Ханкерман. История татарского царства
Шрифт:
Увидев замешательство в рядах противника, ударили все русские пушки гуляй-города, открылись все ворота, конница Хворостинина пошла в решительную атаку. Крымцы отступили. А Дивей-Мурза так и сгинул в русском плену, слишком уж дерзким оказался.
Радуется великой победе русское войско. Радуются и смеются боярские сыновья с уцелевшей челядью, радуются стрельцы и мушкетеры, радуются верные псы государевы опричники, радуются татары. Даже раненые веселятся, напившись воды. Потом, завтра будет еще скорбь по павшим товарищам, а сейчас время радости. Победа!
Но не радуется сотник Назар Беркузле. Стоит он на коленях под крутым холмом с непокорным гуляй-городом. Льет горькие слезы над телом своего брата.
Хорошо умер брат, достойно, в бою, не мучился. Тяжелая пуля из русской пищали пробила нагрудную пластину бехтерца и попала в горячее сердце бывшего касимовского улана. Эх, не спасла его золотая монета, висевшая на груди. Та самая, что в роду их от отца сыну передавалась. И вот теперь от брата к брату.
Назар коснулся лица своего брата, прикрыл ему глаза. Монету на цепочке снял, кровь с нее стер и повесил себе на грудь. Никто не упрекнет Назара, что его брат был врагом. Брат за брата не отвечает. И мертвым ни русские, ни татары не мстят. Зато упокоится тело брата на Старом касимовском кладбище рядом с прахом отца и деда, и прадеда…
Помолился Назар за душу Мустафы-Ибрагима, кивнул казакам, чтобы погрузили тело на вороного коня, да привязали покрепче, и похромал к своей лошади.
< image l:href="#"/>Глава 12. Царевич Смутного времени
Ураз-Мухаммед-Ондан, пожалуй, самый противоречивый из касимовских салтанов. Он служил царю Борису Годунову, но изменил царю Василию Шуйскому. Мечтал о возрождении величия степной Орды, но при нем своя, касимовская знать разделилась на враждующие лагеря. Собирался захватить Казань и Смоленск, но собственная столица – Касимов – была взята штурмом. Он поддерживал Лжедмитрия как законного царя, но пал от его же руки. Поистине, противоречивая судьба Ураз-Мухаммед-Ондана является символом смутного времени.
В книге Н. И. Шишкина о Касимове есть интересная подробность:
«До нашего времени дошла родословная Уразъ-Мухаммеда вырезанная по-арабски на небольшомъ (весомъ въ 71 золотникъ) серебряномъ ящике для корана, хранящемся въ Азіатскомъ музее Императорской Академіи Наукъ. Ящикъ этотъ принадлежалъ самому Уразъ – Мухаммеду, пріобретенъ Академіею въ 1736 г. вместе съ разными вещами графа Брюса. Родословная вырезана на задней стороне ящика (переводъ съ арабскаго); тамъ читаемъ следующее: «Урусъ-ханъ (его) сынъ Каиручукъ-ханъ, (его) сынъ Баракъ-ханъ, (его) сынъ Джанибекъ-ханъ, (его) сынъ Ядикъ-ханъ, (его) сынъ Шигай-ханъ, (его), сынъ Онданъ султанъ, (его) сынъ Уразъ-Мухаметъ ханъ».
Родословная – роскошней не бывает: прямой наследник хана Уруса, а тот праправнук самого Чингисхана!
Русские хитрости
В отличие от своих предшественников, занимавших касимовский трон, Ураз-Мухаммед пошел на службу к русским отнюдь не добровольно. Старший сын Ондан-султана, великого воина, получившего за победы прозвище Узын-ук (Длиннострелый), внук казахского хана Шигая, Ураз-Мухаммед воевал против русских в орде хана Кучума. Бился храбро, но все же в 1587 году пятнадцатилетний чингизид попал в плен к продолжателю дела Ермака воеводе Чулкову. Русские тогда уже нашли «ключик» к сибирскому ханству, зачем воевать, когда можно переманить? Обещать сохранить привилегии и веру и щедро платить за верную службу. Но если заупрямятся – бить без пощады! Ураз-Мухаммеда бить не пришлось, его взяли хитростью…
Подробности пленения царевича подробно описаны в летописи «Покорение Сибири»:
«…После же гибели атамана Ермака в водах Вагая в Искер вошел со своей дружиной и объявил себя великим ханом последний представитель рода Тайбуги – Сеид-Ахмад. Однако править Сеид-Ахмаду пришлось недолго: … русскими строился Тобольск. Грозно взирал хан со стен Искера, как рядом, в нескольких шагах от его вотчины противником возводится новый город. Тобольск был срублен за лето 1587 года. Несмотря ни на что, хан избегал конфликта с русскими, которые, по его мнению, были способны метать огонь из «палки».
Сеид-Ахмад (последний хан Сибири) решает заключить союз с казахским ханом Тауекелем (Тевкалем). Летом 1588 года племянник Тевкаля 16-летний Ураз-Мухаммед и его карача Кадыргалибек Косымулы Жалаири (Кадыр-Али-бек Жалаири) прибывают в Искер.
«…В то же лето случилось князю Сейдяку (Сеид-Ахмаду) с салтаном Казачьей Орды (Ураз-Мухаммедом) и с мурзой Карачею и с 500 человеками татар на берегу реки Иртыш забавляться ястребиной охотою… И понеже сие происходило в виду от города, то письменный голова Чулков тотчас о том увидал и послал к князю, чтобы его с товарищами просить к себе на обед, причем о мирных договорах советовать можно будет. Последние не хотели принимать приглашение воеводы Чулкова на переговоры, однако молодой салтан настоял на визите в Тобольск. Гостей встретил радушно сам Данила Чулков. Вскоре наступил момент, ради которого были заманены парламентарии в крепость. Наполнив чашу до краев, воевода предложил мусульманам выпить за могущество «белого царя». Но понеже Сейдяк и его товарищи ту чашу выпить отговаривались, то оное принято за явное доказательство, что, конечно, у них намерение худое. Между тем, по Чулкову приказу все русские войско в городе вооружилось и по данному от него знаку знатнейшие гости взяты под караул, а рядовые, которые у них были в провожатых, – все побиты. Гостей пленили. В тот же день отряды Чулкова вошли в Искер».
Вот так покорялась русским Сибирь, пусть не столь героически, сколь при Ермаке, зато малой кровью! Из Тобола пленный царевич был срочно отправлен в Москву, оттуда – в небольшой городок Бежицкий Верх западнее Ярославля, где ему оказывали уважение как чингизиду, «выделили юрт» – поместье, и даже выплачивали жалование в 200 рублей. Приличная по тем временам сумма. Вместе с юным царевичем в почетный плен отправился его «двор» из приближенных, в числе которых был его наставник и учитель Кадыргалибек Косымулы Жалаири.
Мудрец
Кадыргалибек Косымулы Жалаири (1530-1605) человек удивительный! Рожденный в казахских степях, он получил блестящее по тем временам образование, знал несколько языков и даже взялся за перевод персидского трактата «Джами ат-таварих» (Сборник летописей) Рашид ад-Дина. Он не только перевел трактат на понятный татарам язык, но и сам добавил несколько глав о событиях XV-XVI веков, касающихся татарско-ногайских отношений. Фактически – писал первую казахскую летопись.