Харальд Поттер. Наследники Слизерина
Шрифт:
— А мы никому и не скажем, — заявил Поттер.
Подобная логика явно поставила Хагрида в тупик.
— Да нормально там…
— А что именно там нормально? — подключилась Гермиона.
Здоровяк тяжело вздохнул.
— Ладно, пошли в дом.
Гриффиндорцы переглянулись и проследовали за полувеликаном. Как оказалось, дверь была незаперта, просто открыть её явно было не по силам двенадцатилетним детям. Да и двадцатилетним, наверное, тоже не особо…
От цепкого взгляда Харальда не укрылось, что от сброшенной с плеча двустволки лесничего отчётливо пахнет горелым порохом. А от взгляда Гермионы уже в свою очередь не ушло, что в доме Хагрида царил кошмарный беспорядок.
— Ладно, в общем так, — Хагрид присел на монументальный дубовый стул, который жалобно скрипнул, и блаженно вытянул ноги. — Может, так хоть всяких сорвиголов убережём. Запоминайте сами и прочим сорванцам передайте, вроде этих рыжих близнецов — в лес не соваться…
— Я не сорванец, — довольно вяло возразила Гермиона.
— А мы и так особо туда не ходим, — добавил Харальд.
— Думаю, и Дамблдор скоро всем об этом скажет, так что… В общем передайте, чтоб лишний раз по территории не болтались, а то…
— А то — что?
— Завелось что-то в Запретном лесу, — вздохнул лесничий. — Зверь какой-то — непонятный и большой.
— Единорог?..
— Померла. Не знаю даже, кто на такое злодейство способен-то… Единорог — он же зверь чистый и добрый, на него даже оборотень или дракон не покусятся. Его убить — грех большой совершить. А если крови выпить, то вообще навечно проклят останешься.
— Кровь единорога? — спросил Харальд.
— Единороги — одни из созданий, которые сильнее всего напитаны естественной магией, — произнесла Гермиона. — Их волосы идут на производство волшебных палочек, толчёный рог имеет огромное значение в алхимии. А кровь — это декокт невероятной чистоты. В древности многих смертельно больных поили кровью единорогов, что позволяло спасти даже смертельно раненых. Но взамен этого кровь начинала разрушать организм — человек на ней мог жить теоретически неограниченно долго, но страшно деградировал физически и морально…
— Кощунство это! — в сердцах грохнул кулаком по столу Хагрид. — Нельзя такие злодейства творить, никак нельзя!
— Значит, какой-то монстр убил единорога, — подытожил Харальд. — Кто бы это мог быть? Я не очень хорошо знаю магическую зоологию… Гермиона? Хагрид? У единорогов есть естественные враги?
— Человек, — ответила Грейнджер.
— А кроме? Человек даже сам себе — самый страшный враг.
— Нет таких, — мотнул головой лесничий. — Ну, или я о таких не знаю. И Сильванус… ну профессор Кетллберн — тоже. Но кто-то… что-то единорога всё-таки убило. Причём, ещё и…
Хагрида передёрнуло от отвращения.
— Ну… Как бы вам это сказать-то?.. Поели его, в общем.
— Сильно? — спокойно просила Грейнджер. — Отпечатки челюстей есть?
— Что-то большое и зубастое. Если б не знал, то сказал, что это кто-то побольше дракона. Может, какая-нибудь сотворённая образина ещё со времён войны с Сами-Знаете-С-Кем? Джагсона того же за его мерзости даже Мастером зверей звали… Обычный зверь, даже волшебный, на единорога никогда бы не напал.
— А если его заставили? — спросил Поттер.
— Это как?
— Ну, можно или нет так себе подчинить какого-нибудь хищника, чтобы натравить его даже на единорога?
— Ну ты и сказал, Харальд… Это ж какую силищу иметь-то надо? На какого-нибудь захудалого валлийского зелёного надо полдюжины неслабых волшебников, чтоб его успокоить. Или сонного зелья в него почти пинту влить…
— Ну, а всё-таки?
— Не знаю, — вздохнул здоровяк. — Я ж не шибко сильный маг, так что не знаю даже.
— Ситуация… — протянул Харальд, вороша волосы. — А можешь сказать, где ты нашёл мёртвого единорога? Чтобы точно знать куда не соваться.
— А ты точно туда не пойдёшь? — с подозрением в голосе осведомился лесничий.
— Да я ещё, как бы, пожить хочу. Я дурак, но не настолько.
— Полосу сухих деревьев знаешь в двух милях к северо-востоку?
— Там ещё валун такой здоровенный типа обелиска из земли торчит?
— Ага. Так вот от него и ещё пара миль вглубь леса.
— Не, я так далеко никогда не заходил…
— И правильно. Сегодня вот ещё сигнал кентаврам подал, чтобы, значит, встретиться и перетолковать — вдруг чего они знают?
— Ладно, ну мы тогда, наверное, пойдём… Да, Гермиона?
— Угу.
Глава 12. Дуэльный клуб
В Гостиной Гриффиндора сейчас находилось лишь двое студентов, что ещё не расползлись по спальным расположениям.
— …неверно считать василисков змеями — на самом деле они являются куда более древним семейством, — монотонно бубнила себе под нос Гермиона, уткнувшись в книгу. — Наряду с крокодилами и ныне вымершими птерозаврами и динозаврами, они являются представителями архозавров. В качестве ключевого отличия василисков от змей можно назвать строение их челюстей, которые не являются раздвижными и усеяны десятками зубов, достигающих четырёх дюймов в длину… О, Боже!..
Грейнджер закатила глаза, вытянулась в кресле и надела раскрытую книгу себе на голову.
— Сейчас помру, — выдавила девочка.
— Рано нам ещё с тобой помирать, кузина, — философски заметил Харальд, что-то вырисовывая на листе бумаги. — Нам с тобой нужно ещё спасти весь этот мир… тьфу. Ну, в нашем случае — всего лишь магическую школу.
Гермиона не соизволила отреагировать даже на крайне раздражающую её «кузину».
— Одиночная особь столь крупного вида никак не могла прожить тысячу лет, — буркнула девочка из-под книги. — А более-менее крупную популяцию уже давно бы заметили.
— Скажи это фанатам Нэсси, — хмыкнул Поттер.
— Не люблю иметь дела с фанатиками. Кстати, ты как раз — фанатик, поэтому я и не люблю иметь с тобой дел.
— Но ведь имеешь?
— Так приходится же…
Книга съехала с головы девочки и плюхнулась к ней на колени.
— Может, пойдём к МакГонагалл? — тоскливо предложила Грейнджер. — Или сразу к Дамблдору?
— Ну, и что бы ты сделала на их месте, когда к тебе бы прибежала пара второкурсников и начала рассказывать о том, что школе угрожает монстр?