Харальд Поттер. Наследники Слизерина
Шрифт:
— Истребили, — спокойно закончил Харальд. — Поэтому у меня нет ни бабушки, не дедушки, ни других близких родственников. Чёрное Восстание перешло в позиционную стадию, и всё стало зависеть от решения пока ещё держащих нейтралитет семейств. Министерство уговаривало и убеждало, Волдеморт — запугивал. Поттеры были выбраны в качестве показательной жертвы в акции устрашения. Но ты не думала, почему в тот раз Волдеморт попёрся убивать последних Поттеров лично и к тому же решил убить даже меня, чем вообще-то никогда не занимался? Да, Упивающиеся и их предводитель творили много преступлений, но умышленных детоубийств за ними до того времени не числилось…
— Гммм… — замялась Грейнджер. — Если честно — нет, не думала.
— Открою секрет — тебе открою. Будешь в числе тех, кто знает больше официальной легенды — таких в стране можно пересчитать по пальцам. И даже всего одной руки.
— И что же это за секрет?
— В отличие от тебя, о мой скептически настроенный ассистент, — хмыкнул Поттер. — Лорд Волдеморт верил в пророчества и прочую хрень. И существовало пророчество, согласно которому в конце июля родится ребёнок, который будет предначертан стать его смертельным врагом. Как там?.. "И ни один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой".
— Какой идиотизм… — простонала Гермиона. — Великий и ужасный Тёмный Лорд поверил в такую чушь…
— Кстати, вообще-то пророчество можно было истолковать по-разному, и убивать меня или умирать самому для его исполнения вовсе не требовалось… Однако суть не в этом.
— А в чём же тогда?
— В том, что Волдеморт фактически своими же руками сделал пророчество РЕАЛЬНЫМ. Было сказано, что Тёмный Лорд сам отметит его как равного себе, то есть признает своим противником — и Волдеморт выбрал именно Гарольда Поттера, хотя кандидатов было несколько. Он выбрал противника и тем самым признал его равным себе. Было сказано, что один сокрушит другого — и древняя магия стала причиной падения Тёмного Лорда.
— Волдеморт поверил в пророчество, исполнил его, и из простого набора слов оно стало реальностью — это ты хочешь сказать?
— В принципе, да.
— И какое же это отношение имеет к происходящему здесь и сейчас?
— Можешь считать, Гермиона, что есть пророчество об открытии Тайной Комнаты и о высвобождении скрытого в ней ужасного монстра, который начнёт убивать.
— А если мы не поверим в это пророчество? — слабо усмехнулась Грейнджер. — Ведь если мы не поверим в него и не станем его исполнять — оно не станет реальным, верно?
— А мы здесь и ни при чём, — серьёзно ответил Харальд. — Это пророчество о Наследнике Слизерина, поэтому важно лишь то, что в него верит этот самый Наследник. Всё зависит от него.
— И кто же тогда этот Наследник? — спросила Гермиона. — какой-нибудь слизеринец? Малфой, например?
— Я уже ни в чём не уверен, — признался Поттер. — Прости, но сейчас даже ты под подозрением.
— Я гриффиндорка! — гневно возразила Грейнджер.
— Ты — змееуст.
— Ты тоже.
— Седьмая заповедь Рональда Нокса — детектив не может быть преступником. А я сейчас — детектив.
— Нда, тебе действительно надоело играть в безумного учёного и ты перекрасился в безумного детектива…
Несколько десятков футов юные маги прошагали молча.
— Что же нам тогда теперь делать? — наконец спросила Гермиона.
— О, так ты теперь мне веришь? — насмешливо поинтересовался Харальд.
— Я исхожу из худшего варианта, что тебе всё это не почудилось, так что лучше подстраховаться… Ну, что? Что будем делать?
— Мы должны понять, кто такой Наследник Слизерина и нейтрализовать его. Лучше с помощью взрослых, на крайний случай — сами. Уничтожим монстра или загоним его обратно в Тайную комнату и запечатаем её понадёжнее.
— Им может оказаться кто угодно… — тоскливо произнесла Грейнджер. — А я не люблю детективы…
— Аналогично, ассистент. Поэтому будем действовать как умеем — как учёные и как боевики.
— Звучит не слишком обнадёживающе…
— Хагрид, открывай! Харальд пришёл, — не рискнув стучать по монументальной деревянной двери, Поттер пнул её ногой.
— Не пинай, — поморщилась Гермиона. — И не ори так.
— Извини.
Головная боль у обоих волшебников так и не проходила, чему виной было крайне корявое исполнение непростого заклинания. Хотя они ещё легко отделались — магия памяти изучалась лишь на старших курсах, а всяким недоучившимся второкурсникам её не доверяли.
Если бы долгие разглагольствования, как и почти всё сейчас, не усиливали головную боль, то Гермиона ни за что не упустила бы такого шикарного шанса пилить и капать на мозги Харальду. Но, увы…
— Может, его дома нет? — вслух произнёс Поттер, ероша волосы.
— Может, и нет, — прогудели из-за угла.
Грейнджер от неожиданности ойкнула, Харальд отреагировал более конструктивно — отпрыгнул в сторону, достал палочку и заозирался по сторонам.
Однако тревога в целом оказалась ложной — это был всего лишь Хагрид. Оказывается, несмотря на крайне внушительные габариты, лесничий в случае чего мог двигаться на удивление бесшумно.
— Чего ходите? — не особо приветливо произнёс здоровяк вместо приветствия. — Лучше бы в замке сидели.
— А что, опасно? — моментально — даже быстрее Харальда, среагировала Гермиона.
— Гм, — полувеликан смутился, поняв, что сболтнул лишнего. — Да не… Ну, просто… Это… Как бы… А чего пришли-то, а? На отработку опять, что ли?
— А разве к вам присылают учеников? — спросила Грейнджер. С Хагридом она была знакома мало, но предпочла на всякий случай говорить вежливо.
— Ну, как выяснилось — могут, да…
— Я насчёт вчерашнего, — прямиком заявил Харальд, убирая палочку.
— Да нормально там всё, — отмахнулся лесничий.
— Это был единорог?
— Да нормально там всё.
— А кто второй был? Такой внушительный рёв был…
— Да нормально там всё, — как заведённый, повторил Хагрид.
— Хагрид, — лесничий сейчас мог вызвать подозрение у кого угодно, не то что у вечного скептика — Гермионы. — Вы что-то недоговариваете.
— Это… Ну, как бы, директор сказал никому не говорить. Вот.