Харальд Поттер. Наследники Слизерина
Шрифт:
Гермиона почувствовала себя неуютно. Совсем неуютно. Это всегда так, когда другой человек говорит тебе что-то действительно личное, вроде сокровенной мечты. Теряешься, не зная — на полном ли серьёзе он говорит или всё-таки отшучивается. Мечта — это ведь всё-таки так по-глупому и по-детски… Мечта — это ведь что-то несбыточное. То, что можно достичь, называют целью, а вот чего нельзя — мечтой…
Неожиданно эта мысль обожгла девочку, сильнее огня.
Мечта — это то, что, скорее всего, никогда не сбудется.
«У меня будет большая счастливая семья, а все в мире будут счастливы».
Всегда хитрый, всегда весёлый взгляд, но где-то в глубине, где-то в самой глубине…
— Я мечтала попасть на другую планету, — сказала Гермиона. — Не в другой мир, а именно на планету где-нибудь в системы Альфа Центавра или Эпсилон Эридана. Исследовать и изучать целый новый мир, другой мир.
— …но другой мир оказался не за несколько световых лет, а совсем рядом — за углом, — без тени улыбки произнёс Харальд. — Мир магии.
— Я попала в сказку, но она никогда не была моей любимой сказкой.
— Ты столкнулась с чудом, но вовсе не с тем, которое бы хотела.
— Да.
Повисло молчание. Не неловкое, просто не нужно было ничего говорить. Такое тоже бывает.
— Слушай… — протянул Поттер. — А знаешь что, Гермиона?
— Что? — отозвалась девочка.
— А давай поклянёмся.
— Хм. И в чём же?
— Ничего сложного, — с энтузиазмом произнёс Харальд. — Просто когда-нибудь мы изменим этот мир. Тут все будут счастливы и будут летать к звёздам.
— Люди до Марса-то долететь не могут… — улыбнулась Грейнджер.
— С обычными знаниями, с традиционной наукой — да, нельзя. А мы соединим магию и технологию. Если можно трансгрессировать на десяток миль, то можно открыть телепорт и на Луну. Если можно повесить левитирующие чары на метлу, то можно будет обойтись и без ракетоносителей на жидком топливе.
— Не забыл Статут о Секретности?
— Значит, придётся его отменить.
— Люди не слишком любят отличающихся от них. Вспомни выражение «охота на ведьм».
— А кто сказал, что будет легко? — резонно возразил мальчик.
— Действительно, никто… — задумалась Гермиона, на удивление близко восприняв эту насквозь детскую мысль — изменить целый мир. — Но правительства, что обычные, что магические…
— Поэтому буря необходима, — глаза Харальда странно сверкнули. — Всю гниль она сметёт до основания, а затем мы построим дивный новый мир.
— А что если бури не будет?
— Тогда придётся её вызвать самим.
— Если мы станем… проводниками бури, то чем мы тогда будем отличаться от Волдеморта?
— Тем, что мы правы, а он — нет.
— Он тоже так думал.
— Разумеется, — улыбнулся Харальд. — Но ты же ведь знаешь, что его правда — это ложь, а настоящая правда за нами?
Девочка серьёзно задумалась. Действительно серьёзно и действительно задумалась.
— Да, — наконец вынуждена была признать Грейнджер. Она понимала, что правда у каждого своя, но не могла прогнать непоколебимую уверенность, что её правда… да и правда Харальда — истинна. — Это, ну…. Как бы наше дело правое, да.
— Враг будет разбит, победа будет за нами! — патетично воскликнул мальчик, вызвав невольную улыбку у Гермионы.
— Пафосно, но красиво. Так в чём суть нашей клятвы?
— Дивный новый мир и счастье для всех. Традиционные ценности и знания вместо всяческих отклонений и безудержного потребления.
— Идеологическая основа не ахти какая оригинальная, но привлекательная, — заметила Грейнджер. — Добавляю отсутствие дискриминации. Всяческой. Правда, вдвоём такую систему хоть и можно создать, но вот поддержать…
Девочке отчего-то понравилась это игра в мечту.
— Нужны кадры, — уверенно заявил Харальд. — Кадры решают всё. Новая элита, новая, если так можно выразиться, аристократия.
— Да уж Гойл или Крэбб — это те ещё кадры, — саркастически заметила Гермиона.
— Этих — к чёрту. Настоящий аристократ должен быть примером и вождём, его должны уважать за личные заслуги, а не за родовой титул, доставшийся от дедушки. Изволишь претендовать на высшее положение в обществе — не кичись тем, что можешь сожрать салат двенадцатью разными вилками. Лучше, так сказать, будь готов если что идти в атаку в составе Лёгкой Бригады или на маленькой шхуне плыть на другой конец мира. Ну или просто работать на благо народа. Власть над другими должна быть почётной обязанностью и работой, а не привилегией для утоления собственных комплексов.
— Ты романтик, — рассмеялась Грейнджер. — Причём клинический.
— Не надо так говорить, будто это что-то мерзкое, — шутливо погрозил ей пальцем Поттер. — Телевизор и фаст-фуд не должны усыпить наш неукротимый дух авантюризма. Да если бы хотя часть тех деньжищ, что тратят на сотни новых сортов помады, мы тратили на освоение космоса, у нас бы уже была готова перевалочная база на Луне! В общем так.
Харальд вытянул вперёд кулак с отогнутым мизинцем.
— Хватайся своим мизинцем за мой. Это мне отец показывал — наикрепчайшая в мире клятва.
— Сильнее Непреложного Обета? — подчёркнуто усомнилась девочка, тем не менее протягивая палец вперёд.
— Непреложный Обет плачет и катается в истерике.… Давай, как я. Я, Харальд Поттер.
— Я, Гермиона Грейнджер.
— Торжественно клянусь.
— Торжественно клянусь.
— Что изменю мир к лучшему.
— Что изменю мир к лучшему.
— Да будут сокрушены все преграды на нашем пути, — провозгласил мальчик. — Да будут сокрушены все наши враги. Да будет счастье и мир во всём мире. Да преумножатся наши знания, богатства и годы жизни.