удастся избежать.
– Угу, - выдавил Джон. Рассказ Морана не особо отличался от того, что он сам делал с Гарри и несчастными Стражами, попадавшими в Бартс. Почему-то он считал, что Проводники Тауэра не ограничиваются только этим.
– Но это все неважно, - проговорил Моран. – Помощь другим Стражам не будет входить в твои обязанности. Я буду единственным, кому достанутся твои прикосновения. – Он слегка стиснул плечо Джона и провел ладонью по его руке. – Мы будем особенными.
Невольно Джон затрепетал от удовольствия, когда Моран погладил его руку. Проводник в нем оживился, шею приятно покалывало. «Нет-нет, пока рано», - подумал он, сделав глубокий вздох.
– Все хорошо, - шепнул Моран. – Ты тоже можешь трогать меня, – он взял ладонь Джона свободной рукой и прижал ее к своей крепкой груди. – Вот так. Чуешь, как я зову тебя?
Джон чувствовал — но не обонянием — как волны желания исходили от Морана. Они в равной степени обнадеживали и пугали. Снова внутри возникло крошечное сомнение. Возможно, ему не стоило упорствовать. Возможно, имело смысл поддаться обстоятельствам и посмотреть, чем бы все это закончилось.
Но тут он вспомнил росомаху и ощутил мгновенный приступ тошнотворной паники. Нет. Что-то с Мораном было не так.
Джон впервые осмелился взглянуть на Морана, но не просто на его рельефную мускулатуру и точеный профиль: он заглянул ему в душу. Было странно с такой целью использовать эмпатию. Отчасти он ожидал, что Моран мысленно отразит его попытку проникновения, как и Хоуп. Но он этого не сделал, напротив, Джон с поразительной легкостью проскользнул в сознание Стража.
Вожделение, едва сдерживаемое строгой военной дисциплинированностью, обрушилось на Джона, и его тело тотчас же отреагировало. Он вздрогнул, страстно желая, чтобы его обняли крепче, чтобы его касались, хотели, любили. Больше, чем хотели — нуждались в нем, как голодающий нуждается в хлебе насущном, а иссохшая земля жаждет ливня. А подо всем этим в глубине шевелилось первобытное удовольствие. В его паху стало горячо и тяжело, разливающийся по телу жар поднимался к горлу. Шея чесалась, он почувствовал желание выгнуть ее. Ему понадобилось собрать всю свою силу воли в кулак, чтобы не запрокинуть голову, предложив себя Стражу.
Джон разорвал связь между ними так резко, как только мог. Так же внезапно оборвался и гипнотизирующий зов эмоций Морана, манящий его, словно песни сирен. Тяжело дыша, Джон с облегчением отметил, что так и не сдвинулся с места на протяжении последних секунд.
Но это решительно ничего не изменило. Его все еще так же терзали сомнения в отношении Стража, как и двадцатью секундами ранее.
Но, погодите-ка… Здесь что-то было. Снова это темное пятно. Он чувствовал его в глубине разума Морана. Освободившись от власти инстинктов, он смог распознать его и обратить на него внимание.
В душе Морана сгустилась тьма. Мощный позыв к действию, который, казалось, не сдерживали никакие внутренние установки. Что-то среди эмоций Морана подсказывало Джону, что тот не погнушается взять силой все, что захочет, если не будет иного варианта добиться желаемого.
Он все еще не овладел Джоном лишь по той причине, что пока не потерял терпение.
Такая черта характера не изменится после заключения связи. Моран был порядочен снаружи и омерзителен внутри. Пока все будет идти так, как он того хочет, Моран будет дружелюбен, но стоит Джону в чем-то ему возразить… расплата не заставит себя ждать.
Нет, нельзя этого допустить. Его жизнь превратится в кошмар.
— О да, — проговорил Моран, не имея понятия о мыслях Джона. — Да, детка, да, малыш, отлично. О-о, ты пахнешь так, словно готов для связи. Я чувствую, как у тебя встает на меня. Скоро, потерпи.
Джон напрягся и попытался отстраниться, но рука Морана сжалась на его плече, удерживая на месте.
– Все в порядке, не нужно смущаться. Это нормально. Это называется “пыл заключения связи”. Лучше пива, правда? Лучше наркотиков? – он взял руку Джона и направил ее вниз, к своему паху. Джон ощутил под пальцами твердую, внушительную, твердую эрекцию Морана, зажатую между тканью его солдатской формы и бедром.