Харрис
Шрифт:
— Значит, все-таки не рассказывал, — наконец оторвав взгляд, пробубнил Лендер. — А мне казалось, что наоборот.
— Я уже говорил, что ты себе на уме. — В этот раз уже с еле уловимым осуждением сказал Чен.
Фарн посмотрел на собеседника, и в его глазах отразилась легкая скорбь.
— Харрис — это мой младший брат, — тихо сказал он, снова уставившись в маленькое окошко.
Чен удивился больше, чем когда увидел друга с маленьким ребенком на руках. Переведя взгляд на Лендера, он поднял брови и пристально, не моргая, уставился на него.
— Младший брат? — тихо переспросил он. Илен никогда раньше не слышал
— Да, он самый, — спокойно ответил Лендер.
В комнате вновь повисла тишина. Фарн продолжил глядеть в дверное окошко, через которое теперь проходил и рассеивался по полу яркий свет, исходящий от спешащего за горизонт солнца. Пыль, не так давно поднятая падением бадьи, теперь летала по всему залу и была похожа на капли дождя, которые забыли о существовании гравитации и теперь медленно перемещались так, как им хотелось.
— Так, что произошло? — спросил Чен, понимая, что ждать добровольного рассказа не следует. Он прекрасно знал, что Лендер никогда не рассказывал то, что его не спрашивают, и не делал то, что его не просили делать. Поэтому думать, что он решит поведать ему эту историю самостоятельно, было пустой тратой времени. Неожиданно протрезвев, он понимал это не хуже чем обычно.
— Он умер, — Голос Фарна слегка дрогнул. — Умер много лет назад. — Его глаза еле заметно намокли, но он быстро опомнился и глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. — Наша мать, была очень слабым человеком. После первых родов у нее начались большие проблемы со здоровьем. Однако отец хотел еще одного ребенка. Тем не менее, когда он сказал об этом матери, она наотрез отказалась. Она прекрасно понимала, что вторые роды она не переживет да и все врачи говорили то же самое, однако отец не слушал, он был уверен, что мать абсолютна способна родить второго ребенка. Поэтому, однажды он принудил ее к половому акту и зачал моего младшего, — Лендер снова сделал паузу, вдохнул, после чего медленно выдохнул и, слегка сгорбившись, оперся локтями о колени. — Конечно, мать не пережила подобного и скончалась сразу после родов, оставив после себя лишь еще одного младенца, которого назвали Харрис. Мне тогда было уже восемь, я видел все эти мучения матери, длившиеся много лет и, конечно, запомнил тот ужасный день, когда ее не стало.
После ее смерти, отец впал в депрессию. До этого момента он совершенно не верил в то, что мать и вправду может умереть. Он думал, что все вокруг просто врут ему, таким уж он был человеком, — Фарн сплел пальцы между собой и начал активно их перебирать. — Никому не верил, соглашался лишь с одной истиной — своей. Впав в депрессию, он начал пить. Напиваться до той стадии, когда уже ничего не помнил на следующий день.
Прибывал он в таком состоянии почти круглосуточно, а когда трезвел, был жутко злым и периодами отрывался на нас с братом. Однажды, он был трезвым несколько дней подряд, брату тогда уже было восемь, мы с ним подумали, что он наконец-то взялся за голову. Однако в тот же вечер отец вернулся домой пьяным и злым, гораздо больше, чем обычно. Не помню, что именно его так взбесило, но он ударил брата наотмашь, от чего тот свалился и при падении ударился головой о край стола. Конечно, восьмилетний мальчик не мог остаться цел после такого и умер на месте с пробитой головой.
На улице кто-то громко прокричал, и весело заиграла музыка. Лендер замолчал и посмотрел в сторону входной двери. С улицы доносилось все больше радостных выкриков, смешивающихся с мелодичным звучанием скрипки и других инструментов.
— Не обращай внимания, — проговорил Чен, доставая из кармана трубку и закуривая ее. — Пошумят и перестанут, — исходящий из трубки и его рта дым, сразу же наполнил весь зал мягким запахом табака, который, судя по всему, дополнительно смешали с мятой.
Фарн перевел взгляд на собеседника, после чего продолжил рассказ.
— Да рассказывать-то уже особо и нечего. Поняв, что убил собственного сына, отец не вынес позора и бросился с обрыва в ту же ночь, — Лендер распрямил спину и покрутил шеей, которая слегка затекла. — Вот так я, за одни сутки и лишился последних родственников.
— Да-а, — протянул Илен. — Не позавидуешь тебе, дружище. Но вот только, одного никак не пойму.
— Чего же? — спросил Фарн, параллельно вставая со стула и направляясь в сторону ребенка, который проснулся и теперь слегка двигал ручками, издавая нечленораздельные звуки.
— Ты рассказывал мне это все потому, что я твой друг и тебе захотелось кому-то выговориться? Или с какой-то другой целью?
Лендер взял ребенка одной рукой, а другой поднес ему ко рту импровизированную детскую бутылочку.
— Имя, — мягко проговорил он.
— Что?
— Ты спрашивал, не стоит ли дать этому ребенку имя. Вот я и подумал, что, почему бы не назвать его Харрис.
Чен глянул на друга осуждающим взглядом.
— Думаешь, стоит ему давать имя покойного? — с недоверием спросил он.
— С каких это пор, ты у нас суеверный? — Лендер вяло улыбнулся и убрал бутылочку ото рта младенца.
— Да не в суеверии дело, — Илен выдохнул дым и почесал затылок. — Ты же вроде как хотел найти его родителей, верно?
Фарн положил ребенка обратно в бадью и уставился на Чена.
— Я понял, к чему ты клонишь, — он снова сел напротив и посмотрел на бадью, скрывающую маленькое тело. — Думаешь, что я привяжусь к нему, да?
— Типа того, — Чен вновь пропустил дым через легкие и выпустил на волю небольшое белое колечко, которое быстро растворилось в воздухе.
— Можешь не волноваться, как только я найду его родителей, я сразу же верну его им. — Лендер сделал паузу. — Если, конечно, найду.
Илен посмотрел на Лендера и, слегка прищурившись, встал из-за стола, зажав трубку между губ, и параллельно разминая затекшие мышцы рук и ног.
— Я это уже говорил, но повторюсь еще раз. Я всегда готов тебе помочь, — сказал он, направляясь в сторону двери, за которой все еще громко шумел оркестр. — Со следующей недели я работаю в местном отделении магии. Меня берут туда в качестве помощника детектива по магическим делам, как раз твой случай.
— Не знал, что ты разбираешься в магии, — Лендер посмотрел на Чена, выгнув брови.
— Не особо. Потому и назначают пока лишь помощником, но все равно. Может что-то и смогу узнать, — он махнул рукой на прощание и открыл дверь. Уже переступив порог, он снова заглянул в зал. — Чуть не забыл. Советую тебе начать вести дневник. Полезная штука. Ну ладно, бывай.
Дверь захлопнулась. Первые пару секунд из-за нее, сквозь громкий шум оркестра, доносились отчетливые шаги удаляющегося от бара Чена.