Харальд Поттер. Наследники Слизерина
Шрифт:
— Эй, если я такое повторю, то у меня рот от патоки склеится! — возмутилась Гермиона. — Можно это как-то менее патетично оформить?
— Ну, ты меня поняла, — подмигнул Харальд. — Сначала Британия, потом в союзе с СССР разделим Европу, установим контроль над Северной и Центральной Африкой, закрепимся в Аравии и заключим союз с Индией. Так как я смотрю на вещи объективно и реалистично, то гадкими сепаратистскими Тринадцатью колониями[1], думаю, придётся заняться уже моему наследнику…
— Я задумала государственный переворот и мировую революцию в двенадцать лет, — хмыкнула Грейнджер. — Шикарно.
— Вам что-то не нравится, Ваше Высочество Наследница Слизерина?
— Эй! Не надо меня так называть!
— Не высмеешь это сейчас, ещё приклеится. Как эксперт по выдаче прозвищ тебе говорю.
— Не нравится мне этот план… — поморщилась Гермиона и не удержалась от ответной шпильки. — Ваше Темнейшество Наследник Слизерина.
— Слушай, а неплохой титул… Мне нравится.
— Эм… Харальд…
— Чего?
— Признаю, я не слишком компетентна во всяких клятвах.… Поэтому спрашиваю тебя — это нормально?
Девочка указала на несколько изумрудных нитей, который оплетали их всё ещё скрещенные мизинцы.
Поттер посмотрел на это зрелище, слегка наклонил голову на бок, а затем подул на нити, и они рассыпались в мелкую искрящуюся пыль.
— Абсолютно, — с самым невозмутимым видом произнёс Харальд. — Вы же всё-таки колдунья, леди. В каждом вашем слове и чихе есть граны магии.
— Это утверждение мне сейчас тоже, кстати, не понравилось, — буркнула Грейнджер, внимательно осматривая свой палец.
— Доверься мне, — подмигнул Поттер, чем ни капельки не успокоил Гермиону. Даже, пожалуй, совсем наоборот…
[1] Вероятнее всего, имеются в виду Тринадцать североамериканских колоний, впоследствии образовавшие США.
Глава 16. Завтра
— …Давно это было.
Луна задумчиво болтала ногами, сидя на диване и смотря куда-то в пространство.
— В те времена не люди правили Британией, но народ более древний и могущественный, именуемый фэйри. Различны они были промеж собой — были среди них и добрые, и злые, и красивые, и уродливые… Разные они были — прямо как люди. И, как люди, проводили они всё своё время в постоянных войнах друг с другом. Двор Благой, Летний Двор воевал с Неблагим двором, Двором Зимы. Так было от сотворения мира и длилось всегда, пока на берегах земель фэйри однажды не высадились Сыновья Миля — люди.
Подобно саранче они в своей алчности захватывали всё, что не принадлежало им по праву, обогнав в своей жестокости даже заплечных дел мастеров Зимнего двора. Древняя магия фэйри оказалась куда слабее боевых заклинаний людей и хладного железа, обрывающего нити бессмертных жизней.
И решил тогда владыка Благого двора — король Оберон, положить конец междуусобной войне и, объединившись с тёмными фэйри, сокрушить людей. И дабы скрепить сей договор, решил он выдать свою дочь — принцессу Ниаду за наследника Неблагого двора принца Астера.
Ужасен был сей принц, жестокостью своей он славился и беспощадностью к врагам. Повелителем страха и безумия его величали. Не хотела замуж за этого монстра принцесса Ниада, и сбежала она. К людям сбежала она, мечтая, что Благой Двор объединится с Сыновьями Миля и вместе победят они Двор Неблагой.
Полюбила она одного рыцаря, и решили они пожениться, дабы заключить союз меж людьми и летними фэйри. Вся свита Оберона прибыла на свадьбу и все рыцари-соратники жениха. Но как упали на землю сумерки, явился на праздник в плаще из теней и принц Астер. И воскликнул он:
— Пусть вечно светит нам луна, но клянусь, не дам я свершиться этому бракосочетанию!
И ответила ему тогда Ниада:
— Любовь моя сильнее твоих темных чар. Пока жива наша любовь, не сможешь убить ты возлюбленного моего!
Разгневан был король Оберон, и сказал он своё королевское слово:
— Раз так, то пусть вечно продлится это самайнская ночь, и никто не покинет этого места, пока дочь моя замуж не выйдет!
И было так. Века стали для них всех одной вечной ночью в Самайн. Века и целую ночь пытались принцесса и рыцарь дойти до алтаря, но не пускало их воинство Астера. Хладное железо разило воинов Неблагого двора, песни лета жгли их плоть, но на смену одним приходили другие.
Долго ли, коротко, но нашли влюблённые способ победить воинов Астера. И Ниада своим кинжалом пронзила чёрное сердце принца, и взошла со своим избранником к алтарю, где ждал их король Оберон.
И спросил он их:
— По какому обычаю венчаться вы желаете — по людскому или же по обычаю фэйри?
И выбрала Ниада людской обычай, ибо знала, что тогда выйдет она из-под власти магии фэйри и не будут над ней властны древние законы.
Но рыцарь избрал обряд фэйри, ибо знал, что станет он после того фэйри и обретёт бессмертие, к которому стремился. К бессмертию, а не к бессмертной любви как думала Ниада.
И поняла то Ниада.
Погас жар в её сердце, и поселился в нём холод неблагой. Стала кожа её белее олова, а крылья стали крыльями нетопыря. Стекли по щекам принцессы чёрные слёзы, навечно оставив следы на её лице.
И услышала она смех — безумный, пронзительный смех Астера.
Развеялся тогда насланный принцем морок, и сказал тогда Астер:
— Монстром меня ты считаешь, но жених твой был чудовищем ещё большим. Не любил он тебя, но бессмертия жаждал. Я же люблю тебя, всей страстью своего черного сердца. Неблага эта любовь, но истинная она, ибо не разум правит нами, но чувства — таков путь тёмных фэйри. Стань же моею женой!
И соединились Дворы сидов в войне против людей, как Астер и Ниада в браке своем. Но не выстоял в той войне древний народ — погиб тогда и великий Оберон, и прекрасная Ниада, и жестокий Астер.
Ныне о тех временах храню память лишь я — воительница тёмных сидов, под холмы изгнанных и законных земель лишённых. Но пусть знают Сыновья Миля, что однажды древний народ вернёт себе силу, и наступит день отмщения…
Дракена благожелательно шевелила листочками, слушая девочку, а в это время один из её ловчих усиков успешно стырил с соседнего столика печеньку и утянул внутрь густой кроны.