Хаос: отступление?
Шрифт:
Вся дружба, связывавшая их, словно испарилась. Они знали друг друга тридцать лет, каждый год встречались, делили во время этих встреч и радости, и проблемы. Все кончилось. Если бы Джордж принял участие в убийстве этих беззащитных детей инопланетян, их дружба бы только окрепла. Но Джордж поступил по-своему.
Он вытащил телефон и протянул Тойво. Тот вместе с Джейко ухватились за него, словно этот аппарат источал жар, который мог бы прогнать свирепый зимний холод.
– Ни одной полоски, – сказал Тойво и посмотрел на Джейко. – И, похоже, сейчас вырубится, да? И что мы должны делать? Как отвезти мистера
– Почем я знаю? Может, снегоход уцелел, да?
Трое мужчин и одиннадцать детей молча смотрели друг на друга. Ветер за стенами корабля стихал и теперь уже не стонал, а что-то нашептывал. И вдруг через этот шепот раздался другой звук. Сначала слабый, а потом все усиливающийся вой сирены.
Джейко и Тойво одновременно посмотрели на Джорджа.
– Ты вызвал «Скорую»? – спросил Тойво.
Джордж кивнул.
Джейко с сомнением покачал головой:
– Там это долбаное вторжение инопланетян, а ты так вот просто берешь и вызываешь «Скорую»? Просто из ниоткуда, да? При этом дороги завалены снегом, да? Как ты это сделал, Джордж?
Джордж повесил ружье на плечо. Стоять без пушки в руках было неуютно – словно ты без штанов: Тойво и Джейко могли быстро прицелиться и выстрелить, уничтожив еще несколько невинных жизней. Он посмотрел на оружие, которое по-прежнему наперевес держали его друзья, потом на них самих. Наконец они поняли намек. Изменилось и их настроение – так или иначе, но Джордж вызвал помощь, чтобы спасти человека, который их всех вырастил.
Они перебросили ружья за спину.
– Пошли, – сказал Джордж. – Нам до домика добираться тридцать минут. А нужно быть там, чтобы они не проехали мимо.
Потом Джордж узнает, что нападение инопланетян захлебнулось в течение первых двенадцати часов. Их корабли появлялись неожиданно над крупнейшими городами самый развитых стран: над Пекином, Нью-Йорком, Лондоном, Парижем, Москвой, Берлином – и атаковали их.
Но проблема была в том, что самые развитые страны имели и самое продвинутое оружие. Ракеты «воздух – воздух» настигали летающие тарелки, превращая их в горящие обломки, которые обрушивались на город. Некоторые американские пилоты говорили, что сбить тарелку так же легко, как космический шаттл, который обладает нулевой маневренностью, не может увернуться от ракеты и, пораженный, взрывается – быстро и живописно. Другие летчики находили более образные сравнения: это было похоже на стрельбу огненными стрелами по рыбе, наполненной водородом и плавающей в бочке с авиационным топливом.
Может быть, план инопланетян состоял в том, чтобы сперва победить сильнейших, после чего слабые сдадутся сами? Но, как бы там ни было, оказалось, что величайшие военные умы пришельцев были не такими уж и великими. Социологи даже предположили, что вторжение по природе своей было скорее не военной операцией, а неким религиозным действом, а сами пришельцы не были специалистами по ведению войны. Они скорее напоминали первых американских пионеров, вооруженных, но не очень обученных военному делу штатских, которые, сидя в крытых повозках, пересекали в свое время великие равнины. Разве таким под силу победить вооруженных до зубов землян?
Ясно было одно: корабли, которые напали на Землю, не были боевыми машинами.
Пришельцам бы вступить в переговоры! Но они сразу начали войну, и за это им пришлось дорого заплатить.
Земляне действовали так быстро и так решительно, что единственным кораблем, который не достала ракета, была та самая тарелка, что, не успев повоевать, рухнула неподалеку от охотничьего домика Джорджа Пелтона. Кто-то говорил, что она направлялась к Чикаго, но по пути сломалась и упала. Прочие корабли нападавших сгорели в воздухе и рухнули на землю как огненные бомбы, не оставив после себя практически ничего.
Конечный итог нападения: практически никаких материальных следов и ни одного выжившего – за исключением одиннадцати детей, которых спас Джордж.
Во время своих последующих интервью Джордж узнал, что из пришельцев так больше никто и не спасся. Только «дети», что делало их исключительно важным ресурсом, значимость которого было даже трудно измерить. Если и были другие выжившие, то правительство наверняка держало их в каких-нибудь сверхсекретных укрытиях. Многие предполагали, что так оно и есть. Джордж был одним из таковых.
Вторжение изменило мир, но совсем не так, как предсказывали великие интеллектуалы или авторы научной фантастики. Война не сплотила правительства. Напротив, она в еще большей степени оттолкнула их друг от друга. Что реально изменилось, так это простые люди. Они вышли из войны с одним общим чувством – чувством полного недоверия к власти. Среди многочисленных теорий в ходу была следующая: правительства знали, что будет война, но никого о ней не предупредили.
Такие теории были не внове; они были частью общественного мнения с тех времен, когда появились первые правительства. Что было новым, так это существование технологий, уже не подвластных контролю со стороны правительств. Интернет. Сотовая связь. Локальные сети. Люди организовывались, шифровались, работали все вместе как один человек против того, что хоть отдаленно попахивало властью. В годы, предшествовавшие вторжению, люди боялись власти. Теперь власть боялась людей – и не без оснований.
Джордж, Тойво и Джейко стояли возле руин домика, который в течение трех десятилетий был центром их дружбы, а еще двадцать лет до этого – местом, где развивались из отношения с мистером Эколой. Традиция длиной более чем в полвека, от которой осталась только куча развороченных бревен да разбросанные повсюду запасы.
Затишье длилось недолго. Побеленные морозом стволы деревьев вновь стали раскачиваться. Деревья стояли здесь задолго до того, как пришли люди. Люди уйдут, а деревья останутся. И деревьям глубоко наплевать на то, что здесь происходит. Эти деревья в клещи взяли длинную белую ленту дороги, покрытую трехметровыми сугробами, лежавшими на ней подобно волнам снежного океана.