Характерник. Трилогия
Шрифт:
« А ведь молодая, ей бы с парнями по танцулькам скакать! Куда катится мир?»
Расплывшись в доброй, можно сказать отеческой улыбке, поблагодарил «виновницу торжества»:
–Спасибо, Людочка!
–Что, москаля уже арестовали?
–С твоей и Божей помощью, как есть взяли, только выживет ли? Неизвестно.
–Туда ему и дорога!
–Людмила! – прислонившийся к дверному косяку отец, осуждающе повысил голос.
Девушка обернулась, исторгла из себя нервный фальцет:
–Их всех давить нужно, папа! Из-за таких как он, погиб Витя! Из-за него умерла Иришка!
Не сказав в ответ ни слова, отец удалился в свою комнату. За спиной Ермолаева нарисовался Якир. Молодой парень с
–Что там?
–Транспорт подъехал, пакуемся.
–Добро! Ладно, Люда, еще раз спасибо за помощь. Пора нам и честь знать. Прощайте.
Федор Лукич с большим облегчением покинул дом, в котором с этой ночи поселилась печаль, недопонимание и раздрай домашних. Сама атмосфера в нем источала горе и напряженность.
–Куда арестанта?
–А, что, живой?
–Ну, дак!
–Оклемался значит?
–Не совсем, но живой пока. В отдел или в больницу?
–Нет. Отвезем на Владимирскую. Там дяди с большими звездами, им видней будет, что делать. Чувствую, их это клиент. Ну, а не довезем, что ж, судьба такая!
Старый оперативник оказался не прав, на Владимерской улице в управлении СБУ никому не было дела до рядового происшествия, а тем более до полуживого тела, скорее всего обычного преступника, которых развелось на улицах столицы, что блох на собаке. Мышиная возня, инициированная американскими соглядатаями на предмет чистки кадров, поглощала основную долю деятельности. Не приходившего в сознание бандита отправили в одну из периферийных контор, кстати, территориально находившуюся неподалеку от управы. Там его скинули и на какое-то время забыли.
Мягкий, ненавязчивый свет пробился через веки, заставил сознание впустить в себя ощущение внешней среды.
–Ну, что? В себя пришел?
Мелодичный женский голос по своей сути ненавязчиво заставил разлепить глаза. Как-то странно в серых ободранных тонах стен увидеть такую красоту. Знакомица нарисовалась. И где это он сам? Перед ним, лежащим на голых деревянных досках нар, у его изголовья сидела Мара – славянская богиня. Потянувшись ладонью к его челу, она вдруг, словно испугавшись чего-то, отдернула руку, готовую к прикосновению. Мало того, завела обе свои руки за спину, не мигая, смотрела на него. Тугая коса черного волоса, обрамлявшего тонкие, породистые черты бледного лица, спадала на грудь, тянулась до самого бедра. Мысль, что о такой женщине мечтает любой мужчина, угнездилась в голове. Чувство щенячьего восторга, при виде красавицы, перешло в попытку подняться на ноги. Шишь там! Тело как бревно. Язык в пересохшем рту распух, прилип к небу, двигать ним получалось с трудом, отсюда выдавленный ним вопрос прозвучал своеобразно:
–Т-ты?..
Проигнорировав хрип молодого мужчины, барышня чуть наклонившись, заглянула в его глаза. Сергей вздрогнул. Взгляд черных как ночь глаз впустил в себя его попытку протестовать. Черная беспросветная бездна поглотила ментальный зонд без остатка. Сергей тонул в этой бездне, а приложив неимоверное усилие, вынырнул из неё, отведя взгляд в сторону. Отдышался. Ни хрена себе, красавица! По большому счету таких милых дам нужно обходить десятой дорогой, здоровее будешь.
Улыбка на миг закралась на ее лицо. Словно фокусник, произвела манипуляцию рукой. Будто из воздуха на ладони материализовалась чаша из серебра. Присев на корточки, поднесла ее к губам Хильченкова.
Темное тягучее вино, почему-то имеющее запах полыни, колыхнулось по стенкам емкости. Как ни странно именно запах терпкой степной травы, запах родины, привел его мысли в упорядоченное состояние, заставил перейти на другой уровень физики тела.
–Выпей! Выпей напиток, витязь, и я возьму тебя с собой. Ты очутишься в прекрасном мире. Переживания обо всем земном, отпустят тебя. Выпей, мой сладкий, и все успокоится, покажется неважным и скучным. Ты ведь шел именно к этому? Я подарю тебе вечность.
Тихие проникновенные слова обволакивали сознание, баюкали разум. Добрая улыбка на бледном лице, располагала к тому, чтобы выполнить все чего хочет красавица. Борясь, сумел оседлать свое сознание.
–Я уже говорил тебе, что не слишком тороплюсь покинуть этот мир, хочу признаться, здесь мне нравится. Твой дар мне не нужен.
–Однако, ты нахал. Лежишь передо мной с переломанными ребрами, разбитым черепом и кочевряжишься. Пей!
–Да пошла ты …. Ушло твое время, я православный христианин!
Рука девы дрогнула. Чаша выпала на камень пола, вино в один миг впиталось в него, выжигая пятно. Еще миг и рядом никого не стало. Хильченков перевел дух, напряг мышцы рук, пытаясь подняться.
Снова провалился в бессознательное состояние, ушел в спасительное небытие, оставляя за пределами своего собственного мира боль и жизненные проблемы, отгородился от них. Осмотр врачом его истерзанного организма, впрыскивание в вену какого-то лекарственного препарата, он даже не почувствовал, как не заметил контроля его состояния сменявшими друг друга сотрудниками СБУ. Не знал, что на нем, как на живом, уже поставили жирный крест, и только бюрократизм системы мешает перевезти живой труп в морг ближайшей больницы.
Снова мягкий ненавязчивый свет пробился сквозь веки, заставил сознание впустить в себя восприятие окружающей среды. Лежа с закрытыми глазами, понимал, его тело выведено из строя, оно болит. Открыл глаза. Серые стены тесного помещения, низкий потолок, тоже выкрашенный в серый цвет. Красили одним цветом, скорее всего в целях экономии. Сколько он уже здесь лежит? Лежа на спине, как мог визуально осмотрел себя всего целиком. Бинты и повязки не ввели в заблуждение, почувствовал запах мочи, впитавшейся в вытершуюся шерсть солдатского одеяла. Здорово же его приложили и испинали! Так приложили, что малую нужду справляет под себя. Пора приводить организм в порядок, а то неровен час навалятся проблемы.
Усевшись на пятую точку, вскрикнул от боли. Значит, не соврала богиня смерти, ребра действительно поломаны. Не заметил, как снова ушел в нирвану потери сознания. Сознание возвращалось с трудом. Периодически он приходил в себя, чтобы почувствовать боль, затем снова проваливался в небытие. Как же раскалывается голова!
Очередной раз, придя в себя, с трудом удалось надолго уцепиться за сознание. Смог разглядеть свое покрытое бинтами тело, но боль не давала войти в состояние Хара. Она как дверь собственного дома требовала достать и вставить в замок ключ, да вот беда, сам ключ в одночасье где-то запропастился, его никак не получалось отыскать. Очередной раз спрашивал сам себя, сколько он уже тут? Через сгустки боли вспомнил, как передал ребенка мужчине, а потом как прорывался из двора в переулок. Вспомнил сам рукопашный бой, вплоть до «взрыва» черепной коробки. Заставил себя отключиться от всего, отключиться от боли. С трудом вошел в состояние Лепы. Пошло тестирование организма, пошла установка на восстановление телесной оболочки. Как же все тяжело идет! Напрягся. Узлы энергии в теле человека именуются «вихрями». Положение второстепенных вихрей разбросано по всему телу. В здоровом теле все вихри вращаются с большой скоростью, обеспечивая силой всего человека. Когда же «раскрутка» этих вихрей нарушается, поток энергии ослабляется или блокируется. Запустил регенерацию организма, Жива делала свое дело, сродни механику в автосервисе, перебирала и восстанавливала изношенные узлы.